Академик Владимир Евгеньевич Соколов. Жизнь и научная деятельность в очерках и воспоминаниях
Шрифт:
Володя не без труда устроился в аспирантуру Пушно-мехового института, которую успешно окончил с защитой кандидатской диссертации. После окончания аспирантуры перешел в Московский рыбный институт, где преподавал зоологию позвоночных и начал исследовательскую работу по изучению обмена веществ у животных. Активно занимался общественной деятельностью, был секретарем комсомольской организации института. Когда было решено перевести Мосрыбвтуз в г. Калининград, Володя перешел на должность ассистента в МГУ, а затем стал старшим преподавателем. В этот период его выбрали секретарем комсомольской организации Биофака, а в 1964 г. – секретарем партийной организации. На Биофаке он защитил докторскую диссертацию о строении кожи млекопитающих и издал очень полезное руководство по систематике млекопитающих. В этот период его неоднократно избирали в партком университета (был заместителем секретаря парткома в течение четырех лет). Позднее, как он мне как-то рассказывал, его поставили перед выбором быть секретарем партийной организации университета, ректором Новосибирского университета или директором Института эволюционной морфологии животных Академии наук СССР.
Он выбрал последнее, так как это было ближе к его научным устремлениям и открывало возможности экспедиционной работы.
О научных достижениях Володи мне судить трудно, так как я занимался проблемами, относящимися к другой области биологии – термодинамике биологических процессов. Но для нашего брата особенно ценно опубликованное им трехтомное руководство по систематике млекопитающих и пятиязычный словарь млекопитающих. Интересной, как мне кажется, является и монография Володи, написанная им совместно с Яшей Парнесом (кстати, также нашим сокурсником) об истории русской териологии.
Что касается девушек, то, может быть, я сильно преувеличиваю – скорее не он, а они увлекались им, так как это был высокий, красивый юноша, заметно выделяющийся среди нашей веселой, но довольно серой, плохо одетой студенческой компании. Во всяком случае на 3-м курсе Володя начал встречаться с очень красивой девушкой – Светкой Степановой – которая была младше нас на два курса. Познакомились они в спортзале, где Светлана тренировалась не то в волейбол, не то в баскетбол. Первые дни их знакомства мы ходили втроем, а потом они стали уединяться, и кончилось все это свадьбой, на которой я (единственный из друзей Володи) присутствовал в кругу семьи Володи. Это был, по-моему, очень удачный брак (думаю, благодаря Светке), и они прожили в мире и согласии долгие годы. Эта симпатичная женщина обладает доброжелательным и покладистым характером, что так важно для нашего брата научного работника, как, впрочем, и для многих других профессий, где требуется полная отдача сил и мозгов.
О. М. Нефедов. Воспоминания о В. Е. Соколове
Мои первые встречи с Владимиром Евгеньевичем Соколовым носили эпизодический характер, причем широкая известность и раннее признание его в Академии как ученого и организатора науки определяли наличие некоторой дистанции в наших отношениях. Однако затем мы стали встречаться и взаимодействовать чаще. Более того, скоро подружились и с самим Владимиром Евгеньевичем, и с его семьей. Поэтому уход Владимира Евгеньевича из жизни наша семья восприняла как утрату близкого человека и большого друга.
Владимира Евгеньевича как ученого отличали энциклопедические знания в области живой природы, экологии, природоохранной деятельности. Общение с ним всегда было очень приятным и интересным. Он умело учитывал подготовленность собеседника или аудитории и всегда демонстрировал исключительную эрудицию, оставаясь прекрасным рассказчиком и собеседником.
Поражала его неуемная жажда познания природы, желание самому прикоснуться к ней и увидеть изнутри наиболее редкие и интересные ее явления. Многие его научные экспедиции (а они, без сомнения, составляли одну из важнейших и ярких сторон его жизни и как ученого, и как ценителя природы) были связаны с трудностями и лишениями, а в зонах ведения боевых и партизанских действий, например, в странах Африки и Южной Америки, также с опасностью для жизни. Однако никакие опасности не могли удержать его от экспедиций или даже сократить заранее намеченную программу. Думаю, что эти очень трудные поездки, тяжелые бытовые условия и огромные физические нагрузки подточили его крепкий организм.
Если же говорить о конкретных эпизодах наших встреч и совместных поездках, то вспоминаются поездка в 1979 г. в республики Средней Азии для ознакомления с деятельностью ряда республиканских академий наук, участие в выборах народных депутатов СССР от Академии наук в 1989 г., координационная встреча АН СССР с руководством НАН США в начале 1990 г. в Вашингтоне, прекрасная поездка в Норвегию в мае 1990 г. на крупный международный форум «Устойчивое развитие, наука и политика», проводимый по инициативе видных политиков Г.-Х. Брунтланд и В. Брандта, и многое другое.
Выступая на этих конференциях и встречах, В. Е. Соколов акцентировал внимание на необходимости сохранения биологического разнообразия, организации биологического мониторинга, особенно в азиатской части нашей страны, создания природоохранного законодательства и экологической экспертизы, важности изучения биологических последствий умирания Арала, аварии на Чернобыльской АЭС, широкомасштабного применения армией США во Вьетнаме токсичных химических препаратов и на многих других экологических и природоохранных проблемах и задачах.
Результатами практической и организационной деятельности академика В. Е. Соколова как ученого, директора Института, академика-секретаря Отделения, а ранее и заместителя председателя секции Президиума АН СССР были создание в Институте им. А. Н. Северцова центра по определению в биологических и природных объектах тетрахлордиоксинов и других суперэкотоксикантов, организация в г. Хошимине (Вьетнам) Тропического центра, поддержка многих заповедников и заказников, издание монографий, создание коллекций и атласов и многое, многое другое.
Особое место в наших отношениях занимала работа в Фонде FVS (Гамбург, ФРГ), организованном видным немецким общественным деятелем и коммерсантом д-ром Альфредом Тепфером. А. Тепфер прожил долгую и яркую жизнь, он умер в 1993 г. на 100-м году жизни, и ныне Фонд носит его имя. Фонд имеет широкую программу поддержки международного сотрудничества стран Западной и Восточной Европы в области культуры, литературы, истории, искусства, науки, охраны природы. В 1977 г. Фонд по соглашению с Академией наук нашей страны учредил международную премию им. А. П. Карпинского для ученых нашей страны. В. Е. Соколов был не только одним из лауреатов премии им. А. П. Карпинского, но и в течение длительного периода являлся наиболее авторитетным членом куратория (жюри) по присуждению этой премии. В значительной степени благодаря Владимиру Евгеньевичу в 1985 г. была учреждена так называемая премия им. А. П. Карпинского, присуждаемая за выдающиеся достижения в области природоохранной деятельности и экологии. Как ученый и член куратория В. Е. Соколов пользовался непререкаемым авторитетом и уважением д-ра А. Тепфера, других руководителей и сотрудников Фонда, членов куратория. Поездки в Гамбург на заседания куратория по присуждению премии им. А. П. Карпинского всегда сопровождались посещением многих нетронутых уголков природы, поездками в старое поместье А. Тепфера (Зигген), интересными беседами и встречами. Помню, как в свой последний приезд в Зигген в июле 1997 г. Владимиру Евгеньевичу удалось наблюдать редкое даже в экологически благополучной Германии гнездо диких орланов, и с каким интересом он рассказывал об этой удаче.
Владимир Евгеньевич был очень цельной и многогранной натурой. Он любил свою семью, не чаял души в своем внуке Жене и старался приучать его к тому, чем жил и интересовался сам. Он очень любил свою дачу в Мозжинке, людей и животных, которые его окружали. В университетские годы Володя прекрасно играл в волейбол, успешно участвуя в первенстве страны. С уходом из жизни этого красивого и сильного человека мы – его друзья и коллеги – потеряли очень много, но его светлый образ и добрая улыбка навсегда останутся с нами.