Академия Демона 2. Месть ректора
Шрифт:
Киллан продолжил обучать меня темной магии, а магистр Аллантриэль раз в неделю давал индивидуальные консультации, так что я могла совершенствоваться в созидательной магии и по желанию посещать некоторые теоретические лекции. В остальное время я помогала Киллану вести дела. Работы было много, наша академия стала первой на Тонхейме, где начали развивать взаимодействие темной и светлой материи. Киллан рассказал Аллантриэлю о нашей объединенной магии, и в ходе экспериментов выяснилось, что для слияния энергий нужна высокая совместимость магов. На новом
– Аллан, ты уже в пятый раз приносишь это заявление, и я каждый раз говорю тебе одно и то же. Доработай до конца года, согласно договору. До тех пор я даже читать это не буду, – Киллан кивнул на лист. – Если к тому времени ты все еще не передумаешь, тогда и поговорим.
У магистра Аллантриэля дернулся глаз.
– Ты не понимаешь, Дракиллано, я так больше не могу! Она разбила хрустальную люстру в моем кабинете! Ты хоть представляешь, как долго я над ней работал?
Через несколько месяцев после ночи Черного Неба стали известны последствия нового катаклизма. Цунами, которое потопило остров, стало следствием моментального оттаивания ледников Сэгрейна. Первое время маги опасались посещать континент из-за северных эльфов, которые все были темными магами. Но после того, как туда отправились дипломатические делегации от королевств, наладить общение с ними все же удалось.
Диалог с эльфами длился несколько лет, чтобы в итоге жители двух континентов смогли прийти к согласию и решили сосуществовать мирно. После подписания договора группа северных эльфов прибыла в Центрейн, чтобы провести семестр в нашей академии и обучиться новому направлению магии. У одной из эльфиек, как оказалось, была высокая совместимость с магистром Аллантриэлем, поэтому последний месяц она работала с ним в связке. И за этот месяц он уже трижды требовал исключить ее, а когда понял, что это не сработает, каждые три дня приносил ректору заявление на увольнение.
– Аллан, ты должен понимать, что она росла в иных условиях, в другой культуре. Попытайся найти с ней общий язык, – в который раз устало повторил Киллан.
Эльф сердито раздувал тонкие ноздри. Из-под стола выскочил далматинец и ткнулся носом ему в бедро. Эльф перевел на него взгляд и тут же смягчился, потрепав по голове. Понго сразу стал звездой академии и любимцем всех преподавателей, даже магистр Аллантриэль не мог устоять перед его дружелюбным нравом.
– Ладно, – раздосадовано протянул эльф. – Но знайте, если мои золотые локоны к концу семестра станут седыми, это будет на вашей совести.
Он гордо поднял голову и медленно вышел из кабинета, тем не менее как следует хлопнув дверью.
– Готова поспорить, к концу семестра они с эльфийкой не только эту люстру восстановят с помощью магии баланса, – весело заметила я.
– Уверен, это произойдет уже к концу следующего
Я удобно устроилась у демона на коленях, обнимая его за шею.
– Ты уже передал Дэниелу минералы?
В один из наших с Килланом визитов в мой мир, я прихватила для Сэймона небольшой кусочек кварца и других земных минералов, аналоги которых отсутствовали на Тонхейме. Он пришел в полный восторг от подарка, а как выяснилось позже, земные минералы могли использоваться для создания сильнейших артефактов. Поэтому, когда мы с демоном выбираемся на мою родину, прихватываем оттуда полную сумку камней.
Дэниел оценил неоднозначную деятельность Сэймона как Призрака Академии, поэтому предложил ему после выпуска службу в маг-полиции в качестве штатного артефактора. Сэймон и его отец теперь регулярно получают государственные заказы и от короля, так что он днями погружен в работу. Роэна, как и мечтала, получила должность в столичном отделении маг-почты, и, если верить сплетням, которыми со мной делилась Джи-Джи, рыжая и артефактор все-таки нашли общий язык.
Мечты Джи-Джи и Кевина тоже осуществились. Хотя менталистка после посещения бала правителя и призналась, что он её не так впечатлил, как она ожидала. Но никогда не унывающая подруга расстраивалась недолго и вскоре нашла для себя новые цели. Она решила организовать центры психологической помощи менталистам и другим магам, которые всё еще подвергались агрессии со стороны радикально настроенных существ, не простивших заговорщиков. Законы двух континентов теперь запрещали любые гонения и дискриминацию по признаку магии или расы, однако среди жителей королевств все равно оставались те, кто относился предвзято и к темным, и к менталистам.
Киллан идею Джи-Джи поддержал и даже выразил готовность помочь ей с реализацией. Как я позже поняла, оборвавшаяся нить в сознании Киллана отвечала за его отношение к «мозголомам». И это было логично, он подсознательно их не любил, потому что Даггер де Менсонж воздействовал на него, но, когда причина нелюбви стала понятной, она перестала влиять на его отношение к менталистам в целом. Мы могли бы догадаться об этом и раньше, если бы не демон, который при любом удобном случае норовил подколоть братьев Менсонж.
Киллан склонился к моему виску и томно прошептал:
– Как насчет небольшого обеденного перерыва?
По спине пробежали мурашки. Из-за демонической метки ощущения во время близости с Килланом были всегда острыми, и спустя несколько лет мы по-прежнему не уставали друг от друга. Я потянулась к нему. Он погладил мою ключицу, медленно опуская руку ниже и вдруг замер у живота. Губы демона растянулись в широченной улыбке.
– Чудачка, кажется, я больше не единственный демон Эхрейна. Нас теперь как минимум трое.
Я счастливо рассмеялась, прильнув к нему и уткнувшись носом в шею.
«Так, стоп! Что значит – трое?!»