Академия древнего лабиринта
Шрифт:
– Ядри, что же ты делаешь, покалечишь девочку! – бабка Нирса поспешила на помощь внучке.
– Удумали чего! Денег меня лишить захотели?! А может, и жизни самой?! Что скажет повелитель, когда узнает, что ему девку порченную подсунули?!
Ядрет с силой ударил мать по лицу, та отлетела в угол, ударившись головой об лавку.
– Бабушка! – Ясиана рванулась к затихшей старушке, но отец крепко держал её за косу.
– Хватит с тебя уже с бабкой разговоры разговаривать, научила старая! Посиди-ка, доченька взаперти у меня до свадьбы! Так и ты, и мои денежки целые останетесь!
Отец затащил Ясинку в её маленькую комнатушку на
– Папа, папа, я должна помочь бабушке, выпусти меня!
– Так я и выпустил на волю свои денежки, – бурчал отец, спускаясь вниз по крутой лестнице, – а бабка… что-то зажилась она на этом свете! – и Ядрет пошевелил ногой слабо застонавшую мать.
Ясиана услыхала, как снаружи приставили лестницу, и вскоре маленькое оконце её чердака тоже было заколочено.
– Папа, что же ты делаешь, папа?! – Ясинка без сил присела на соломенный тюфяк, служащий ей постелью.
Сбежать, конечно, можно было. Ядрет Рутенга был не очень хорошим хозяином, и не знал или не хотел знать, что несколько досок на чердаке сгнили, и крыша давно требует починки. Но куда бежать? Их Благодатная Долина, конечно же, огромна, но спрятаться от повелителя в ней, действительно, было невозможно. Сбежать, найти кого-нибудь и попросить, чтобы лишили её того ценного, что так важно будущему мужу? Может, какой из знакомых с самого детства парней и согласился бы. Нет! И просить об этом позор. А какой уж позор ожидает её потом! Да и кто согласится сотворить такое с невестой самого повелителя! Выход, выход, он должен где-то быть, как у этого чердака! Вроде бы и не видать сразу, а он есть! Только нужно его найти.
С такими мыслями Ясиана постепенно погрузилась в сон.
***
Наутро внизу послышался шум, затем скрип отдираемых от двери досок, и в комнату вошёл отец.
– Собирайся! – велел он. – Повелитель прислал за тобой экипаж.
Взгляд Ясианы заметался по комнате, невольно задержался на досках, которые она вчера так и не отважилась убрать, чтобы сбежать из дома. Может, ещё не поздно? Отец, верно истолковав её нерешительность, схватил дочь за руку и потащил вниз.
– Бабы помогут тебе собраться, а я уж сам прослежу, чтобы не сбежала, – заявил он.
Всё, что удалось Ясиане и её матери Райге, всегда тихой и забитой женщине, это убедить Ядрета, что повелитель будет гневаться, если узнает, что при одевании и сборах его невесты присутствовал мужчина, пусть и её отец. Он вышел и остался стеречь дочь под дверью. Под окном комнаты были слышны шаги и разговор старших братьев. Они не меньше отца переживали за судьбу выкупа, положенного семье за столь дорогой товар.
– Может, покоришь ты, моё золотко, сердце нашего повелителя, и будете вы жить долго и счастливо, – с надеждой говорила мама, поливая тело дочери водой семи рос, как полагалось. – Ты уж не перечь ему, слушайся его во всём. Будь ласкова с ним, глядишь, и прикипит его сердце к тебе.
– Мама, а ласковой – это как? Как ты меня по голове в детстве гладила?
Помогавшая матери Рута закашлялась, а младшая сестрёнка Ладина, вертевшаяся рядом, даже приоткрыла от любопытства рот.
– Выйдите, – попросила их мать. Невестка и девочка поспешно вышли из комнаты, а Райга продолжила: – Ты уже большая, доченька, и должна понимать, что муж с женой не просто так дом и ложе делят. Ночью муж придёт к тебе и исполнит свой супружеский долг. Ты, главное, не бойся, доченька, все женщины через это проходят. Больно будет только в первый раз, но ты стерпи, а лучше постарайся показать, что тебе приятно то, что он будет с тобой делать. Как бы ни было тебе противно, как бы от него не воняло пивом, а ты постанывай, как бы от удовольствия, он и наполнится гордостью, что сделал тебя счастливой, следующий раз уже и сам постарается сделать так, чтобы тебе хорошо стало. Но и ты, доченька, постарайся.
– Мама, а что делать-то, чтобы ему понравиться?
– Ласково проведи по его телу ладонью, губами, опять же, к его губам прижмись, а дальше он уж сам заведётся и всё сделает. И ни в коем случае не перечь мужу своему! Что делать с женой своей в постели, он сам знает, а от тебя тех знаний он не будет требовать, – мать неуклюже закрыла довольно-таки скользкую тему и стала сосредоточенно надевать на дочь свадебный наряд.
Грубая небелёная холщовая рубаха до пят, сотканная и сшитая руками самой невесты. Поверх неё тончайшая белая нижняя рубаха немного короче предыдущей, её прислал в подарок жених вместе с выкупом. Именно он наутро после брачной ночи предлагал своей молодой жене одну из них: коли приглянулась жена – то тонкую мягкую, а коли нет – то ходить молодке в холщовой, пока не вымолит прощение у супруга своего.
Поверх подаренной будущим мужем рубахи надевалось холщёвое же платье, но уже белёного полотна, с длинными рукавами, порой достигающими земли. Это платье шилось матерью невесты, и значило, что ни мать, ни отец, ни какая другая родня уже не претендуют на её помощь, вот и руки её спрятали. Потом уже, после принесения клятв, муж обрезал рукава, тем самым принимая в свою семью жену и рабочие руки. Отныне только в его доме и на его благо должна была трудиться она.
Самое последнее платье – ещё один подарок жениха – было самым коротким, так, чтобы видны были все нижние одежды, но и самым богатым и самым красивым. Вышито оно было настоящими самоцветными камнями. Ах, с какой жадностью смотрела на него Рута! А вышитый драгоценными каменьями золотой пояс, который всё это великолепие собирал в мягкие складки? Да он один стоил всей их деревни!
– Какие подарки тебе прислал наш повелитель, доченька, – мать любовно расправила платье и принялась за волосы. Их нужно было сплести в тугую косу, чтобы муж, в знак своего владычества смог легко её обрезать, утверждая тем самым власть свою над головой и мыслями жены своей.
– Мама, ты забыла дать мне панталоны, – осмелилась напомнить Ясиана после того, как Райга заявила, что сборы окончены.
– Не положены они невесте, доченька. Отныне муж твой хозяин над тем, что под твоими юбками есть. Коли позволит тебе после брачной ночи, то будешь носить панталоны, а коли сочтёт, что без них ему удобнее будет, то без них ходить будешь.
– Мама, и все будут знать, что на мне нет панталон?!
– Все мы через это прошли, – Райга дала понять, что сборы окончены.
А за дверью всё настойчивее раздавалось ворчание отца, уже неоднократно приложившемуся к заветной фляжке. Мать воровато оглянулась на дверь и протянула дочери браслет, сплетённый из волос.
– Вот, мы с бабушкой сплели для тебя, кровиночка наша, на слезах наших и крови он сплетён. Хоть и небогат он в сравнении с подарками жениха твоего, надень, не побрезгуй, доченька, вдруг защитит обережек наш тебя от беды, – быстро зашептала Райга, протягивая нехитрое украшение.