Академия музыки Борвуар. Книга первая
Шрифт:
Рядом пыхтела Софи. Ей пришлось тяжелее, потому что уже минут пять она держала перед собой на вытянутых руках грозное оружие – трубу. Что поделать, мадам Брюль была карликом ростом нам обеим по бедро. И всех нарушителей она любила ставить на колени. В воспитательных целях.
Делала магией подсечку, человек падал. Она фиксировала. Всё просто!
– Еще раз узнаю, что деретесь, господину директору пожалуюсь! – ворчала комендантша. – В прошлый раз два синяка, в этот раз два фингала. В следующий переубиваете друг друга?! Как вам не стыдно
– Это она девочка! – скривила губы Софи. – А я трубачка. Мне не до нежностей.
– У нас неразрешимые противоречия, – лаконично ответила я.
Комендантша вспыхнула и покачала головой:
– Воспитания у вас нет. Никакого! Ладно хоть Софи – уличная девчонка, интернатка. А ты-то, Лейсан, как на такое пошла?
Мадам Брюль имела в виду сине-фиолетовое пятно, наливающееся под глазом у соседки. Я мельком глянула и не сдержала самодовольного вздоха: хорошо я ее приложила, и ведь не скажешь, что пеналом.
А нечего было трубой замахиваться. Я не придумывала, когда сказала, что Софи первой начала.
Теперь хоть стало понятно, отчего соседка такая дикая: делает всё по-своему, ничьего мнения не слушает, с нами, соседками, только ругается.
А ведь я просила ее не играть.
Но нет. Этюд важнее всего на свете. Иногда мне казалось, что Софи свихнулась на своей музыке.
– Завтра моете коридор, – припечатала мадам и поднялась со стула, на котором сидела, – с разных концов. И чтобы тщательно – лично проверю. Ведро и тряпка будут ждать вас в шесть вечера. И не отвиливать, понятно? Кто опоздает хоть на пять минут – пойдет мыть полы в столовую. Там всегда ваши же и пачкают…
Когда комендантша вышла из комнаты, мы с трудом поднялись с затекших коленей. Каждая поковыляла к своей кровати и без сил завалилась на нее. Всё-таки сегодня мы дали лишку. Лицо болело. Глаз заплыл, а смотреть в зеркало было страшно.
Еще я плохо представляла, как в таком виде покажусь перед одногруппниками.
Что обо мне подумают преподаватели?!
– Из-за тебя я пропустила специальность! – услышала глухой голос Софи. – Этого тебе никогда не прощу!
Захотелось воздеть глаза к небу и высказать всё, что думаю о ней и ее поведении. Вот самомнение у человека! Сама заварила кашу и меня же в ней обвиняет. Поразительно!
Но я лишь ответила:
– Из-за твоего упрямства одни проблемы! Как я пойду в таком виде на репетицию? Как буду петь – ты об этом подумала? Даже говорить больно. Ты расшибла верхнюю губу своей трубой.
– Не надо было хватать ноты.
– Не надо было репетировать в комнате. Она для этого не предназначена!
Софи запыхтела. Назревал новый скандал. Сейчас она снова набросится на меня со своей индивидуальной программой, которую не хочет никому показывать, а потому репетирует в комнате, и я снова получу по фейсу.
Как-то даже надоедать стало.
Вот что поразительно – Софи совсем не оправдала моих ожиданий. Она была какой-то неправильной трубачкой. Дикой. Когда я согласилась заселиться в ее комнату, думала, что у меня будет спокойная нелюдимая соседка с замашками ботаника. Почему-то так я всегда представляла духовиков. У них должны быть железные нервы и жесткая самодисциплина. Ведь если тебя что-то расстроит или взбудоражит – как ты будешь спокойно ноты вдувать-выдувать? Дыхалка собьется!
Удивительно, но Софи промолчала. Задумалась над своим поведением? Я очень на это надеялась.
Да, она пропустила урок по трубе. Да, теперь она, наверное, умирала от невозможности его вернуть. Но я не чувствовала за собой никакой вины – Софи абсолютно нагло не считалась с нашим мнением и вела себя не по-дружески. Она игнорировала мои просьбы, просьбы Марлок… Софи не заслуживала сочувствия, хотя я и понимала, какой ад развернулся в ее душе.
– Прости.
Мне показалось?
Повернувшись на бок, я уставилась в немом удивлении на соседку. Рак на горе свистнул? Или небо упало? Впервые слышала, чтобы Софи извинялась. Надо законспектировать этот случай для потомков, а то не поверят.
Софи изучала потолок с прилежностью кладоискателя.
– Я дала лишку. Это не только моя, но и твоя комната, – ровно произнесла она.
– И Марлок! – напомнила про нашу пианистку.
– Я постараюсь…больше так не делать.
Слова давались ей с трудом. Да, непросто признавать свои ошибки.
– Хорошо. Я рада, что мы всё прояснили. В комнате не место репетициям.
– Я буду репетировать, когда никого нет, – также спокойно проговорила Софи. – Поменяюсь с кем-нибудь и перенесу специальность на попозже. Можно даже на обеденное время. Когда все обедают, тут никого нет.
Я не сдержала разочарованного стона и укусила в сердцах подушку. До чего же я наивна! Раскаялась она, как же. Не научить старого пса новым фокусам.
– Софи! Ты меня когда-нибудь до инфаркта доведешь! – простонала я. – Ну почему, почему ты не можешь просто репетировать в специальном помещении? Там звукоизоляция, пюпитры, фортепиано… Что хочешь! Там хорошо, тепло, никто не мешает!..
Я даже на кровати села, не в силах вынести этого дикого иррационального упрямства.
– Не хочу, – кратко ответила соседка и отвернулась лицом к стене. Больше я от нее не услышала ни слова.
Ворча про себя о тупости и упрямстве некоторых, я переоделась в домашний костюм и решила сходить в ванную умыться. Очень надеялась, что по дороге никто из знакомых мне не попадется, а крови на лице немного. Но, к сожалению, надеждам не суждено было сбыться.
В коридоре напротив двери меня поджидал Алексис.
Парень успел переодеться в белую рубашку и коричневые брюки.
– Лейси, у нас проблемы, – начал было он, а потом разглядел мой наливающийся малиновым фингал и разбитую губу и вспыхнул: – Кто это тебя так?.. Когда?! Ты… подралась?!