Активация!
Шрифт:
— Мы считаем, что косвенная вина лежит на вашей семье, поэтому наша сторона заслуживает некоторой компенсации! — Заявил посол на универсальном инглише.
— Это вполне справедливо! — Кивнул я и подмигнул донельзя смущенным смуглым испанским детишкам: — В обмен на нотариально заверенный отказ от претензий мы согласны.
— По пять тысяч долларов на семью, — Обозначил расценки посол.
— Деда, займись, пожалуйста, я все еще юн, и такие деньги мне не доверяют.
Понимающая инглиш часть ребят хрюкнула, немного поизвинялась перед нами, и вслед за родителями свалила в свою часть общажной
— Жадный гайдзин! — На японском высказал свое мнение дед и повел посла к телефону.
А я даже и не расстроился! Да я могу и лучше сделать! Догнав дедушку, попросил его масштабировать компенсацию вообще на всех. Пускай деточки купят себе, например, выходящий осенью «Супер Фамиком». Неодобрительно покачав головой, Наоки согласился, и я, в сопровождении пары копов, которые займут пост в коридоре, отправился к себе. Сначала сотрудники проверили окно: надежно заперто шпингалетами и укреплено свеженькой решеткой снаружи. Такие же — на окнах остальных участников олимпиады. Далее проверили ванную, шкаф, заглянули под кровать, и напомнили открывать только им. Вот он, тоталитарный Китай во всей красе! Я что, уйгур из санатория?
Вздохнув, включил ноут в розетку — снова пришлось использовать переходник, в этот раз — китайский. Спаян похуже советского, что вызвало у меня приток ничем не обоснованной национальной гордости. Время идет, мир продолжает вращаться, а значит, Иоши, будь добр и дальше усердно трудиться!
Следующие три дня прошли в строгом, в прямом смысле подконвойном, режиме. Решать задачки нас возили полицейским кортежем, общагу по-настоящему оцепили, а в коридорах так и остались дежурить дополнительные копы. Начальника копов прошлых сейчас держат в китайском СИЗО, и грозит ему настоящий срок. Пусть скажет спасибо, что не расстреляли — ишь ты, террористов они пропускают! Мелкие сошки, вроде бы, отделаются позорным увольнением.
Зато на копов, руливших операцией и лично оперативника Сяо просыпался легкий золотой дождь. Помимо квартиры двойнику от меня, достались им награды как местные, так и почетные грамоты от нашего посла и послов других стран-участниц. Большая честь, так сказать.
Градус скуки нарастал, держать лицо достало донельзя. А что поделать? В следующий раз, когда я поеду в Китай, буду делать это на своих условиях — типа как во время визитов в СССР. Эх, боюсь, ничего не выйдет — менталитет-то разный. Ладно, до конца этого года в Китай вроде бы и не надо, так что успею восстановить душевный покой.
Родителям ребят разрешили остаться с ними до самого конца. Абсолютно уверен, что существуют такие начальники, которые в ответ на новости о теракте скажут только: «Вали на работу!», но «наши» взрослые, судя по всему, работают на понимающих.
Параллельно в телеке шел настоящий вал посадок и увольнений. Корнем зла6 были назначены таможенники, которые «пропускают опасных нелегалов». Кроме того, Канеки начал колоться, в результате чего удалось накрыть целую пачку триад, занимавшихся переправкой в Китай всяких нехороших людей. Самим этим людям не позавидуешь — их безыдейно отправляют в без пяти минут рабство в подпольные цеха. В таком и Канеки работал — шил кеды по 15 часов в день, горел от жажды мести, и вот к чему это привело.
Международное
Наш посол ходил грустным — китайцы совсем не хотят отдавать Канеки для справедливого японского повторного суда, а хотят осудить его сами. «Кейс» там как раз на расстрел.
— Да какая разница, — Пожал я плечами в ответ на жалобы: — Что там вздернут, что тут. Наоборот — сэкономят нам ресурсы и нервы исполнителей приговора.
— Ты не понимаешь! — Покачал головой посол: — Они как бы покажут, что им приходится делать грязную работу за нас!
— Ну я просить их верхушку экстрадировать Канеки не стану, — Отмахнулся я: — Они — в своем праве.
Посол грустно пожевал губами и свалил.
— Стыдно! — Признался я деду Наоки — дело было во время занятий китайским у меня в номере.
— Все хорошо, что хорошо заканчивается, — Адаптировал «автопереводчик» выданную дедом японскую мудрость, и старик решил меня отвлечь от грустных мыслей: — У тебя — замечательный прогресс, Иоши-кун! У тебя музыкальный слух и прекрасные вокальные данные, поэтому за произношение можешь особо не переживать — ты совершенно машинально делаешь почти все правильно.
— И память хорошая! — Нескромно добавил я.
У прошлого меня в школе тоже память была отличная, а потом забилась контентом и бесполезной, но такой интересной инфой. А нынче — мозг молодой, активный, в таких условиях-то чего не изучать? Заодно новые «аппаратные» мощности позволяют лучше оперировать старой памятью — получается вспомнить много такого, что даже у меня самого вызывает оторопь. Вывод? Хорошо быть читаком-попаданцем!
— И память хорошая! — Согласился со мной дедушка Наоки: — Из всех моих учеников, ты — пожалуй самый талантливый! Твой отец, несмотря на все мои старания, мандарин освоил очень поверхностно.
Задумавшись, вспомнил, что с Джеки Чаном батя немного по-китайски говорил. Я тогда думал, что зазубрил заранее специально, а оно вот оно что!
— Зато папа очень круто говорит на английском! — Встал я на защиту любимого родителя.
— Бывают люди, которые не способны на должном уровне овладеть языком, пока их не забросят в страну-носитель! — Хмыкнул дед: — Дэйчи — как раз из них. А вот ты — настоящий уникум!
— Это — заслуга репетиторов, — Привычно отмазался я, и мы вернулись к делу.
По окончании олимпиады высокой комиссии понадобился целый день, чтобы проверить наши работы — как раз на стену поглазеть съездить. От греха подальше китайцы решили переправить нас наземным способом, в без пяти минут броневике, и в сопровождении десятка полицейских машин. Над головой время от времени пролетали вертолеты. Любят азиаты демонстрации силы проводить. Чайна стронг! Чайна охраняет важного японского школьника! Очень много социальный рейтинг полиции Пекина!