Аккомпанемент для балалайки с Вечностью
Шрифт:
Лекарство от рутины – не жить как все и не умереть как все.
* * *
Нельзя быть успешным в одном сновидении. Некоторые считают себя таковыми в нашем люцидном и чувственном сне бодрствования. Иметь один сон, - значит терпеть фиаско. Любой земной успех в нашем избранном сновидении еще более затягивает в него. Путь настоящих достижений проходит через новые сновидения. Попадая в них, можно освободить часть захваченного внимания из сна нашего биологического рождения.
Странник забытых снов размывает внимание в обыденном сне и фокусируется на новых. Так он освобождает себя от пут данности этого
* * *
– Смелость желать!
– кричат балалаечнику-запредельщику преуспевающие лидеры из мира людей.
– Смелость сновидеть и возрождать другие Миры, - отвечает он им.
В его порыве Смерть замолкает и благодарно склоняется ему на плечо, танцуя с ним танго Вечности.
– Ей нечего сказать.
Они вместе с филином звездной мудрости скользят по лунной дорожке, и перед ними распахиваются все двери ночи в веренице завораживающих сновидений.
* * *
Поступки Воина взвешены его чувствами.
Потаенные чувства как драгоценный камень он обрамляет знаниями своего пути.
Знания не позволяют эмоциям взять верх.
Находясь в равновесии чувств, Воин забытых снов выверяет каждый свой шаг, ступая по пути сердца.
* * *
Бла-Везунчик не может быть удачлив в человеческом понимании. Удача среди людей оставила его. Ему здесь ничего не светит, потому что ничто не радует, если исходить из человеческих стандартов. Он «обречен» на постоянную борьбу за торжествующее понимание законов жизни, за продление своего осознания. В этой борьбе он настолько самоотвержен, что едва касается памяти о самом себе. И от того, что его собственный образ ему никогда не надоедает, Бла-бала счастлив как ребенок, постоянно открывающий для себя Мир и самого себя.
И потому он удачлив в своем естественном, преобразующем его жизнь стремлении.
* * *
Смерть ласкает каждого человека своим прикосновением. Она нежно треплет его за ушко как непослушного сыночка, и указывает на не безупречность его поступков.
– Я всегда буду рядом с тобой, - говорит она,
– Чтобы ты лучше понимал, как сохранять свои силы.
Но человек плохо воспринимает ее советы и она, в конце концов, забирает его в небытие, смятенного и потерявшего вкус к жизни.
– Нет, я все же – другой, - размышляет Бла-бала.
* * *
Впершись голубыми глазами в звездную ночь, и что-то навсегда отбрасывая внутри себя в прошлое, Бла-Балалаечник совсем тихо, но с чувством напевает:
Когда летящий мотылек
На лампы яркий огонек
Стремится к свету, ласке,
Не знает глупый мотылек,
Что в жизни светит огонек -
Не как в прекрасной сказке.
Когда летящий мотылек
Ничто на яркий огонек
Быть может, не сменяет,
Наивный маленький дружок
Вдруг превратится в огонек
И ярко запылает.
И, так идущий человек,
Из следа в след, из века в век
Стремится к свету, ласке.
Но, что-то видимо не так:
Чудак негаданно впросак
Попал в смертельной связке.
* * *
Человек видит дерево, гору, реку и думает, что он видит Мир. На самом деле он наблюдает ярлыки Мира, - доступные ему представления. Так ему удобнее и легче. Способность заглянуть в самое сокровенное - Душу Мира, им когда-то была утеряна. И теперь он снова учит азбуку символов. Эти эталоны видения уже заложены в его форме рождения. Всего-то: шесть органов чувств – какая малость по сравнению с палитрой чувств всеобъемлющей Души Мира!
Бла-Аккомпаниатор понимает, что у человека есть альтернатива его игре в азбуку физических символов – предметов видимого мира. Теперь ему нужно научиться просматривать их бегло, читая книгу жизни целыми абзацами и заглядывая дальше за них – в самую суть. Разглядев их содержание, он сможет отказаться от конкретики формы; его восприятие мира будет гибким, не формальным. И тогда ему станет доступен язык птиц и зверей, и слышен шелест звезд.
* * *
Любое сновидение затягивает детализацией своего антуража. Это – множество символов, которые увлекают сознание в свой поток.
Если случайно упавшая в реку мушка тут же не взлетит, она будет унесена течением реки. Ее крохотное тельце и крылья пропитаются тяжелой влагой. Она неотвратимо примет закон потока и вскоре исчезнет в его глубинах.
Наши сны как многоводные реки притягивают к себе своим разнообразием изгибов их сюжетов, инверсным отражением в них небес, замысловатым течением времени.
Импровизатор сновидений понимает, что у человека очень мало шансов, для того чтобы оседлать поток жизни. В его сне единственной реальности он весь пропитан ее текстурой. В первую очередь его изначально чистое сознание захвачено материальной плотью. Форма биологической жизни, в конце концов, увлекает его на темное дно небытия. Он попал в замкнутый круг Сансары, уже рождаясь на своей могиле. Бла-Импровизатор не приемлет такого порядка вещей.
– Это – реальность душного склепа, если невозможно найти выход отсюда, - размышляет он.
- Та камера ожидания смерти с громоздким межличностным опытом предсмертных отношений и всевозможными техническими достижениями, не приносящими человеку счастья.
– В реальности склепа в основном все борются за преходящие удовольствия и почетную могилу, - нараспев добавляет он.
* * *
Для Бродяги семи дорог понятие «бог» скорее означает правильное действие. Он выбирает свои дороги, никогда не сожалея, что повернул не в ту сторону на перекрестке очередного выбора. Бог для него это не отдельная сила или персона с длинной бородой. Его «бог» всегда с ним и в нем самом. Это может быть Смерть, которая как Ангел-Хранитель оберегает его от опрометчивых поступков. Или это – внутренний голос, предупреждающий об опасности. Или знаки на дороге, как и щебетание птиц в раннее утро, поддерживающие и направляющие его в продолжительном путешествии.
Как и другие отдаленные от жизни символы, понятие «бог», для него не конструктивно. Странник подшучивает над выдуманным им интеллектуальным образом бога.
* * *
Бла-бала – ещё тот философский маргинал, как-то неестественно перенапрягшись на досуге, вдруг неожиданно для себя под звуки нехитрых аккордов, озвучил свои довольно отстраненные измышления о «Всевышнем»:
– Бог самое незаметное, скромное и ненавязчивое существо. Он вездесущ. Но, при всём - при этом, его Величество - Первозданную Самость никто и нигде не видел. Или же он разговаривает с нами через его сны-Миры, которые нас окружают? Но, тогда – ай, да какая у него маскировка!