Аксель в три с половиной оборота
Шрифт:
***
На следующее утро Элис стояла в холле ледового дворца и ждала появления человека, видеть которого одновременно и очень хотелось, и не хотелось совсем. Она настояла на том, чтобы мать, проводив ее до входа в школу, поехала домой, и в этой мелочи миссис Брендон всё-таки уступила.
Войдя в здание, девушка остановилась у стенда, рассматривая фотографии. Многие лица были узнаваемы – чемпионы, чемпионки. Было видно, что школа процветала, в ее стенах вырастали поколения выдающихся спортсменов.
– Вы Элис Брендон, правильно?
За ее
– Да, это я.
Перед ней стояла высокая брюнетка лет двадцати пяти. Черты лица выдавали уроженку юга. Высокие скулы, темно-карие глаза. Узкое, ярко-алое платье чуть выше колена. Любезная улыбка – правда, Элис показалось, что в ней всё-таки больше деланности, чем искренности.
– Пойдемте. Я провожу вас, – молодая женщина направилась в сторону лестницы, жестом приглашая Элис следовать за собой. – Вы же здесь впервые? У мистера Хейла сейчас тренировка, он встретится с вами сразу после ее окончания, через пятнадцать минут.
– А вы? – На языке Элис вертелось немало вопросов, но для начала надо было хотя бы выяснить, с кем она беседует!
– О, простите, я не представилась! – чуть смутилась ее собеседница, протягивая руку в приветствии. – Мария Домингес. Я коллега мистера Хейла, специалист по хореографии. Он попросил меня встретить вас и проводить к нему в кабинет.
Элис вышла из холла вслед за Марией. Кабинет, судя по всему, находился в противоположном конце здания школы, и путь лежал через длинный коридор с множеством дверей. Мария шла чуть впереди, показывая дорогу и одновременно проводя обзорную экскурсию. Раздевалки, тренажерный зал, гимнастический зал, коридор, ведущий в сердце школы – на ледовую арену. Наконец Мария плавным движением открыла дверь кабинета, пропуская Элис внутрь небольшого помещения, довольно строго обставленного, но не лишенного некоторого уюта.
– Посидите здесь, мистер Хейл скоро будет. Хотите чего-нибудь?
– Зеленого чаю, если можно! – Элис внезапно ощутила, как пересохло горло. Раз ей дали время на подготовку, надо его использовать с максимальной пользой и попытаться успокоиться.
– Без проблем! – кивнула Мария и вышла из кабинета.
Элис осталась одна. Ей пришлось ждать около получаса, чай был давно выпит, когда открылась дверь и Джаспер Хейл зашел в кабинет. Сел за стол, достал из стопки какой-то листок и уставился на него невидящим взглядом.
Он мало изменился, только в облике появилось чуть больше властности и отчужденности. Если раньше в нем чувствовался молодой задор, азарт, то теперь ощущался лишь холод. Минимум эмоций и максимум расчета. Разве что толика расстройства промелькнула на красивом лице, когда он внимательно изучал листок.
Прошло еще несколько минут, прежде чем он поднял глаза. Еще минута прошла в молчании – они просто смотрели друг на друга. У него появилось очень странное выражение в глазах, как будто он увидел привидение, а не девушку, приехавшую по его же приглашению заниматься фигурным катанием.
– Ох, простите, мисс Брендон! Я вас не заметил. Здравствуйте!
Тон был сухой, официальный, но в глазах мелькнула насмешка.
– Добрый день…
– Я, честно говоря, подумал, что в споре со своей матерью вы одержите победу… И я не буду иметь удовольствия увидеть вас.
Ничего не понятно! Он же сам звал ее, а теперь как будто сожалеет! Он рассчитывал, что Элис упрется и откажется от приглашения? Зачем тогда приглашал? Она улыбнулась через силу:
– Моя мама бывает очень убедительна.
– Она с вами?
Джаспер обвел глазами кабинет, как будто ожидая, что миссис Брендон слилась со стенкой, и он ее не заметил, как не заметил несколько минут назад Элис.
– Нет, – покачала головой девушка. – Я одна.
– Что ж… Раз вы тут, то давайте документы и отправляйтесь в раздевалку. Я хочу увидеть вас на катке.
С этими словами он опять вынул из пачки листок и начал его изучать, давая знать, что разговор окончен.
– Но…
– Какие-то возражения? – он поднял взгляд, полный искреннего недоумения.
– Если честно, то да. Зачем меня привели к вам в кабинет? Я тут сижу уже полчаса!
Элис чувствовала, что еще немного, и она взорвется. Его ледяной, с нотками превосходства тон убивал. Да, они не виделись год. Да, она была просто влюбленной в него школьницей. Но почему он позволяет себе так с ней разговаривать?
Хейл поднял голову от бумаг и, живо напоминая тоном и манерой изложения речи, которые любила выдавать миссис Брендон, произнес:
– Дорогая Элис, усвойте вот что: если вы хотите чего-то достичь в этой школе, придется делать то, что я велю. И не задавать лишних вопросов. Решите сразу: или вы принимаете это условие – и тогда мы встречаемся на катке через пятнадцать минут. Или нет – тогда вы знаете, где выход.
Она медленно, стараясь сохранить лицо, поднялась из глубокого кресла, в котором сидела всё это время, кинула на него полный достоинства взгляд, развернулась и вышла из кабинета, нарочито мягко закрыв за собой дверь. Где раздевалка, она уже знала – какой смысл тратить время на слова? Элис всё же изменилась: год назад она бы пулей вылетела из здания школы и потом рыдала бы в укромном углу. Сейчас же она просто пошла в раздевалку.
Через десять минут она была у бортика катка. Зал был пуст. Стояла гулкая тишина. Он вышел еще через пять минут, смерил ее слегка удивленным взглядом:
– Хм… А у вас есть характер. Не ожидал. Раз так, то выходите на лед. Пять кругов в хорошем темпе, потом базовую дорожку от бортика до бортика: туда и обратно. Просто покажите шаги. Потом подойдете ко мне.
Пока Элис снимала чехлы с лезвий, руки слегка дрожали: она осознавала, что после долгого перерыва пребывает не в лучшей форме. А церемониться мистер Хейл, похоже, не настроен…
Но как только она ступила на лед, Элис вспомнила, как же она любила катание. И поняла, насколько сильно она тосковала по этим ощущениям весь последний год. Шаг, другой – и вот она уже несется, огибая каток. Упругий ветер в лицо, звук лезвий, рассекающих гладь безупречного льда, нарастающая с каждой минутой скорость – что может быть лучше?