Алабай
Шрифт:
Оставшиеся в живых, бросали оружие и просили пощады. Но таких было не больше трёх десятков и их сразу отогнали в сторону. Я тут же проорал, что бы наших живых и мёртвых стаскивали в одно место — лечить буду, кого смогу. Народ, ещё не отошедший от схватки, соображал туго. Пришлось, повысив голос добавить ультразвука. Ага, сразу очнулись и зашевелились. Не прошло и десяти минут, как всех пострадавших стаскали в одно место, выложив их в один ряд. И было их… много. Всё-таки, против настоящих воинов, мои селяне не тянут.
Двигаясь вдоль лежащих тел, я применял среднее исцеление, возвращая к жизни раненых. Кто был в сознании, кто без сознания, а кто вообще, готовился умереть. Выявить живых было не сложно. Если даже жизнь едва теплилась в теле, по ауре я это прекрасно определял. Все быстро оживали и подымались с земли, недоумённо глядя на свои тела, где на их глазах зажили раны. И благоговейно смотрели на меня.
К сожалению, не всех я смог спасти. Многие к этому времени были уже мертвы. Хорошо, что погибших было не много, но семерых человек уже не вернуть к жизни.
— Всё, — устало сказал я, — Этих семерых не вернуть, они уже в Ирии. Коростень, Еруслан? В город за людьми послали? Нужно собрать трофеи. Убитых лошадей на мясо, целых — сами знаете куда. Золото и серебро в одну кучу… Посмотрю, может чего понравится.
— Не беспокойся, Арес, — ответил Еруслан, успокаивающе подняв руку, — Добыча — это святое. Ты у нас Вождь, твоё право выбора — первое. За воинов отдельная наша благодарность. Если бы не твоё ведовство, не выходили бы их. Шутка ли, против войска в две тысячи варягов вышли и всего семерых потеряли. Две сотни — против двух тысяч варягов… Скажи кто мне такое раньше, в лицо бы плюнул. Мда…
Надо же, уже не 'колдунство', а ведовство. Прогрессирую, однако. Да и вождём прямо назвали. Значит, признали. И это хорошо…
— Посмотрите лошадей, может какие раненые, попробую их подлечить, — предложил я, — Жалко животин. В хозяйстве пригодятся. Все кони боевые, выносливые.
— О! Это дело, — обрадовался Коростень, тут же разразился руганью и командами. Народ зашевелился, осматривая лошадей и подводя их ко мне. Хоть я и сомневался, но исцеление работало безотказно. Как на людях, так и на животных. Единственное, расход энергии увеличился пропорционально весу 'пациента'. На людях это было незаметно, а вот перейдя на лошадей, я это сразу ощутил. Вот оно как, я и не знал. Хорошо, резерв энергии у меня достаточно большой, так что проблем это мне не доставило.
Излеченной скотине люди обрадовались ничуть не меньше, чем исцелению раненых, и от души благодарили. Потом, Еруслан спросил, что делать с ранеными и пленными врагами. Я задумался. Потом спросил, что он сам по этому вопросу думает?
— Тебе решать, Арес, — пожал он плечами, — Скажешь прибить — прибьём. Скажешь на колья вдоль дороги рассадить — рассадим. Скажешь отпустить — отпустим. Твоя воля, твоё слово.
— А всё-таки? Что обычно делают в таком случае? — настоял я.
— Ну, по — разному, — поскрёб он задумчиво бороду, — Поговорить с ними можно. Если есть среди живых киевляне, то можно за выкуп отпустить. Но тогда, их где-то держать надо будет, кормить, охранять — чтобы не сбежали. А с варягами… Я не знаю. Родня у них есть, но где-то за морем. Или ещё где. Бродяги же, хоть и опытные воины. Можно службу им предложить. Если согласятся, то, тоже хорошо. Но тогда им платить придётся, бесплатно не служат.
— Ха! — зло, ответил я, — Деньги им? Злата — серебра? А, хер им. Условия будут простые, служба — или смерть. Воины нам нужны, но на наших условиях. Давай-ка, прикажи всех живых стаскать в одно место, будем говорить с ними. Кто согласится, того вылечим, кто откажется — смерть. На счёт оплаты и всего такого, потом решим. А за выкуп… Нахрен нам тут дармоеды?
— Как скажешь, Арес, — согласился Еруслан, — Сейчас распоряжусь.
Пока народ бегал, суетился, я отошёл в сторонку и прилёг на траву. Мысленно присмотрелся к своему телу и присвистнул. Каналы расширились, энергоузлы увеличились и сияли насыщенные до краёв энергией. Вроде, как и не тратил на лечение. Откуда это, Крис?
=Массовый выброс энергии Смерти, в результате гибели живых существ. Я пустила поглощённую энергию на расширение энергоканалов и увеличение энергоузлов. Как постэффект — небольшая усталость. Рекомендация — питание и несколько часов сна, для окончательной перестройки организма под изменившуюся энергетику.
— А, вот оно что, — подумал я, — А я думаю, чего это меня так качает. Всё на потерю энергии на лечение да на ранение грешил. Понятно… Ладно Крис, это хорошо, но вот сегодня отдыха мне не будет. Сама видишь, сколько работы. Это не принципиально? Или…?
=Не критично, — отозвалась Крис, — В режиме бодрствования, перестройка займёт больше времени и как негативный эффект — усталое и немного подавленное состояние на то же время. Но рекомендация на счёт питания — в силе, нужен строительный материал.
— Хорошо, — вздохнул я, — Будем питаться. Благо, мяса тут завались.
Дойдя до ближайшего трупа коня, отрубил ему заднюю ногу и, вернувшись на облюбованное место, принялся за еду. Мне одинаково нравилось как сырое, так и жареное мясо. В каждом была своя прелесть. Но вот судя по удивлённым лицам людей, такой аппетит по отношению к сырому мясу, для них в диковинку. Или они тому удивляются, что я себе целую конскую ногу прихватизировал? Ну… Проголодался я слегка, с кем не бывает. Что не съем — так надкусаю. Это я с запасом, что бы лишний раз за мясом не ходить. А то что мясо сырое… Знали бы они, какую дрянь мне иногда приходится жрать. Вспомнить хотя бы боярыню Потанину. Это такая гадость.
Услышав удивлённый возглас, я повернул голову в сторону недавнего поля боя. В окружении трупов воинов и погибших коней, покачиваясь, стоял Илья Муромец и озирался вокруг себя, охреневшим взглядом…
Глава 14
Проснулся я поздно. Поздно, по деревенским меркам. Всё-таки, умотался я вчера капитально. Не из-за боя, а из-за затеянной Крис перестройки организма, связанного с увеличением моей энергетики. Особенно, если учесть, что половину этой перестройки, я перенёс на ногах. А это было очень тяжело. Ходил как зомби, отрубаясь на ходу, своим видом распугивая людей.
А пришлось ещё и лечением заниматься. И убийствами тоже. Из почти трёх сотен раненых варягов и киевлян, на службу ко мне согласились перейти почти все. Хотя, десяток пришлось там же прибить. Да и то, все они согласились, впечатлённая тем, как я хладнокровно убиваю их недавних товарищей. Не уверен, что не попытаются сбежать — нарушив клятву, но выбора я им не оставил. Был один приём в менталистике, называется 'Клятва верности'. Вот её я и использовал. Само по себе заклятье не сложное и достаточно эффективное. Человек, давая определённые клятву, под воздействием этого заклятья, теряет возможность её нарушить. Наказание — боль или смерть. Всё зависит от того, догадается ли он отказаться от нарушения данных им самим обещаний или предпочтёт сдохнуть? В принципе, я это всем объяснил, но человек — такая тварь, что пока не попробует, не успокоится. Так что, будем ждать очередные смерти.