Академия обольщения
Шрифт:
Алёна раздвинула пересохшие от волнения губы в слабой ухмылке.
Женственности, значит? Ну-ну, поживем – увидим.
Интересно, где осталась машина? Или они пришли пешком?
Впрочем, к чему гадать? Сейчас она все узнает доподлинно.
Алёна скользнула в коридор. Слева от входной двери находилась небольшая стенная ниша. Ольга Фортунатова раньше держала там щетки, ведра, тряпки – пол мыть. Теперь маленькая ниша пустовала. Алёна вошла в нее и чуть потянула к себе дверь. И в ту же минуту послышались осторожные шаги по скрипучей лестнице.
– У меня ощущение, будто тут никто не живет, – произнес низкий голос.
«Правильное ощущение, ничего не скажешь», – ухмыльнулась Алёна.
– Ну как такое может быть? – усомнился другой голос, позвончее. – Разве она дала бы этот адрес, если бы тут не жила?
«Ого, еще как дала бы!» – снова ухмыльнулась Алёна.
В дверь стукнули, потом послышалось шуршание. Алёна знала, что оно значит: неплотно прикрытая дверь от толчка отошла.
– Можно войти? – спросил голос позвончее. Очень несмело спросил. – Алёна, ты здесь?
Она промолчала.
– Anybody at home? – пробасил второй голос и сам себе ответил: – Nobody!
– Может, она нас уже ждет? – спросил первый голос, и рассохшиеся доски пола заскрипели под нетерпеливыми шагами.
«Ждет, ждет! Раскинулась на ложе нетерпеливо!» – цинично подумала Алёна. Поморщилась, осуждая себя за грубость, и неслышно выбралась из своего укрытия. Она знала: если пробраться вот здесь, по-над стеночкой, где раньше стояли Ольгины вешалка и трюмо, доски скрипеть не будут.
Те двое, досадливо перебрасываясь словами, уже прошли туда, куда Алёна и намеревалась их загнать: в спальню. Она кралась за ними след в след и, лишь только они переступили порог, неслышно прикрыла дверь и повернула ключ в замке.
Конечно, пленники что-то возмущенно закричали, конечно, они ринулись назад к двери, однако Алёна крикнула:
– Стоять!
И они замерли.
– Хотите узнать, что здесь происходит? – спросила Алёна.
– А то! – с наигранным спокойствием отозвался грубоватый голос того человека, который был стильно подстрижен чуть не наголо. – Конечно, хотим!
– Сначала отойдите от двери.
– Ну ладно сильно хорохориться-то, – перебила лысая голова. – Думаешь, я не смогу вышибить дверь?
– Легко, – согласилась Алёна. – Но нарвешься на пулю.
– Что-о? – разом выдохнули двое.
– Что слышали! – И Алёна громко щелкнула курком пневматического «Вальтера».
Курок щелкал очень выразительно. Если не знать, что «Вальтер» пневматический…
А между прочим, не столь уж и безобидное оружие. Если выпалить в упор, прямо в лицо, можно если и не убить (разве что в глаз попадешь), то безнадежно изуродовать человека.
Разумеется, ничего подобного не входило в планы Алёны. Про себя-то она знала, что ни за что не решится выстрелить, что «Вальтер» – орудие не нападения, а защиты, но кто знает… И чем черт не шутит?!
«Чем – кем, о ком – о чем?» – завел Алёнин гуманитарный бес любимую припевку.
Послышался торопливый скрип половиц. Понятно – пленники кинулись к окну.
– Не трудитесь, рамы заколочены намертво, – сообщила Алёна. – И даже если выбьете стекла, счастья это вам не принесет. Внизу такая помойка, что не отмоетесь вовек.
Она правду говорила: и рамы были забиты, и внизу раскинулась помойка из помоек… Двое избалованных чистюлек трижды подумают, прежде чем прыгать туда.
– Слушай, – заговорила лысая голова. – Ты чего хочешь-то? Денег, что ли?
– Нет, – покачала головой Алёна, чуть не добавив: «Деньги у меня теперь и свои есть!»
– Так чего тебе надо?
– Поговорить.
– Что?! – воскликнули двое хором.
– Что слышали. Мне нужно с вами поговорить. Я сейчас открою дверь, а вы оставайтесь около окна. Имейте в виду, я вооружена. Впрочем, вы и сами увидите.
Она начала поворачивать ключ и услышала, как пол в комнате резко скрипнул.
– Вернитесь к окну! – крикнула Алёна.
Скрип прекратился, потом начал удаляться.
«Жулики несчастные!» – подумала Алёна.
– Хорошо! – крикнул голос помягче. – Мы стоим у окна. Входи!
Алёна вошла, держа перед собой пистолет. Она довольно долго тренировалась перед зеркалом держать его профессионально и сейчас надеялась, что выглядит устрашающе.
Похоже, надежды ее оправдались, поскольку лысая голова упомянула букву «ер» старого, вскоре после Октябрьской революции отмененного алфавита, а молодой человек с полосатыми волосами отшатнулся.
– Превед, о повелитель правоверных! – хохотнула Алёна.
– Что? – заикнулся Денис Владимиров, автор текста песни «Червонная дама, четыре валета».
– Кажется, именно так в сказках «Тысячи и одной ночи» приветствуют всяких там султанов и калифов… пусть даже они – аисты…
Денис так и покачнулся:
– Ты знаешь про Калифа? Откуда?
– Полазила по Всемирной паутине, отыскивая автора слов «Червонная дама, четыре валета». В информации о литконкурсе было сказано, что Денис Владимиров представил свои стихи под псевдонимом Калиф… А это, надо полагать, твой Санчo Панса? Вернее, Санча? – ткнула Алёна дулом в лысую голову, и физиономия головы (очень симпатичная, надо сказать, физиономия, хоть и несколько грубоватая, мужиковатая) расплылась в улыбке:
– Будем знакомы! А ты, значит, и есть Алёна Дмитриева? По-ня-ат-но… Вы так красивы, что к вам страшно подойти… Как говорится, имея такие формы, можно обойтись и без содержания. Ну что ж, ты мне годишься…
– А ты мне – нет, – отрезала Алёна. – Разве что в дочки…
И в самом деле, двадцатилетняя ошибка природы по возрасту годилась Алёне в дочери. И глубоко затаенная, но никогда не утихающая тоска по ребенку, которого у нее не было, которого она так и не решилась родить, на мгновение вспыхнула в сердце. Но тут же наша героиня усмехнулась: уж своей бы дочери она как-нибудь не позволила дойти до жизни такой!