Академия альфачей, или всем лечь на лопатки!
Шрифт:
— Летаю, — честно признаюсь я.
Парень понимающе кивает. И вдруг неожиданно решает пооткровенничать:
— Ая прогуливаю.
Теперь уже киваю я. Хотя, может, это выглядит не столь понимающе, потому что моя макушка трется об его живот.
— Ив фонтане купался, — добавляет он еще одну откровенность.
В голове у меня тут же щелкает.
— Реджи? — Вопрос даже звучит без вопросительных интонаций, ведь я уже достоверно знаю, кто на пару с Нико плескался в фонтане.
— Реджи, — подтверждает парень и, сгибая руку, сует мне пятерню для рукопожатия.
— Ася. — На автомате жму предложенную пятерню. — Но нынче чаще Лютиком кличут. Отзываюсь на кликуху чисто для того, чтобы лишние нервные клетки себе не гробить.
Флегматичный Реджи снова глубокомысленно кивает, на этот раз все-таки подметая волосами мое лицо.
Реджи, Реджи…
В разуме снова полезная вспышка.
Реджи-то мне голеньким все обещали. И, судя по тому, что грудь, пресс и видные мне части его ног обнажены, то получатся, приятель клыкастого Нико по-прежнему не удосужился приодеться.
А значит, моя голова сейчас элегантно устроилась по соседству с одним из самых интересных элементом тела Реджи, в данный момент не прикрытым ничем, кроме моих кудряшек.
Моя бабуленька всегда хвалила меня за умение грамотно падать.
Ну, так вот, навыки — они и в академии альфачей навыки.
Падаю я и тут… и да, грамотно.
Глава 22. Качели и доброта
Вскакиваю с такой скоростью, будто под меня закинули горячие угли.
Реджи тут же поднимается на ноги. А потому делаю еще пару прыжков вслепую куда-то назад, при этом сосредоточенно вглядываясь в небеса.
Не сказать, что абсолютно голый представитель мужского населения этой вселенной, - такое уж новехонькое для меня зрелище. Одних только прелестей физиологии когда-то мне было вполне достаточно для удовлетворения потребностей в близком общении. Вплоть до того рокового момента, как захотелось вдруг и эстетическо-интеллектуальной отдачи. Но, как оказалось, найти партнера, который бы соответствовал всем моим завышенным требованиям, почти нереально. Об этом-то я говорила Леше из кофейни, пытавшемуся ко мне подкатить, вооружившись манговым муссом: хочу того, с кем и просто поговорить интересно.
Так и возник мой идеально чудный план на будущее с четким выбором приоритетов. И мальчики в этом плане находятся где-то за линией горизонта.
Что еще могу вспомнить насчет опыта встреч с отдельными субъектами в неглиже?
Кое-что есть.
Мне лет пять было, когда полиция начала патрулировать район в поисках мужика, который обожал зажимать в уголках школьниц или дамочек, а потом спускать штаны и демонстрировать им свою висючку. И однажды, когда пятилетняя я, - так получилось, что в гордом одиночестве, - играла в нашем пустынном дворе, этот трясун явился и пред моими очами. Прямо как Сивка-бурка встал передо мной, как лист перед травой, и давай с воодушевлением мотать своей гордостью.
Я же, как в меру воспитанная моей бабуленькой и уже тогда достаточно выросшая в культурную девочку барышня, сделала на тот момент все возможное, чтобы предотвратить надлом своей предположительно ранимой психики.
Убежала прочь с визгами? Ну, не совсем.
Соскочила с качелей и, вдохновенно толкнув их, треснула дяденьку по тому самому местечку, видом которого он щедро делился с понравившимися ему дамами.
Ах да, переняв настроение дядечки, я еще в момент удара звонко проорала «НА!!!» Много лет спустя Ромыч, мой приятель с детства, дал этому виртуозному приему более расширенное наименование: «НА!
– И шарикам хана».
Тогда сбежавшиеся на ор соседи, мимо проходившие зеваки и полицейский патруль обнаружили меня, как ни в чем не бывало качающуюся на качельке, а рядом - поскуливающего мужичка, лежащего у основания качели и согнувшегося в болезненный калачик.
Вот так. Говоря по-простому, обнаженкой меня уже не удивить.
Но одно дело видеть подобное перед началом определенных действ или встречать всяких полоумных на улицах. А другое - лицезреть нечто роскошное в солнечном свете ясным погожим днем. И, к слову, пребываю в полной уверенности, что у Реджи нет никаких грязных помыслов. Интуиция подсказывает, что в таком виде разгуливать ему не в новинку.
В общем, изображаю скромницу, а своим диким взглядом смущаю разве что пористые облака в вышине.
Боковым зрением вижу, что Реджи делает шаг ко мне. Машинально отскакиваю и дергаюсь вниз, чтобы схватить нечто темное у своих ног. Быстро поднимаю этот предмет так, чтобы с моего угла зрения он визуально прикрывал всю основу пикантности длинноволосого бронзового мальчика.
Фух. Вот так нормуль. Можно даже общаться. Однако если Реджи снова будет перемещаться, придется и мне сдвигать свое импровизированное прикрытие.
Кстати, о прикрытии.
Фокусируюсь на схваченном объекте.
Малява! Держу его прямо под передними лапками, мордочкой к Реджи.
Лишь бы не решил плюнуть.
Пока раздумываю, как популярно объяснить новому знакомому, что залпы у моей псинки осуществляются в беспорядочном порядке и непонятном темпе, Реджи перемещается еще ближе.
Чувствую ладонями, как под кожей Малявы что-то бурлит и скворчит, и отпрыгиваю назад, чтобы академия неожиданно не потеряла своего главного нудиста.
От собственного резкого движения поскальзываюсь на траве и шлепаюсь на аккуратно подставленную сидушку Радика.
– У тебя столько живности, - бесстрастно замечает Реджи и меланхолично взмахивает рукой, включая в невидимый круг сразу и Маляву, и Радика.
– И столько ла-а-ап. Одна, две… три. Лапистые какие.
– Угу, - соглашаюсь я, снова приподнимая у себя перед носом Маляву так, чтобы скрыть лишние виды парня. Мой песик бурлить перестает и, похлопав меня задними лапками по коленям, затихает.
– А где твоя одежда?