Академия Дальстад. Убойный спецкурс
Шрифт:
Натерев мою кожу до ярко-красного цвета, великанша вернула мне рубашку, заставила проглотить несколько паршивых на вкус микстур и с чувством выполненного долга оставила меня одну.
Скорее всего, одна из микстур была снотворным: не прошло и пяти минут как веки налились свинцом и я наконец-то заснула, на этот раз без снов.
Проснулась, судя по моим ощущениям, в районе обеда. Где-то звонил колокол, возвестивший об окончании занятий, значит скоро меня может навестить де Ареон. Если, конечно, сдержит своё слово.
Чувствовала я себя гораздо лучше. Не так, чтобы вскочить с постели и помчаться в ванную
В дверь раздался настойчивый стук, словно невесть откуда взявшаяся на жилом этаже лошадь старательно била задним копытом по доскам из цельного дуба.
— Фаюшка, открой, пожалуйста, — попросила я слонявшуюся по комнате без дела арахниду.
Фая зацокала коготками по полу и, забежав по дверному косяку, поглядела в замочную скважину. Недовольно застрекотав, она принялась быстро выпускать клейкие нити, словно пыталась замуровать дверь.
— Фая, перестань, впусти его, — по реакции арахниды я сразу поняла, что за дверь стоит декан.
С неохотой Фая выпустила клейкую нить, которая прочно обмотала дверную ручку и потянула, впуская де Ареона.
— Осторожно, — предупредила я вошедшего, но было уже поздно.
Вляпавшийся в сетку клейких нитей Кристиан нехорошо выругался, но всё же продолжил движение вперёд под тихие звуки, которые издавала Фая, подозрительно смахивающие на хихиканье. В руках у декана был поднос с несколькими чашками и столовыми приборами.
— Как себя чувствуешь? — поставив поднос на стол, де Ареон снял с себя нити, закрыл дверь и сел рядом на кровать.
— Уже лучше, — робко улыбнулась я, и кинув быстрый взгляд на поднос поняла, что проголодалась. — Ты принёс мне обед?
— Ну не идти же тебе самой. Ещё перезаражаешь адептов и преподавателей, а мне потом оправдываться перед Алистером за то, что запустил в столовую биологическое оружие в виде сопливой де Савеллины.
Несмотря на привычно-саркастический тон де Ареона, я была искренне рада его видеть. Сидела и глупо улыбалась, пока он аккуратно выставлял на стол всё, что принёс с собой.
— Что сегодня на обед?
— Что осталось на кухне после нашествия голодных, как саранча, адептов, то и принёс. Уж извини, все изыски съели преподаватели. Вот тебе куриный суп.
Взяв аккуратно горячую, но не обжигающую чашку с наваристым бульоном, в котором плавали нарезанные кусочки белого мяса, пара кружочков моркови и петрушка, я поглядела на другие чашки и спросила:
— Там второе? Надеюсь, сегодня приготовили мою любимую мясную запеканку.
— Приготовили, — ласково ответил Кристиан, глядя как я неторопливо опустошаю чашку с супом. — Я взял последнюю порцию. Наконец-то можно было не опасаться, что её выхватит из-под моего носа де Савеллина.
— Надеюсь, ты хоть разочек поперхнулся, — проворчала я, вспоминая сочное мясное блюдо, политое томатным соусом. Де Ареон фыркнул, но промолчал.
Расправившись с едой, я довольно откинулась на подушку и почувствовала себя счастливой. Давно за мной так не ухаживали. Отец не слишком-то обращал внимание на меня после переезда в Провичи и зачастую я была предоставлена сама себе даже в момент болезни. Видимо, неприятные мысли отразились на моём лице, декан мигом нахмурился и потрогал мой лоб своей неизменно тёплой ладонью.
— Что-то болит? Температура вроде спала.
— Нет-нет, — улыбнувшись через силу, я замотала головой. — Я очень тронута твоей заботой. Никогда бы не подумала, что наш декан, ранее требующий, чтобы я покинула академию, будет носить мне в комнату обед.
— Раз всё в порядке, тогда я пойду, — Кристиан поднялся на ноги и принялся собирать пустые чашки обратно на поднос. — Вот уж не думал, что придётся подрабатывать здесь официантом и носиться с пустой посудой.
Где-то в груди, в районе сердца, проснулось тяжкое, щемящее чувство. Снова я останусь одна в пустой комнате. У коллег индивидуальные занятия после обеда, навестить смогут не раньше вечера, а у меня сил нет даже почитать.
— А ты мог бы… немного посидеть со мной? — втянув голову в плечи, в ожидании насмешливого отказа, спросила я.
Де Ареон чуть не выронил поднос и посмотрел на меня странным, непонятным взглядом. Губы декана слегка дрогнули и, покачав головой, он пододвинул стул к моей кровати.
— Не думал, что тебе будет приятно моё общество.
— Как видишь, — неловко пожала я плечами, чувствуя, как щеки горят от смущения, и, слегка запинаясь, словно просила о чём-то противозаконном, сказала: — Расскажи мне о моей маме.
— А, вот оно что, — взгляд Кристиана заметно потух. Уставившись в окно, он, казалось, разговаривал сам с собой. — Наши матери учились вместе. Пока Катарина де Савеллина усердно грызла гранит науки и восхищала своими знаниями опытных преподавателей, моя мать была более приземлённой. Любила танцы, красивые наряды, общество молодых мужчин. Но, несмотря на это, их дружба становилась крепче с каждым годом. Незадолго до выпуска мама поняла, что ждёт ребёнка, то есть меня. Как ты понимаешь, об окончании академии уже не могло быть и речи. Мой отец оказался порядочным человеком, тут же предложил ей руку и сердце, она вышла за него замуж и ни разу не пожалела. Поэтому, несмотря на то, что наши матери ровесницы, я старше тебя почти на восемь лет. Молодая Катарина де Савеллина была частой гостью в нашем доме, она всегда была добра ко мне. Каждый её визит не обходился без подарка для меня, я всегда с нетерпением ждал её прихода. Пока…
— … пока она не повстречала моего отца, — горько усмехнулась я.
— Ты сама знаешь, какой Рейман де Савеллин тяжёлый человек, — кивнул де Ареон. — В течение короткого времени твоя мать разорвала все связи со своими друзьями. Больше она в нашем доме не появлялась. Твой отец требовал, чтобы Катарина всё внимание уделяла семье — так говорила моя мама. Смерть Катарины выбила меня из колеи, поэтому я так ревностно отнёсся к твоему появлению в стенах Академии Дальстад. Ведь я видел своими глазами как тебя, без признаков жизни, уносил на руках Рейман. А тут внезапно появляется некая Дияника, утверждающая, что является дочерью Катарины. Думал, что это очередной хитроумный план твоего отца. Он ведь запутал всех в столице, никто не мог с точностью сказать, что стало с Ангеликой и где её похоронили… вот такие дела.