Академия драконов. Золотая пыль
Шрифт:
Всё вокруг пришло в движение. Надзорники сбились в толпу, состоящую сплошь из чёрных сюртуков, и эта живая тёмная масса извергла заклятия, лентами потянувшиеся вверх.
Но сокола было уже не догнать. Огненная точка за пару мгновений исчезла в вышине, а с небес, будто град, посыпалась золотая пыльца.
Я протянула руки, чтобы поймать её, но кто-то толкнул меня в спину, и я упала на грязную булыжную мостовую. «Надо встать, чтобы не давать им повода смеяться», — подумала я и, подняв голову, увидела, как Лотаринж склоняется надо мной, подавая руку.
Стоило ему коснуться, как я провалилась в чёрное забытьё.
***
Очнулась я на мягких алых подушках и сначала подумала, что события последних часов мне просто приснились. А на самом деле я сейчас встану, прикажу Велизии собирать меня к Есаденским и в ожидании этого примусь потягивать чай с парным молоком, глядя в узкое окошко башни.
Голова немного болела в затылке, и я подождала, пока тяжёлый балдахин над кроватью перестанет выписывать круги, и можно будет сесть.
Нет, всё-таки это был не сон. Я находилась в камере, пусть и богато обставленной. Здесь не было земляного пола, устеленного соломой, по которой бегают жирные крысы, нигде не позвякивали, вделанные в стену кандалы и цепи, но всё же дверь, обитая железом, и крошечное зарешёченное окошко под самым потолком говорили о том, что выйти отсюда гораздо сложнее, чем попасть.
Масляные светильники давали мало света и нещадно чадили, я даже начала задыхаться, но, успокоившись, поняла, что надо отпустить страх и взять себя в руки. Последнее, что я видела, перед тем как потерять сознание, был Лотаринж. Это он лишил меня чувств, но до того я стала свидетелем почти чуда.
Огненный сокол Смеаргл — покровитель Драконов — взмыл вверх и улетел. Значит, помощь придёт, у меня получилось!
Взгляд упал на руки, свободные от огненных браслетов, и я заметила, что на пальцах нет ни кольца с жёлтым камнем, ни печатки из белого золота. Я больше не принадлежу ни Академии Гриам, ни Ордену Драконов. Я теперь всего лишь преступница, ожидающая своей, без сомнения, печальной участи.
Ждать долго не пришлось. Спустя некоторое время дверь открылась, пропустив внутрь моего родственника. Лотаринжу пришлось склонить голову, чтобы пройти через дверной проём, на лице мужа сестры промелькнуло неудовольствие.
— Ну, как обустроились, сестрица? — обратился он ко мне с вежливой улыбкой. — Всем и довольны?
Улыбка стала ещё шире. Я молчала и осталась сидеть на постели, угрюмо смотря на свои руки. Доставлять удовольствие Лотаринжу, показывая всю глубину отчаяния, не очень-то и хотелось.
— Как моя сестра? — спросила я, воспользовавшись паузой, во время которой чувствовала на себе насмешливый взгляд тюремщика. — Вы сказали, что Элен ничего не грозит. Это так?
— А почему вы спрашиваете о ней, а не о себе?
Зелвин Лотаринж медленно кружил по маленькой комнате, немного дольше задерживаясь у окна под потолком, и смотрел сквозь решетку и грязное стекло на небо, будто это он сидел в тюрьме и мечтал о свободе.
Украдкой я следила за его мощной фигурой и скупыми неторопливыми движениями. Мужчина держал руки в карманах и всем своим видом выражал полное безразличие к моей судьбе.
— Иоланта, вы не хотите узнать условия своего освобождения? — как можно более равнодушно спросил надзорник, и меня осенило.
Конечно, Элен здорова, если она вообще была отравлена!
— Была, — словно подтвердил мои мысли Лотаринж.
Он обернулся и посмотрел на меня с лукавым интересом.
— Но письмо отравил я. Так было надо, моя жена всё понимала и дала согласие. Ведётся не то чтобы большая, скажем так, крупная игра, все тонкости которой тебе знать не обязательно. Но в моих силах дать тебе шанс повлиять на свою судьбу.
Я заметила, что каждый раз, когда Лотаринж переходил на «ты», это означало, что он перешёл к сути разговора.
— Нет, вы лжёте! — воскликнула я и вскочила на ноги. — Элен никогда бы так со мной не поступила! Да и Драконы поймут, что всё это ловушка.
— Да, но согласно закону, показания другого ящера столь же весомы, как и того, кто будет оправдываться. Ты полноценный Дракон.
Лотаринж достал из кармана надушенный платок и поднёс его к лицу, будто в камере дурно запахло.
— Можешь обвинить, кого хочешь. Есаденских, деканшу, ректора. Твоё дело — дать против них показания. Они дали тебе письмо, Орден преследует политические цели, возможно, при тебе даже говорили о свержении императора.
Надзорник замолчал и склонился над вазочкой с крошечным букетиком незабудок, стоявшей на столике. Не снимая перчаток, он растёр один цветок между пальцами, смяв бледно-голубые лепестки, и бросил из тут же, на грубую скатерть мятного цвета.
— Ни о чём подобном со мной не говорили. Да и кто я такая?! — начало было я, но осеклась, раздавленная мелькнувшей мыслью.
Это неважно, правда никого не интересует. Им нужны мои показания, чтобы уничтожить Орден Драконов, и надзорники намерены их получить любой ценой.
— Подумай, Иоланта, скажем, до завтра, — обернулся Лотаринж со спокойной зловещей улыбкой. — И помни, что в тюрьме Гриам далеко не все камеры такие удобные. Служанка придёт к тебе через час, ужин подаётся в семь.
И, слегка склонившись, надзорник направился к двери.
— А Элен? Я увижу её? — крикнула я в спину.
— Она навестит тебя дома. После дачи показаний тебе останется только одна дорога, в Саклен. Но не переживай, мы тебя не оставим и подберём удачную партию. Насколько это будет возможно, — хмыкнул Лотаринж и громко постучал в дверь.
Уже через минуту я осталась в одиночестве и без надежды на чью-либо помощь.
Глава 33
В самом деле, разве можно в моём положении надеяться на чудо? Никто не поможет, даже если захочет, а захотят немногие. Велизия и, может быть, Эванс.
Я села обратно на постель, сцепив пальцы в замок, и крепко задумалась. Конечно, надзорники горазды лгать, чтобы запугать жертву и заставить её сотрудничать. Я не верила, что Элен по доброй воле приняла яд и всё ради того, чтобы опорочить меня. Впрочем, я больше ни в чём не была уверена.