Академия Дальстад. Убойный спецкурс
Шрифт:
Я повернула голову и увидела, как арахнида сидит, нахохлившись на столе, делает вид, что внезапно оглохла и совершенно не слышит декана.
— Фая, — мягким голосом произнёс Кристиан, — если не хочешь помогать своей же хозяйке — твоё право. А я с чистой совестью уйду.
Утробно ворча, арахнида принесла де Ареону ложку. Декан отмерил в нее несколько капель жидкости цвета жжёного сахара, поднёс к моим губам и я послушно проглотила лекарство, даже не чувствуя вкуса.
— Молодец, де Савеллина, — похвалил меня Кристиан, — теперь закрой глаза и запрокинь голову.
Я
— Сделай лицо попроще, — сдавленно хохотнул де Ареон, — я не собираюсь тебя убивать.
Покраснев, я расслабилась и стала ждать, чем же ещё облегчит мне страдания декан. Раздался негромкий хлопок, будто из бутылки вылетела пробка, затем сквозь мой заложенный нос пробились отголоски резкого травянистого аромата.
— Будет немного жечь, потерпи.
Моего лица аккуратно коснулись пальцы Кристиана, слегка влажные от нанесённой на них мази. Он аккуратно растёр тонким слоем прохладную субстанцию вокруг крыльев носа, натёр виски и кожу за ушами. Сразу после соприкосновения с кожей мазь моментально нагрелась и стала слегка припекать, но в моём состоянии лёгкое жжение было даже приятно.
Рука де Ареона скользнула ниже, к шее, прошлась вниз по горлу, коснулась ключиц, аккуратно рисуя замысловатые узоры. Каким-то образом он находил самые болезненные и ноющие точки, в которых, под действием мази, боль постепенно утихала. Спустившись к вырезу моей ночной рубашки, весьма скромному для молодой девушки, пальцы несмело провели по его краю и замерли на месте, а Кристиан тихо пробормотал:
— Лучше я позову сюда кого-нибудь из больничного крыла, это будет более уместно. Мазь оставлю на столе. А мне пора на занятия, де Савеллина. После уроков я навещу тебя.
В дверях декан столкнулся с Хайтом. Максвелл уже занёс кулак, чтобы постучать в мою дверь, но вовремя успел отдёрнуть руку и не попасть по удивлённому его визитом де Ареону.
— Я, видимо, не вовремя? — прищурившись, спросил декана зельевар, затем увидел меня, лежащую в постели и недобро усмехнулся.
— Ты прав, Хайт, — ледяным голосом ответил де Ареон. — Первый урок начнётся через десять минут, разве ты не должен уже готовиться к занятию в кабинете?
— Хотел зайти за Дияникой, нам по пути, но, как я вижу, её кто-то… или что-то задержало?
Я открыла рот, чтобы поздороваться с Максвеллом и объяснить, что заболела, но Кристиан меня опередил.
— Де Савеллина подхватила сильную простуду.
— При каких обстоятельствах? — не унимался Хайт.
— А вот это не твоё дело, — резким тоном ответил зельевару Кристиан. — Если ты не в состоянии один спуститься с лестницы, позволь, составлю тебе компанию. Мне как раз надо вызвать врача в комнату де Савеллины. Да, кстати, передай адептам, её занятия возьму сегодня я.
Обернувшись ко мне, свернувшейся комочком под одеялом, де Ареон сказал своим обычным, холодным тоном:
— С кровати не вставай и жди врача.
Хлопнула дверь и я осталась в комнате одна, если не считать обиженную Фаю,
Закрыв глаза, я попыталась задремать, но память услужливо подкинула мне воспоминание об аккуратных, лёгких касаниях пальцев де Ареона. В них не было и намёка на непристойность, напротив, я чувствовала искреннюю, трепетную заботу, что никак не вязалось с его холодностью, которую он проявлял к окружающим.
От тёплых, согревающих мыслей о заботливом декане меня отвлёк стук в дверь и громкий низкий голос:
— Открыто? Вхожу!
Дверь в мою комнату распахнулась как от порыва мощного ветра и на пороге показалась женщина лет пятидесяти, весьма внушительных размеров. Я бы не удивилась, если бы узнала, что у неё в роду есть великаны. Бесцеремонно бросив небольшую холщовую сумку на стол, она увидела оставленную де Ареоном мазь и спросила:
— Уже натёрли?
— Немного, — замялась я и пояснила, — наш декан не может исцелить простуду, поэтому сделал всё, что мог.
— Естественно, не может, — зычно расхохоталась женщина, — если бы все эти хвалёные и задравшие носы целители могли лечить всё подряд, нас бы попросту здесь не было. Дай-ка посмотрю на что хватило его силенок.
Ощупав большими и твёрдыми пальцами моё лицо и шею со следами мази, она зацокала языком и протянула:
— А он разбирается в лечении, хотя с виду — напыщенный индюк. Даром что такого зелёного юнца поставили ни кем иным, а самим деканом. Только представь, ворвался в больничное крыло и принялся раздавать налево и направо свои приказы, упомянул даже имя короля, лишь бы кто-то срочно бросил все дела и отправился лечить его преподавателя. А ведь когда тебя принесли с кладбища, он сидел у дверей такой тихий и незаметный. Портит власть людей, а этого так вдвойне. Ладно, что-то заболталась, снимай быстрее свой балахон, меня нечего стесняться.
Не осмелившись перечить столь властной даме, я приподнялась на локтях и кое-как стянула через голову ночную рубашку. Глядя на плотную белую ткань без рисунков, рюшечек и кружев, а также на весьма скромный вырез, работница больничного крыла с улыбкой покачала головой:
— Надо же, молодая, а спать ложится в одеянии старой девы. Другие вон девицы знают себе цену. Видела бы ты, в чём меня порой встречали заболевшие адептки: это кружевное безобразие по размеру было меньше носового платка!
Пропустив мимо ушей ворчание женщины, я морально приготовилась к тому, что меня сейчас будут натирать лечебной мазью. Однако то, что делала со мной эта садистка казалось сущей пыткой из страшных сказок. Великанша растирала грудь, спину, живот так, словно пыталась добыть из меня огонь. Мощные, продавливающие насквозь движения не имели ничего общего с лёгкими, нежными касаниями Кристиана. В какой-то момент я всерьёз раздумывала позвать на помощь, но уже начались занятия и мой крик о помощи вряд ли кто услышит.