Аконит
Шрифт:
Сразу стало видно, что он ещё не совсем оправился.
— Откуда Алхимик узнал о том, где Елена? Как он смог подобраться так близко? — хрипло и с вызовом вновь заговорил парень, глядя прямо на безмятежного Армана.
— Я думаю следует начать с того момента, откуда он вообще узнал, что Елена в Питере. Любопытно, не правда ли?
— Елена чуть не погибла, а тебе любопытно?! — у Лико будто голос пропал, настолько вкрадчиво переспросил он.
— Может стоит подумать о том, что делать дальше? — спрашиваю тихо у Армана. — Он знает, где я. Сколько
— Сокрушительным, моя дорогая, сногсшибательным, моя голубка, — очаровательно улыбнувшись, ответил Арман. — У него на руках все карты, он может пойти с любой и не проиграет. Поэтому пришла пора изменить правила игры.
— О чём ты?
— Прости, моя милая, я думал, что у нас будет больше времени. Что твоя передышка продлиться чуть дольше, но ждать нельзя.
У меня не было сил даже на колкости, настолько чётко понимала, что сейчас всё изменится. Переводя взгляд с Лико на Армана, видела и вину, и раскаяние, и чёртову тучу других эмоций, от которых по коже побежали мурашки.
— Что ты хочешь сказать, Арман?
— Он хочет сказать, что пришло время поговорить с твоими родителями, — вместо Армана ответил Лико.
Глава 10. Смена игрового поля
Когда до глубины души вскипает злость,
Обязуюсь вспомнить с чего всё началось.
С какой простой игры мы стартовали,
Но постепенно ставки возрастали!
Дойдём ли до победного финала?
И в ком из нас двоих любовь взыграла?
— Более того, скоро ты к ним отправишься, — добавил Арман, очаровательно улыбнувшись.
— В смысле отправлюсь? Ты утверждал, что это слишком опасно, что изменилось? — переспрашиваю настороженно, переводя взгляд с одного волка на другого.
По Лико видно — он не в курсе плана Армана, а значит происходит что-то новенькое.
— Нападения на мой дом. Кай решил, что может тягаться со мной, значит пришло время действовать, — уравновешенно отвечает мужчина. — Я не могу открыто убить его, придётся действовать иначе. А ты недостаточно сильна, чтобы быть рядом.
— Так что будет лучше, если ты исчезнешь, — мрачно закончил мысль Армана Лико. — Я поеду с тобой.
— Исключено, — отрицательно качнул головой Арман, поднимаясь со стула и отходя к окну, чтобы раздвинуть шторы и впустить солнечный свет.
— Ты будешь выделяться, мой милый. Ты волк, она нет, как и её семья. Сразу после нападения, связался со своими людьми и твоих родителей, Елена, вывезли из страны. Они были против ровно до того момента, как увидели твои фотографии. Сегодня с ними поговоришь и через пару дней отправишься к ним.
— Фотографии? Мои родители? Ты впутал моих родителей?!
Я потрясённо уставилась на него. Меньше всего ожидала, что он решится так поступить со мной. Вроде договорились об открытости, доверии, честности, но в результате он всё решил за моей спиной. Более того, сделал то единственное, что делать было категорически нельзя. Поднявшись на ноги, подошла вплотную, задрав подбородок, и из-за яркого солнца слепо уставилась на него.
— С какого перепугу ты решил, что можешь так поступать?! — медленно процедила сквозь зубы.
— Ты сама мне дала на это право, как только добровольно вошла в мой дом, — резко высказался волк. — Имей совести не быть дурой, девочка, всё, что делаю — делаю в наших интересах!
Он смотрел на меня как на щенка, посмевшего вдруг дерзить взрослому. Это больно резануло, я стушевалась и отошла в сторону. Мне как будто показалось, что я не имею право что-то решать и о чём-то думать. Глупый, глупый щенок!
— Арман, Елену возмутило то, что ты не предупредил её, — мягко заговорил Лико, заметив мою реакцию. — Ты вломился в жизнь её семьи, которая до этого момента ничего не знала о том, что происходит. Что они должны думать? Узнав правду, как они отреагируют на неё?
— Адекватно, если они волнуются о дочери.
— Моя сестра.
Я опустилась обратно на постель, сложив руки на коленях и демонстративно не смотря на волков. Внимание заострилось на мелких порезах от стекла, оставшихся после помутнения рассудка у Лико. Так трудно сдержать это беспомощное детское чувство обиды и непонимания!
— О, ты заметила, — с мрачной иронией в голосе воскликнул Арман. — Прежде чем начнёшь говорить глупости, подумай дважды, хорошо? Твоя сестра в Москве.
Кажется, ещё секунда и у меня начнёт дёргаться глаз. Я сжала руки в кулаки так сильно, что ногти впились в кожу. Боль отрезвляет, но желание ненавидеть с каждой секундой становится сильнее.
— Елена.
Лико осторожно сжал моё плечо. Обернувшись, наткнулась на участливый взгляд виноватого парня, а не мужчины.
Гадины. Они оба стоят друг друга. Теперь всё складывается как дважды два. Меня водят за нос. Меня обманывают, мной манипулируют, играют как с плюшевой игрушкой. А теперь видимо труба, раз играть перестали и поставили перед фактом. Я ни черта не знаю о том, что происходит за жёлтыми обоями.
— Не трогай меня, — прошипела сквозь зубы, сбрасывая его руку и вновь поднимаясь.
Отойдя от постели, остановилась перед окном рядом с Арманом, подчёркнуто не реагируя на его присутствие.
Яркий полдень наполнен сильными порывами ветра. Деревья клонятся к земле, а по небу несутся наперегонки шершавые грубые белые облака, то заслоняющие, то обнажающие полуденное солнце. В земле уже поднимается трава, разбавляя грязь и жухлые листья, оставшиеся с прошлого лета.
Я уже ненавижу эту весну.