Аксель Берг

Ерофеев Юрий Николаевич

И едва ли не в тот же день, когда в наших паспортах появились необходимые штампы, отцу позвонил ректор МГУ беспартийный академик Иван Георгиевич Петровский и сказал: „Я знаю, что ваши сыновья учатся в университете. Если им нужно общежитие, я его немедленно предоставлю“.

Это было по-настоящему трогательно и мужественно» ^[133] .

…Георгий Максимилианович обладал даром замечательного рассказчика. Он сочинял целые циклы интересных повествований. Вот что по этому поводу писал А. Г. Маленков: «…когда отец отдыхал, мы (то есть автор воспоминаний и его брат Егор. — Ю. Е.)шумно вбежали в спальню и залезли к нему на кровать. Отец обнял, расцеловал нас и стал рассказывать сказку о похождениях маленького, но храброго и ловкого зверька — тушканчика. Сказка была так увлекательна, что мы с братом уже с нетерпением

ждали ее продолжения, и в те редкие вечера, когда отец бывал дома, он хотя бы 10–15 минут отводил, как бы сегодня сказали, сериалу о тушканчике. Отец был замечательным рассказчиком. К тому же, как я сейчас понимаю, придумывая все новые и новые приключения, он уходил в годы своей юности, видел перед собой казахстанские степи, табуны лошадей и любопытного зверька, застывшего на задних лапах у своей норы» ^[134] .

133

Там же. С. 82.

134

Там же. С. 22.

…Его отличало полное отсутствие грубых и резких обращений как в служебных разговорах, так и в домашней обстановке. «Сколько я помню отца, даже в те минуты, когда он появлялся дома смертельно уставший, чем-то расстроенный, в его отношениях с близкими не бывало повышенных тонов, ни грубых, ни тем более нецензурных выражений». Свои семейные отношения он никогда не выставлял напоказ. «Даже после смерти Сталина, когда, демонстрируя свою сплоченность, члены нашего ареопага ввели в моду дружить семьями, — дом Маленкова оставался вне этой моды» ^[135] .

135

Там же.

В конце 1940-х годов тучи над Г. М. Маленковым начали сгущаться.

«4 мая 1946 года на заседании Политбюро было принято следующее решение, утвержденное затем опросом членов ЦК ВКП(б) от 4–6 мая 1946 года:

Установить, что т. Маленков, как шеф над авиационной промышленностью, и по приемке самолетов — над военно-воздушными силами, морально отвечает за те безобразия, которые вскрыты в работе этих ведомств (выпуск недоброкачественных самолетов), что он, зная об этих безобразиях, не сигнализировал о них в ЦК ВКП(б).

Признать необходимым вывести т. Маленкова из состава Секретариата ЦК ВКП(б).

Утвердить секретарем ЦК ВКП(б) тов. Патоличева Н. С.» ^[136] .

136

Шокин А. А.Министр невероятной промышленности СССР: Страницы биографии. М.: Изд-во ЦНИИ «Электроника», 1999. С. 98.

Таким образом, в 1946 году Г. М. Маленков попадает в опалу. «Его удаляют из Секретариата ЦК, некоторое время он находится под домашним арестом, а потом Сталин решает послать его на хлебозаготовки в Сибирь (1946 год был голодный год, и вопрос о сборе урожая стоял необычайно остро). Маленков пока остается в должности зам. председателя Совета Министров, но до конца 1947 года он отстранен от работы в ЦК. Вторым человеком в партии становится А. А. Жданов, который разворачивает войну с интеллигенцией» ^[137] .

137

Маленков А. Г.О моем отце… С. 53.

Но уже в 1948 году Маленков «быстро восстанавливает свои позиции в партийной иерархии: в июле 1948 года он вновь становится секретарем ЦК и возглавляет Оргбюро» ^[138] .

Если раньше «он был вынужден серьезно предупредить свою мать, чтобы она умерила активность, без конца обращаясь к нему с ходатайствами за тех или иных осужденных: „Не смогу я больше тебе помогать, мама. Самому бы кто помог…“» ^[139] , то теперь он снова в Секретариате ЦК.

138

Там же.

139

Там же. С. 19.

Из

воспоминаний А. Г. Маленкова: «Сентябрь 41-го. Из Ленинграда пришло паническое послание от К. Е. Ворошилова (он тогда бездарно командовал фронтом): город защитить невозможно, его придется сдать.

По заданию ГКО в Ленинград срочно вылетает Маленков. Самолет, в котором он находился, проник в город на бреющем полете.

По словам отца, он застал А. А. Жданова… в роскошном бункере — опустившегося, небритого, пьяного. Дал Жданову три часа, чтобы привести себя в божеский вид, и повел его на митинг, который, по предложению отца, был созван на знаменитом Кировском заводе.

…Запомнилась фраза отца: „Вернувшись в Москву, я ничего не рассказал Сталину о состоянии Жданова, но с тех пор уважение к нему потерял полностью“».

И еще один эпизод: «Скажу коротко о битве на Курской дуге.

Маленков прибыл на этот участок фронта летом 1943 года незадолго до начала немецкого наступления.

Напомню, что благодаря нашей разведке (можно предполагать, что вот тут и проявила себя „актриса рейха Ольга Чехова“. — Ю. Е.)командованию стали известны не только день, но и час наступления, и надо было решить, когда обрушить на противника, готовящегося к рывку, упреждающий артиллерийский удар.

Маленков практически целиком взял на себя ответственность за срок нанесения мощного артудара.

И вот, когда он был осуществлен, затикали едва ли не самые жуткие за всю войну минуты в жизни отца… пойдут немцы в атаку или нет?»… ^[140]

Добавим еще некоторые факты, важные для выявления прошлого Г. М. Маленкова. А прошлое влияет на наклонности и образ мыслей любого человека.

Вопреки воле родителей уже упоминавшийся в мемуарах А. Г. Маленкова дед Максимилиан женился на дочери кузнеца — Анастасии Георгиевне Шемякиной.

140

Там же. С. 43.

«В семье Маленковых этот брак не признали, и Максимилиан порвал с родней. Помогал молодым только отец моей бабушки — кузнец Егор. Окрестные казахи-скотоводы величали его по-своему — Джагор» ^[141] .

По вопросу о том, покидал ли И. В. Сталин Москву в октябре 1941 года, А. Г. Маленков сообщает: «Отец однажды припомнил войну — как раз октябрьские дни 41-го. По его словам, из всех членов Политбюро он какое-то время был в Москве один. Уловив, очевидно, некоторое недоверие в моих глазах, жестко подтвердил: „Да, один, потому что все руководство во главе со Сталиным из Москвы выехало. Сам Сталин отсутствовал 10 дней“. И в подтверждение этого факта вспомнил, как ему под любыми предлогами звонили из партийных комитетов республик, областей и краев, звонили с единственной целью: убедиться, что Москва не сдана. И он утвердительно отвечал: Сталин и все руководство здесь».

141

Там же. С. 8.

Постановление Государственного Комитета Обороны «О радиолокации» и некоторые детали истории опубликования этого документа

Напомним, 4 июля 1943 года состоялось заседание Государственного Комитета Обороны и постановление «О радиолокации» было принято.

Оно начиналось словами:

«Учитывая исключительно важное значение радиолокации для повышения боеспособности Красной Армии и Военно-морского флота, Государственный Комитет Обороны постановляет:

Создать при Государственном Комитете Обороны Совет по радиолокации. Возложить на Совет по радиолокации следующие задачи:

а) подготовку проектов военно-технических заданий ГОКО для конструкторов по вопросам системы вооружения средствами радиолокации Красной Армии и Военно-морского флота;

б) всемерное развитие радиолокационной промышленности и техники, обеспечение создания новых средств радиолокации и усовершенствование существующих типов радиолокаторов, а также обеспечение серийного выпуска промышленностью высококачественных радиолокаторов;

в) привлечение к делу радиолокации наиболее крупных научных, конструкторских и инженерно-технических сил, способных двигать вперед радиолокационную технику;

г) систематизацию и обобщение всех достижений науки и техники в области радиолокации как в СССР, так и за границей, путем использования научно-технической литературы и всех источников информации;

д) подготовку предложений для ГОКО по вопросам импорта средств радиолокации.

Утвердить Совет по радиолокации в следующем составе: тт. Маленков (председатель), Архипов, Берг, Голованов, Горохов, Данилин, Кабанов, Калмыков, Кобзарев, Стогов, Терентьев, Угер, Шахурин, Щукин».