Академия Дальстад. Убойный спецкурс
Шрифт:
— Откуда ты так много знаешь про де Морину? — я с подозрением посмотрела на подругу и она, не выдержав, отвела глаза.
— Пыталась понять, как она могла так серьёзно подставить Хайта, — слегка краснея, прошептала Гаубе. — И знаешь, мне кажется что-то в их истории нечисто. Но не вздумай говорить об этом Максвеллу, он меня прибьёт, если узнает, что я лезу в его дела.
— А с чего это вдруг тебя так озаботила судьба Хайта? — подмигнула я Энни, на что та покраснела ещё сильнее. — Ты же громче всех кричала, что этот проходимец недостоин быть твоим коллегой.
— Первое впечатление обманчиво, Дияника, — ответила Гаубе. — Тебе ли не знать? Сначала воевала с де Ареоном, теперь гуляешь с ним по кладбищам ночами.
Не успела я открыть рот, чтобы ответить Энни, как со стороны поля для отработки заклинаний послышались возмущённые женские крики, и она пулей бросилась к играющим студентам с воплем:
— Адепты Соло и Данте! Я просила сбивать с ног и дезориентировать команду противника, а не прожигать дырки на форме однокурсниц! И как им в таком виде идти на следующие занятия?
— Так на то и расчёт! — неуклюже попытался оправдаться высокий, как фонарный столб, адепт Соло, которому миниатюрная Энни доставала максимум до груди и то, если встанет на носочки. — Хитрый тактический ход для самоустранения противника.
— Вы что думаете, ваша идиотская тактика сработает на Ариасе де Волмане и его подельниках? Решили, что сожжёте на них одежду и они покинут поле боя, стыдливо прикрывая причинные места руками?
— Вы же сами приветствуете нестандартный подход, госпожа Гаубе, — заныл адепт Данте под возмущенные ругательства пострадавших однокурсниц.
— Верно, адепт Данте. И вот вам моё нестандартное наказание. Снимаете одежду и отдаёте адепткам Найле и де Морине, а сами играете в исподнем. Вместо второго урока, вы идёте в этом виде к вашей кастелянше и уговаривайте её как хотите, но чтобы к началу занятия у госпожи де Савеллины на всех была целая и невредимая форма.
— Но…
— Не обсуждается! — рявкнула Энни так громко и злобно, что её адепты молча сглотнули, шмыгнули носами и тихо прогудели: «Будет сделано, госпожа Гаубе».
Вернувшись, Энни хитро улыбнулась и кивнула головой в сторону медленно раздевающихся адептов.
— Что ни говори, а мне нравится работать преподавателем. Если мы удачно переживём столкновение с Ариасом и его бандой, попрошу у Алистера постоянную работу в академии. Надеюсь, не откажет.
— Почему бы и нет? — согласилась я с подругой. — Поставит тебя сначала помощником к основному преподавателю по боевой магии, господину Альсару, а дальше всё зависит от тебя.
При упоминании имени преподавателя боевой магии Академии Дальстад, лицо Энни помрачнело, а пальцы сжались в кулаки:
— Альсар тот ещё позёр. Считает, что в боевой магии девушкам не место, а я — так вообще ошибка природы. При встрече отворачивается в другую сторону и делает вид, что меня рядом нет. У них на факультете боевиков сегодня вечером проводится внутренний турнир, а меня не пригласили даже как зрителя. Он почти как де Ареон.
— Хотела бы я, чтобы Кристиан делал вид, будто меня не замечает, — не выдержав, пожаловалась я подруге, — отдохнула бы от его вечных «де Савеллина!». И это он только со мной такой резкий, с тобой он более учтив, а уж с де Навой…
Поняла, что сболтнула лишнего и замолчала, но моя реплика не осталась незамеченной Энни.
— А что с де Навой?
— Когда наша белокурая выскочка надышалась парами зелья с двойной порцией серебристого остролиста, Кристиана чуть удар не хватил, — вздохнув, поделилась я с подругой своей печалью. — Он так перепугался, словно пострадала его невеста, а не вверенная ему адептка. Побледнел весь, обхватил её лицо ладонями, сам напоил лекарством. Уверена, что он ложится спать в обнимку с её личным делом. А ещё смел обвинять Хайта. Сам не лучше.
— Подожди, — остановила меня Энни, не забывая поглядывать на поле, где из активных игроков в «огненного вышибалу» остались лишь адепты Соло и Данте одетые лишь в белые подштанники до колена, да Найла, старательно отводящая огненные шары с помощью самодельного артефакта. — Де Нава стала задыхаться, а наш выдающийся целитель тут же пришёл ей на помощь и остановил приступ. Что в этом такого?
— Когда я сломала запястье, он не был таким напуганным, — парировала я.
— Ты — преподаватель, а она — адептка. И если с тобой что случится, ему влетит лишь от ректора, а если пострадает Лива — помимо головомойки от де Форнама, жди, как минимум, жалобу, а как максимум — личный визит разъярённых родителей де Навы. Де Ареон у нас, конечно, не сахар, но и чудовища, домогающегося студенток, ты тоже из него не делай. Выбрось эти мысли из головы и иди планируй своё занятие. И очень тебя прошу, не допускай к уроку этих двух болванов в столь непотребном виде.
Чувствуя внезапно навалившуюся на меня усталость, я побрела на участок с учебными захоронениями. Наверное, Энни права и Кристиан всего лишь пытался помочь пострадавшей от ядовитых паров адептке. А то, что ей оказалась де Нава — лишь простое совпадение. Уверена, окажись на её месте Тисса, Найла или де Морина, он поступил бы также.
Отчаянно зевая после насыщенных событий прошедшей ночи, я с трудом довела занятие до конца и сразу же направилась к себе в комнату. Решила вздремнуть хотя бы полчаса, затем проведать этого несносного декана и заодно извиниться за сказанные под действием зелья релаксации обидные слова. Попросив Фаю разбудить меня к обеду, я, не раздеваясь, легла на постель и тут же уснула крепким сном.
Мне снился Ариас де Волман. Он гнался за мной по кладбищу и лёгким движением руки взрывал могилы на моём пути, а поднятые из могил ожившие мертвецы тянули ко мне свои истлевшие руки, стараясь схватить за ноги. Убегая от убийцы моей мамы, я не заметила на своём пути разрытую могилу. С истошным криком я в неё упала… и проснулась.
За окном было уже темно, а рядом на подушке сладко посапывала ручная арахнида.
— Ну спасибо, Фая, — проворчала я, с неохотой поднялась с кровати и приоткрыла окно.