Академия Нави. Лучше стыдно, чем никогда!
Шрифт:
– Ой, что-то в спячку охота, - зевнула я, устраиваясь. – Давай про ножик поговорим… эм… весной! Весной тебя устроит? Где-то в апреле подойдет? В последних числах апреля?
– Что я в тебе нашел? – с улыбкой спросил Змий.
– Во мне ты ничего не нашел! Потому что ВО МНЕ тебя не было и не будет! – ответила я, глядя на него снизу вверх. – Слушай, а тебя не смущает, что ты с ежиком разговариваешь? Просто, когда люди разговаривают с ежиками, это тревожный симптом!
– А если пытаются соблазнить ежика? – спросил Змий, вертя нож.
– Тогда это вообще клинический случай! – ответила я с видом доброго доктора.
– Значит, в спячку? Да? – Змий почему-то улыбался.
– Да! Будешь пристраиваться – не буди! – ответила я, обходя его вокруг. – Не переживай! Если тебе будет проще, я – не ежик, я – колобок! Просто по хвойному лесу прокатился.
Змий явно не ожидал такого поворота событий. Поэтому притормозил перед опасным поворотом.
– Не хочешь со мной в зимнюю «переспячку»? – спросила я, игриво подставляя бочок. – Переспим, так переспим! Чур, сосать ты будешь только свою лапу! Так что нож верни!
– Скажи честно, что вчера было? – произнес Змий, острием ножа ковыряя себе палец.
– Что? Вчера что-то было?! – удивилась я. – У кого?
Удивление получилось очень реалистичным.
– Так, как на счет «переспячки»? – спросила я, видя, как Змий смотрит на меня пристально. Словно что-то задумал.
– И как же ты думаешь через нож перепрыгивать, ежик? – спросил Змий.
– А ты воткни и отойди! – предложила я, понимая, что в чем-то Змий прав. – Зря стараешься, я умирать пока не планирую! Так что пошел вон!
– Значит, ты не знаешь? – удивился Змий. – Тебе так и не сказали? Ладно, подожду, когда узнаешь… Не хочу быть тем, кто сообщит тебе неприятные новости, сердце мое…
– Что мне должны были сказать?! – удивилась я, терзаемая нехорошим предчувствием. Но Змий улыбнулся и развернулся на месте. Словно потерял интерес к разговору. Лишь его взгляд на секунду остановился на мне, словно цепляя невидимым крючком.
– Стоять! – рявкнула я, но он улыбнулся, отрывая от меня взгляд и возвращая нож на место.
Змий обернулся огненным шаром и улетел, рассекая туман.
– А говорят, что ежики ни на что не способны! – ворчала я, толкая носом камень в сторону ножа. Сейчас сделаю себе пирамидку, а потом с нее и кувыркнусь!
– Тоже мне, - я пыталась подтолкнуть спиной камушек. – Вот! Отличная пирамидка! Алле! Оп!
Я полезла на нее, в надежде удачно приземлиться.
– Ух! – издала я боевой клич ежиков и кувыркнулась. – Ай!!! Ай!!!!
Я лежала на земле, вытянувшись во весь человеческий рост. В спину что-то больно упиралось! Не может быть! Я упала на нож!!! От этой мысли, я чуть не потеряла сознание.
– Тише, тише, - шептал голос, а меня подняли на руки. – Ничего страшного!
Я разлепила глаза, видя золотые кудри, трясущиеся надо мной.
Глава десятая. Я уже ухажер отсюда!
Глава десятая. Я уже ухажер отсюда!
Рука легла мне на щеку, осторожно поглаживая пальцем мой висок.
– Это ж как надо меня ненавидеть, чтобы на нож броситься? – спросил тихий голос. Змий говорил тихо, словно боясь, что нас услышат.
Он сидел на земле. Я лежала у него на коленях. Туман обволакивал нас, словно ограждая от всего мира. Золотые кудри были мокрыми от тумана и вились кольцами. Рука застыла на моей щеке. Я скосила на нее глаза и тут же пришла в себя, дернувшись, словно меня поцеловал по-дружески в щечку горячий утюг!
– Эп… Ып… Пш…. – прошептала я, все еще глядя на руку, а потом дернулась, уводя щеку подальше. Сердце громко ухнуло вниз и панически стало куда-то убегать! «Бежим! Бежим! Бежим!», - стучало оно, намекая, что для бешенного сердца сто километров не крюк.
– Ты в безопасности, - послышался голос. Я слабо верила в реальность происходящего и пыталась привстать. Нож был воткнут в землю острием вниз. Крови нигде не было. – Любое место, где есть я, становится безопасным для тебя…
Ну да, это сродни: «Мы, мужчины, созданы, чтобы решать проблемы женщин!». Но еще не один мужик мне не сказал: «Давай подвезу на своей машине, куда там тебе надо!». Или «куплю новые сапоги, чтобы ты не сломала ногу в гололед! А то эти совсем расклеились!». Чаще всего это выглядит так: «смотри, я тебе терки для морковки к сапогам примотал! Теперь ты точно не упадешь, пока будешь идти на важную встречу с клиентами! Нет, отклеить уже никак! Я гвоздями намертво! Ну это же зимние сапоги? Вот! А зимой у нас что? Гололед! И «спермоклеем» склеил сапоги! Только ходи в них аккуратно, а то разваливаются! Ходи в основном правой ногой! А левую старайся не наступать! Ладно, я поехал! Ничего без меня сделать не можешь!».
А я, как истинная женщина должна со слезами радости обязана благодарить спасителя. Еще бы! Бросаться к нему, громыхая терками на ногах: «Ах, какой ты молодец! Чтоб я без тебя делала!». Не наступая на левую ногу. Как и договаривались!
Я резко попыталась встать, но меня удержали.
– Побудь со мной, - меня снова уложили себе на руки. – Неужели я такой страшный, сердце мое? Неужели ты меня боишься?
– Скажем так, ты мне не очень… приятен, - уклончиво заметила я, боясь почему-то смотреть ему в глаза. – Тем более, что я прекрасно знаю, что тебе от меня надо…
– И что в этом плохого, сердце мое? – удивился Змий. Я мельком взглянула на его лицо, снова избегая глаз. – А когда мужчина ухаживал за женщиной, чтобы вечером поиграть с ней в карты? Или за тобой уже ухаживали с целью переписать на тебя недвижимость? Или в твоей жизни уже был мужчина, который страстно и настойчиво добивался тебя с целью обсудить в оригинале старинные летописи? Дарил цветы, драгоценности, падал к ногам, шептал о любви и страсти, чтобы поговорить про Нестора – летописца?
Я молчала, не припоминая ухажера, который бы обольщал меня, чтобы почитать Есенина.
Меня внезапно притянули к себе, прикоснувшись губами к моему лбу.
– Что же я должен сделать такого, чтобы покорить твое сердце? – шептал Змий, страстно сжимая меня в объятиях и баюкая. – Что же я должен сделать, сердце мое? Скажи мне, как завоевать твое сердце, чтобы для меня одного оно горело?! Слышишь, для меня одного!
– Эм… - замялась я, слегка растерявшись.
– Все, что хочешь тебе принесу! – слышался страстный голос Змия, а его объятия становились все крепче и крепче. Он баюкал меня, словно в исступлении. – Только скажи, сердце мое… Одно слово твое приказом станет… Для меня…