Академия для старшей дочери графа
Шрифт:
Даже с учетом проклятия, довлеющего над кланом черных драконов это явный перебор. Как он, один из самых талантливых среди сородичей, сумел за столь короткий срок «собрать» на свою голову все без исключения проблемы, которые когда-либо были у черных драконов?
Заснуть у Сиерлена не получилось. Слишком сильное потрясение он испытал, очнувшись в компании двух других драконов. Он привык, что его страх не влияет на то, как к нему относится Каэри. А вот на счет Терсаля и Ричарда такой уверенности у Сиерлена не было. Да, раньше он тоже бывало капризничал, когда его лечила мама или родители Ричарда и Терсаля
Теперь же его собственная мама отказалась его лечить, из-за того, что магия драконов помочь ему не могла! Ни с драконьей лихорадкой, ни с проклятьем, ни с ранами, нанесенными людьми его человеческой ипостаси! И появление Ричарда даже иллюзии выбора лечиться или постараться и дальше избегать лечения ему не оставило, слишком уж не хотелось, чтобы Ричард догадался о том, что он, Сиерлен, черный дракон по праву рождения и один из наследных принцев клана черных драконов может испугаться. И мысли о том, что он из-за своего страха мог создать ситуацию, когда могла пострадать его Истинная не добавляли уверенности в себе.
Сиерлен прислушался к размеренному дыханию Истинной. Каэри спала беспокойно, видимо то, что она почти полностью израсходовала собственную магию, пока его лечила не прошло для нее бесследно. Терсаль был прав — помощь ему, Сиерлену, измотала его Истинную.
Запоздалый страх за Каэри сжал сердце юного дракона — его Истинная могла пострадать от магического истощения сама, спасая его, Сиерлена.
Вина за то, что он не сказал Каэри, что на этот раз заболел всерьез в первый раз царапнула драконьего оборотня. Да, он чувствовал, что без него Каэри не смогла бы спасти золотого дракона. Но рисковать своей Истинной он не хотел!
— Я просто не привык, что теперь не один, и что отвечаю за безопасность Каэри, и неоправданный риск чреват тем, что Каэри бросится спасать меня любой ценой. Даже если есть риск самой остаться без магии, — мысль была настолько страшной, что Сиерлен несколько секунд испуганно рассматривал спящую девушку сквозь ресницы, словно пытаясь удостовериться, что с ней ничего не случилось.
Как младший дракон он привык, что его проблемы касаются лишь его. Потом привык, что его Истинная может решить любую проблему, не подвергая себя опасности. Да она даже с Лабиринтом сумела подружиться! С Лабиринтом, который легко мог уничтожить даже черного дракона! То, что в этот раз Каэри сама оказалась настолько близка к магическому истощению, неприятно поразило дракона.
— И моих друзей скорее всего призвала Каэри, так как ей нужно было восстановиться, а оставлять без присмотра своих пациентов среди лекарей не принято, — сообразил Сиерлен, — И ладно бы призвала Терсаля, мягкого и уступчивого по натуре, который ругаться со мной не стал бы. Но ведь и Ричарда позвала, который не только старше, но еще и «упертый» не в меру, особенно когда это касается лечения! Абсолютно правильный дракон, не полукровка!
Бесстрашный, уверенный в себе, превосходный тактик и стратег, замечательный и успешный во всех своих начинаниях, превосходно летающий… и самое отвратительное — всегда стоящий на стороне лекарей! Ричард не только заставит все вытереть, но и любую микстурную гадость скормит кому угодно, если лекарь это потребует. И не отвертишься — Ричард слишком отважен, и выглядеть в его глазах слабым и испуганным было невыносимо!
Несколько минут Сиерлен лежал неподвижно, пытаясь убедить Терсаля и Ричарда, что спит. А потом попытался повернуться, чтобы сквозь ресницы наблюдать за друзьями. Только вот планы наткнулись на неожиданное препятствие: осторожное движение (чтобы ненароком не привлечь внимание) совершенно неожиданно причинило дикую боль.
Сцепив зубы, чтобы не застонать и не выдать себя стоном, Сиерлен замер.
Восстановление в случае магического выгорания и восстановление считалось весьма болезненным процессом.
Но Сиерлену никто не говорил, что может быть настолько больно. Если бы не страх разбудить Каэри (а ведь ей тоже нужно восстановиться), он бы закричал от боли, привлекая внимание и надеясь, что кто-нибудь ослабит боль, несмотря на то, что в глазах драконов он бы проявил слабость (ну и черт с гордостью, Каэри, Терсаль и Ричард и так о нем все знают, а больше ломать комедию не перед кем).
Только вот маг на грани магического истощения должен выспаться! Поэтому Сиерлен не осмелился привлечь внимание Ричарду и Терсаля или разбудить Каэри. Боль дракон посчитал за наказание, за проявленный страх. Поэтому и не спешил Сиерлен показывать друзьям детства, что очнулся достаточно для того, чтобы услышать их приглушенный разговор.
Глава 73
— Ты уверен? — тихий голос Терсаля был полон тревоги.
— Без сомнения. Одно из смертельных. Как он жив — непонятно. Может быть, магия людей более сильна? Или отличается от драконьей достаточно для того, чтобы побороть проклятие? — в шепоте Ричарда отчетливо слышалось недоумение.
— Похоже, Ричард в кои-то веки не знает чего-то о проклятиях! — злорадно подумал Сиерлен.
— Невозможно, Ричард! — Терсаль был не согласен с другом, — Ты же знаешь, что магия людей — производная магии драконов. Мы — их эталон! Никто из людей не способен превзойти магов, если эти маги — урожденные драконы.
— И, однако, мы с тобой видим черного дракона, который должен был умереть из-за смертельного проклятия, но даже полное магическое истощение не только не убило его, но даже не лишило магии! — приглушенно ответил Ричард, — Определенно магия людей претерпела изменения за последние несколько лет. А Истинная этого черного дракона даже драконью лихорадку умеет лечить.
— Но мы все еще не знаем, как снимать смертельное проклятие, и уверения Каэри о том, что это лишь вопрос времени меня не убеждают. Да и то, что она называет «хирургическим вмешательством» у меня доверия не вызывает. Мне не нравится то, что я прочел в ее мыслях о том, как она лечит магически резистентных для человеческой магии разумных, — задумчиво сказал Терсаль.
Только тогда юный дракон догадался, что эти двое обсуждали его, Сиерлена.
— Смертельное проклятие? — казалось, что испугаться сильнее было просто невозможно. И, однако, смертельные проклятия страшили Сиерлена настолько, что ему стоило неимоверных усилий не показать Ричарду и Терсалю, что он слышал их разговор.
Два часа прошли незаметно. Сиерлен успел подслушать все, что Терсаль и Ричард думали о магии Каэри, странном не магическом лечении, смертельном проклятии и том, что он, черный дракон, один из наследных принцев клана выбрал в Истинные человеческую девушку.