Академия альфачей, или всем лечь на лопатки!
Шрифт:
Сейчас знаменатели поменялись, превратившись в почтенных профессоров, но ощущения от ситуации осталось прежним.
— Уверен, девушке не по нраву, когда ее игнорируют, — насмешливо заметил некто, затаившийся за спинами проректоров.
Надо же, кто заговорил. Неужто Люкос решил моим защитничком заделаться?
Глава 10. Принц и подштанники
Проректоры мнительно оглядываются, словно ожидая нападения целой армии из Маляв.
– Люкос Шайна.
– Гжельский косится на меня, сдвигает маску и нервным жестом возвращает сползшие очки на переносицу.
– Что вы тут делаете?
– Я дежурный.
– Парень складывает перед собой руки и дергает подбородком в сторону второго проректора.
– Предположительно должен был помочь профессору Зофу с принятием беты, одержавшего победу в состязании.
– И почему вы все еще здесь?!
– У Зофу неожиданно проскальзывают фальцетные нотки. Судя по всему, он полностью уверен, что раз сам струхнул и смылся отсюда, то и все должны были поступить именно так.
Однако Люкос остался здесь. И даже вступил в контакт с подозрительным объектом. Да-да, называю себя «объектом» да еще и подозрительным. Я так-то умею с себя розовые очки вовремя стягивать и реально на вещи смотреть.
– Я занимался тем, что и было поручено дежурному.
– В светло-зеленых глазах танцуют искры, когда Люкос смотрит в мою сторону.
– Встречал здесь сотого студента.
– Она - не бета, - ровным голосом утверждает Гжельский. Интересно, это он себя хочет убедить лишний раз?
– Да, я заметил.
С профессорским составом Люкос ведет себя не то чтобы без уважения… Но как-то свободненько, что ли.
– Вам лучше покинуть зал прибытия, студент Шайна.
– Гжельский взмахом руки указывает ему направление к двери.
Зал прибытия? Вот, значит, как это помещение называется. Прямо международный аэропорт, а я - воздушный шар, прилипший к лобовому стеклу самолета.
– Мне и тут неплохо, - нарочито вежливо отзывается Люкос.
– Все-таки настаиваю на своем.
– Гжельский снова теребит очки.
– Ни к чему лишний раз подвергать опасности наследника королевской крови.
Какого-какого наследника?! Ну, ни фу-фу себе. Это Люкос-то королевских кровей? Получается, моя псинка едва не оплевала какого-то там наследного принца? А у Малявы губа не дура. Знает, на кого пасть разевать.
И еще вопросик. Это я-то опасна? Для него? Для вот этого самого шкафа с выдающимися антресольками?
Затрудняюсь в выборе: начинать ли гордиться собой или попытаться убедить их в своей абсолютной безобидности?
– Прошу прощения.
– Гжельский достает новый свиток и с утомленным видом разворачивает его.
– Мне придется составить краткий доклад для ректора. Ему хотелось бы быть в курсе ситуации прежде, чем он пригласит вас для беседы.
Да хоть десять докладов. Бюрократизм и бумажки везде. Но мне грех жаловаться, ведь дело-то сдвинулось с мертвой точки.
– И что от меня требуется?
– Для начала изолировать лавовую кугу. Мы, конечно, используем минимально возможные средства, однако, к сожалению, они не гарантируют абсолютную защиту.
Наверное, маски сварщиков должны обеспечить сохранность их лиц от плевков куги. А что если моему Маляве приспичит плюнуть не в голову, а, скажем, в грудь? Или по коленкам? Или по профессорским шарикам?
Или у них там под одеяниями и пестрыми костюмчиками какие-нибудь накладки припрятаны? Вот Люкос, например, полностью открыт для атаки и точно не щеголяет в пуленепробиваемых подштанниках. Не зря же он по-умному увернулся от кислотного плевка. Мальчики особо щепетильно относятся к своим помидорчикам.
На чем мы там остановились?
Ага, изоляция Малявы.
– Я его держу. Устроит такой расклад?
– Для большей убедительности крепче сжимаю Маляву в объятиях и припечатываю теплую макушку псинки подбородком.
Гжельский моргает в особом ритме. Проректор Зофу тоже присоединяется к нему изумленным подмаргиванием.
Похоже, мое предложение не вдохновляет ни того, ни другого. Но чувствую, возразить они тоже не решатся.
Ого, вот это живность я себе отхватила! Малява всех тут капитально припугнул.
– Если вы гарантируете, что лавовая куга не станет нападать.
– Сомнением пропитано все: от интонаций Гжельского до фигурно изогнутых бровей. Похоже, проректор сомневается, что в отношении куги вообще можно хоть что-то гарантировать.
Полностью оправдываю его ожидания.
– Не, не гарантирую.
С уверенностью признаюсь самой себе, что захоти мой песик познакомиться поближе с усатеньким и лысеньким дядечками, мои попытки остановить его ни к чему бы не привели. Пожалуй, пришлось бы разделить с ним радость близкого общения.
– Тогда придержите его… как-нибудь.
– Гжельский делает большущий шаг назад. Проректор Зофу с завидной синхронностью повторяет его движения.
– А теперь прошу скорректировать меня, если я где-то буду не прав. Краткое описание конкретного представителя каждого вида, пребывающего на территории академии, является важной информацией, которая в обязательном порядке заносится в личное дело. Итак, приступим.
– Он, посматривая на меня исподлобья, начинает что-то чиркать в своих записульках.
– Вид: бесконтрольный. Пол: женский. Рост…
— Давайте помогу, профессор, — вдруг вмешивается Люкос, которому, к слову, давно пора бы умотать по своим королевским делам. Но нет — до этого самого момента стоял и чего-то дожидался. Он подходит ближе и деловито пялится на меня. — Рост: метр семьдесят четыре. Волосы до лопаток, кудрявые, мед и золото. Глаза…
Люкос внезапно оказывается совсем рядом и нагибается к моему лицу. От него веет чем-то сладким.
А у принца, по ходу, стальные… хмм… подштанники. Малява-то все еще тут — бдит и уже снова начинает вибрировать и урчать.