Аквариум
Шрифт:
Если я сейчас ударю, то упаду вместе с мостом, или сразу погибнув, или застряв по эту сторону навсегда вместе со Зверем и его тварями. Второе - даже хуже. Намного хуже... Настя и Ваня останутся одни на пустой планете в этом далеком времени до конца своих дней. Без меня. Без меня... Зато они останутся! Живые! А если я не ударю, Зверь дойдет до Города, и тогда не останется никого, ничего и никогда! Только вечная боль наших порабощенных душ...
Принять страдания и небытие ВМЕСТЕ с любимыми или ЗА них?.. Чего тут думать, Егор?!
Четко сформулированный вопрос помог мне наконец-то вырваться из оков своего "я" и принять единственно верное решение. Стыдиться и удивляться своей неожиданной слабости не было времени. Гравитация, подчиняясь моей воле, вновь начала собираться в гигантский молот, зависший над покореженным мостом. Еще миг, и мое верное оружие поставит жирную точку в этом затянувшемся безумии...
–
По телу словно прошел ток; каждая клетка его вздрогнула, мышцы свело, кости завибрировали, заныли зубы. Сначала я даже не понял, что это просто мысль. Мысль Зверя, обращенная ко мне. Она была настолько материальна и всеобъемлюща, что от неожиданности я споткнулся и который раз упал на землю, растеряв только что собранные в единый кулак гравитационные поля. Он все-таки решил меня замочить, подумал я. Однако, через секунду, осознав себя целым и невредимым, я увидел фигуру Зверя, застывшую на месте и повернувшуюся ко мне. Он выпрямился во весь свой огромный рост и колыхался ореолом мрака, постепенно сливаясь с тучей черноты, протянувшейся к Нему через небо.
"Испугался! Все-таки снизошел до непосредственного диалога со мной".
– Мелькнуло в голове. Мелькнуло и пропало, смятое Его волей и мощью. Диалога не будет. Будет - монолог, ибо ответить Ему я все равно не смогу...
– Остановись! Меня не удержать. Ты не первый. Не последний. Я приходил всегда. Я буду приходить. До тех пор, пока не войду. Число попыток не важно. Для вечности. Вы сами каждый раз строите эту дорогу. Остановись! Незачем умирать. Можно отступить и жить. В стороне. Есть третья дверь. Я открою ее для тебя.
Я сходил с ума. Его мысли пронзали насквозь все естество, отдаваясь мучительным, режущим эхо в каждом закоулке сознания. Мне было так плохо, что я с трудом разбирал смысл информации, которой Он буквально расстреливал меня. Зверь замолчал, а потом перешел на другой режим передачи, наглядно показав мне то, что хотел предложить. Это было похоже на демонстрацию вечного блаженства, устроенную мне Альбиносом, но даже еще ярче и глубже. Это было будущее.
Сначала я увидел Настю. Прекрасную и радостную. Ее правая ладонь лежала на заметно выдающемся вперед животе, а левой она держала за руку белобрысого мальчишку лет пяти; это был наш сын. Ваня. На его лице играла улыбка. Я смотрел на них своими глазами, но следом увидел и себя, как бы со стороны. Тоже улыбающегося, словно наполненного жизнью и светом. Сзади - красивое двухэтажное здание с высокими окнами, скатной черепичной крышей и каменными стенами, ласково обвитое со всех сторон сочно-зеленой виноградной лозой. Не ветхая хижина, а капитальное, солидное сооружение. Наш дом. За ним шумел тяжелыми, неувядающими кронами лес, его резную листву прошивали насквозь острые лучи теплого весеннего солнца. Где-то неподалеку равномерно перекатывал лазурные волны с ослепительно-белыми пенными гребнями океан. Все вокруг было пропитано благодатью и спокойствием. Огромный, уютный,ласковый мир лежал перед нами. Наш мир. Мы были в нем одни, но не ощущали себя покинутыми. Наоборот, это уединение являлось главной ценностью нашего бытия, основой и смыслом жизни. Мы не помнили смертной тоски и обреченности тесного мира машин, самолетов и телефонов, не помнили страха и ужаса серой коробки Аквариума, не помнили ни Уродов, ни Ануннаков, ни Негров, ни бесов. Мы навсегда забыли о том, что было раньше. Мы навсегда забыли о Звере. Нас не мучали ни обиды, ни жуткие воспоминания, ни совесть. Прошлого не было. Мы не знали о том, что возможна какая-то другая жизнь, кроме той, которой мы наслаждаемся здесь и сейчас. И будем наслаждаться вечно. Любовь, гармония, душевное спокойствие и уверенность в завтрашнем дне.
Мы были счастливы. Всепоглощающе и тотально счастливы...
Вот, что предлагал мне Зверь вместо смерти или вечной муки. Он предлагал это на самом деле. Без фарса и лжи. Да, Он - зло, но зло настолько великое и абсолютное, что никогда не скатится до дешевого вранья. Опустить руки и уйти. Обрести то, к чему каждый стремится всю жизнь, но никак не может достичь. Спрятаться в блаженном забытьи и неведении, упиваться покоем и безмятежностью в собственной Вселенной. Не знать, что случиться здесь, с этим миром, с этим небом и звездами. С людьми, которые даже еще не родились.
Люди...
Зверь развернулся дышащим пятном черноты и двинулся в Город. Ему не нужен был ответ; Он знал, что победил. Я закрыл глаза, и злая темнота вокруг сменилась темнотой обычной. Той, которая всегда существует там, где есть свет.
Свет...
Яркий, белый свет. Комната, занавески, окно, снежинки. Благоговение и осознание присутствия рядом со мной запредельного и благого Разума. Того, светлая частица которого неуловимо присутствует во мне. И в Насте, и в Ване. И в каждом, пусть даже самом отвратительном на первый взгляд, человеке есть эта вечная, негасимая искра доброты и любви.
Любовь...
Безусловная. Любовь ко всем без исключения, готовность отдать себя всего за другого. За ближнего. И неважно - рядом ли сейчас этот ближний или он появится на свет через тысячи лет. Именно о такой любви говорил Иван тогда у костра. А еще он говорил о третьей вещи, которую мы должны познать.
Из тьмы перед глазами проступила женская фигурка с ребенком на руках. Настя и Ваня. Не те, из обещанной Зверем будущей, безмятежной жизни, а настоящие, ждущие меня за пределами иллюзии Аквариума на поверхности планеты Земля. Не знаю, Настя ли каким-то образом прорвалась сюда из реальности, или я сам неосознанно смог настроить этот визуальный контакт. Не важно. Я видел любимых, а они видели меня. Ваня не спал; его взгляд был очень сфокусированным и осознанным, просто невозможным для новорожденного, однако, удивляться сил не было. А Настя... Она смотрела на меня своими бездонными серыми глазами, самыми красивыми во всех возможных мирах. В глазах плескались невыразимая тоска и горе, а по щекам текли слезы. Она все знала и все понимала. Закусила губу, в отчаянии покачав головой, а потом крепко зажмурилась. Прошла бесконечно-долгая секунда, и Настя вновь открыла глаза. Тоски больше не было; вместо нее осталась светлая грусть. Я вспомнил этот взгляд, заблудившийся в бездне времен и пространств и явившийся мне на горячем речном песке в еще не случившемся будущем. Все правильно, так и должно быть.
– Я люблю тебя.
– Сказала Настя. Слов слышно не было, но я прекрасно понял. Потом она печально улыбнулась самыми уголками губ и чуть заметно кивнула. Да, Любимая. Именно так. Смирение. То самое третье состояние души...
Я последний раз взглянул на их лица, стараясь оставить этот образ внутри навсегда, и низверг себя в Аквариум. Открыл глаза. Зверь возвышался мрачным исполином далеко впереди. Клубы мрака, наполненные легионами Его войска, вырастали из широкой спины, словно бесконечные черные крылья, и затмевали собой все небо. Только Город еще не был тронут тьмой. Между берегом и Зверем оставался понижающийся отрезок моста длиной в полсотни метров.
Именно по этому отрезку я и ударил.
Чувства, мысли, сомнения - все исчезло. Остались только непоколебимая решимость и уверенность в правильности своих действий. Гравитация с готовностью отозвалась на мой зов, за долю секунды сконцентрировавшись в могучий таран, тут же начавший стремительное падение откуда-то сверху, с самой высоты утонувших в непроницаемой черноте небес. И последнее, что я увидел перед тем, как мое оружие коснулось моста, был жуткий взгляд Зверя, брошенный на меня через плечо. Самые страшные во всех временах и мирах бешенство, гнев и ненависть переплелись в этом взгляде. Он жестоко скрутил и парализовал мои тело и сознание, но было поздно. Бесплотный молот с оглушительным грохотом раздробил бетонную плоскость и, почти не замедлив скорости, ухнул в Реку. Вверх ударил чудовищный фонтан мутной, серой жидкости, в брызгах которого мелькали каменные обломки моста и автомобили. Дорога, соединяющая Город и чужой горизонт, была разорвана. От разлома в мою сторону побежала асфальтовая волна, еще больше расширяя трещину посередине, которая, словно кривая молния на одежде, делила мостовое полотно на две расходящиеся части.
Первым вниз устремился Зверь. Его очертания потекли и начали закручиваться в исполинскую воронку, узким хоботом уходящую под поверхность Реки и расширяющуюся наверху, где высокая черная фигура соединялась с тучей, затмившей небо. А потом он закричал. Это сложно было назвать звуком; пространство-время забилось в страшных судорогах, сотрясаемое неистовой яростью, исходящей от покидающей его сущности. Мост под ногами, итак бешено трясущийся после моего удара, резко вздрогнул всем своим многокилометровым телом, расчертил воздух острыми штрихами последних лопнувших вант и изломанными линиями падающих пилонов, и рухнул в Реку. Целиком, сразу по всей своей длине. В последний момент я чудом успел сильно оттолкнуться от его поверхности и взвился высоко в воздух, с замиранием сердца глядя на устроенной мною же катаклизм. Ненадолго завис над грандиозным сооружением, гибнущим внизу, а потом меня всем своим тяжким весом накрыла туча, засасываемая в глубину вслед за Зверем. Я оказался в самой гуще кошмарных существ, сверлящих меня глазами, полными ненависти и голода, почувствовал когти и зубы, впившиеся в тело, а затем сильно ударился о взбудораженную поверхность Реки. Пробил ее насквозь, отмахиваясь от облепивших меня тварей, и полетел куда-то еще ниже, в горячую, багровую бездну вслед за Зверем и его войском. Тяжкий раскат грома, вспышка черного света; я словно ослеп и оглох, все физические ощущения пропали, осталось только чувство свободного падения, от которого захватывало дух. Несколько секунд бешеного полета, еще один удар грома, дикая, раздирающая боль и...