Аи?на из замка
Шрифт:
Но ей было так хорошо, что грядущие проблемы принца казались чем-то совершенно незначительным.
– И все-таки... – вопрос слетел с ее языка прежде, чем Айна успела его прикусить: – Все-таки почему ты так добр ко мне, Фарр?
3
Взгляд у принца стал странным. Еще более странным, чем обычно. Он улыбнулся и промолвил:
– Я увидел тебя, Айна. Не смотри так удивленно, я говорю о другом... Я увидел тебя не глазами. Дядя Патрик называет это «смотреть по-другому». Это... как будто исчезают стены и преграды, маски и наряды. Ты видишь главное. Видишь суть. Некоторые люди внутри полны мрака и холода. Другие словно пустые
– Да, – выдохнула Айна, вновь не успев остановить слова, которые от дивного ферестрийского вина рвались наружу ничем не сдержанные, – он огонь.
– Огонь порой опасен... А твой свет... от него тепло. Мне всегда было так тепло от него.
Фарр вдруг встал со своего места и стремительно подошел к Айне. Одним движением он обхватил ее и вытащил из кресла, поставив рядом с собой и держа за плечи.
– Айна... Я знаю, ты боишься, что я воспользуюсь твой добротой, а потом позабуду тебя, как надоевшую игрушку. Что я ничего не смогу тебе дать, кроме редких встреч украдкой... – глаза у принца были шальными, яркими, как звезды, а его ладони обжигали сквозь плотную ткань платья. Айне показалось, она сейчас задохнется от нахлынувших чувств, от этого жара, который охватил ее тело и разум. – Но это не так. Если ты захочешь, я разорву помолвку с ферестрийской принцессой. Только скажи... Только дай мне хоть немного надежды!
«Нет, Фарр... пожалуйста, не говори так...»
Его руки скользнули по плечам Айны, и вот уже объятия стали такими тесными, что она ощутила, как часто стучит в груди сердце принца. Айне показалось, оно бьется там, точно обезумевшая птица в клетке.
– Фаре...
– Ш-ш-ш, тихо. Молчи. Молчи, моя чернильная девочка. Слова все портят... Я знаю, что ты мне скажешь. Молчи! – Айна почувствовала, как губы Фарра прикоснулись к ее макушке, а потом скользнули ниже, к самому уху. – Если бы ты знала, чего мне стоило не приходить в твою мастерскую каждый день... Не прикасаться к тебе, когда ты была рядом.
«Если он сейчас поцелует меня в губы, это конец. Я уже не смогу уйти от него... никогда»
Айна молча оттолкнула принца и бросилась прочь из его каюты.
Оказавшись у себя, за закрытой на засов дверью, она ничком упала на постель внутри деревянной коробки и зажмурилась, чтобы не застонать от отчаяния.
«Фарр... Что ты делаешь? Что ты делаешь со мной?»
Айна боялась, что принц пойдет за ней следом, но нет... За дверью было тихо и пусто.
«А я что делаю?»
От бессилия и страха ей хотелось зарыться в одеяла с головой и никогда не высовываться обратно.
Это был ужасный вечер. Айне не понимала, куда себя девать и как дальше жить. Если Фарр обидится на нее, если не захочет после этого даже посмотреть в ее сторону... это будет целиком и полностью ее вина. И что тогда? Она потеряет своего лучшего друга? Своего самого близкого друга...
Насколько бы все было проще, не пытайся принц перешагнуть грань этой дружбы...
Между тем вокруг маленького быстрого суденышка все отчетливей сгущался ночной мрак, несущий с собой громкий свист ветра, отчаянный скрип снастей и хлесткие удары волн. Кораблик болтался в этих волнах, точно осенний листок в водовороте бурного лесного ручья. А потом начался ливень, который так бил в окно, что казалось, мелкие квадратике стекла сейчас обрушатся внутрь вместе с водой.
Айна лежала в своей постели, не зажигая свет, и ждала, когда ей станет по-настоящему страшно. Может, тогда она перестанет снова и снова вспоминать слова Фарра и его жаркие объятия...
И этот момент наступил.
Она невольно вскрикнула, когда пол каюты вдруг вздыбился, а стена оказалась не сбоку, а снизу. Айна вцепилась в борт своего ящика и с неожиданным восторгом подумала, что ради таких моментов, наверное, люди и отправляются в путешествия. Дабы пережить страх, вызывающий раннюю седину, а потом облегчение от того, что мир все еще не рухнул, а сам ты по-прежнему можешь дышать и жить. Впрочем, ей до облегчения было еще далеко, равно, как и всему экипажу корабля – шторм не щадил «Стрижа», и Айна была безмерно рада, что ей не нужно сейчас бегать по верхней палубе и пытаться удержать судно на верном курсе. От нее требовалось гораздо меньше – всего лишь удержаться от паники.
В те минуты, когда болтанка становилась чуть тише, Айна пыталась услышать хоть один звук из королевской каюты, что была за стеной от ее собственной. Но там было тихо.
«Я еще могу все исправить, – подумала она. – Просто пойти к нему и извиниться. Но тогда... я дам ему ту самую надежду. И это будет означать, что я сделала свой выбор»
Еще одна крепкая волна ударила в борт – прямо в окно каюты, и Айна впервые всерьез осознала, как мало весят сейчас людские жизни и чувства в глазах богов, играющих этим кораблем.
«Если «Стриж» пойдет ко дну, я уже точно не стану ни его, ни чьей еще... И уже вовсе неважно будет, что мы с ним можем или не можем дать друг другу... Да и важно ли это вообще?»
С трудом открыв дверь и оказавшись по другую ее сторону, Айна боялась лишь одного – что каюта принца будет заперта. А удары волн ее почти не страшили.
4
Она хорошо запомнила тот день, когда из чужого опасного человека Фарр стал для нее другом...
В то утро она протирала пыль на самых верхних полках в библиотеке.
Это была непростая работа – приходилось забираться на узкую приставную лестницу до самой ее верхней ступеньки и балансировать там, пытаясь не упасть и не уронить на себя какой-нибудь ветхий том. Конечно, так рисковать нужды не было: сам мастер Наэро для таких целей пользовался другой лестницей – тяжелой и основательной, имеющей снизу колесики и способной раздвигаться вверх. Но Айне было слишком скучно и утомительно катать туда-сюда эту махину, она предпочитала ловко взлетать наверх по узким рейкам своей маленькой и легкой лесенки, которую могла переставлять одной рукой. Удерживая равновесие, Айна представляла себя на городской площади перед зрителями и почти слышала их восторженные ахи.
А вот как в библиотеку вошел принц, она не услыхала – слишком была увлечена своими фантазиями. И когда он окликнул ее по имени, от неожиданности и испуга Айна слишком резко обернулась...
Она успела ощутить, как тонкая верхняя перекладина выскальзывает у нее из-под ног и в полной мере осознать, что будет дальше.
Короткое падение, очень твердый пол, пара крепких синяков, которые будут долго менять цвет от лилового к желтому.
Но все получилось иначе.
Прежде, чем Айна долетела до изящного наборного паркета, Фарр взмахнул рукой, и... воздух обнял ее ласково, как делала это только мама в ту пору, когда Айна еще носила короткие неподпоясанные рубашонки.