Алабай
Шрифт:
Обернувшись в сторону моих дружинников, я невольно усмехнулся. Моё 'доблестное' воинство, беспорядочно сбилось в кучу, глядя в сторону проломов, над которыми клубилась туча пыли. Крикнув им и повелительно махнув рукой что бы быстрее шевелили булками, я направился к отсутствующим воротам, сканируя местность. Живых почти не было. Ощущал несколько засветок неподвижно лежащих среди развалин и несколько удалявшихся с разной скоростью от нас — кто мог, тот убегал. И это правильно.
Подождав своё воинство, напомнил о безопасности. Ещё дома, перед походом, я приготовил одноразовые амулеты
Дружина, с охренением в глазах смотрела на проломы в толстых стенах с огромным уважением слушала мою речь и клятвенно обещала делать всё, как я им говорю. Ладно, поверим…
Пришлось ещё немного подождать, пока народ сбегал за оставленным обозом. Так как предполагался немедленный грабёж, то транспорт нам понадобиться. Вот мы и отправились в сторону княжеского терема, изредка останавливаясь, чтобы уничтожить встречающиеся отряды дружинников и самоубийц из ополчения. Но всё равно, менее чем за час мы добрались до местного дворца. И естественно, нас там уже ждали.
Не считая себя совсем уже конченым убийцей, я решил провести предварительные переговоры. Поэтому, для достижения взаимопонимания, картинно воздев руки к небу я вызвал небольшой катаклизм под красивым названием 'Каскад молний'. При этом, организовав локальный армагеддон перед теремом князя — чисто случайно уничтожив дожидающиеся нас войско. А потом отправил к нему посыльного, приглашая на беседу.
Пришёл. А куда он денется с подводной лодки.
— Ну что, теперь ты тут будешь новый князь? — криво улыбаясь спросил Владимир, глядя на меня.
— Да нахрен оно мне усралось? — ответил я, рассмеявшись, — Я к тебе собственно, зачем пришёл. Должок у тебя передо мной. За твоё хамство, за твои требования, за твоих дружинников, за оскорбления.
— Чего? — возмутился Владимир, — Ты у меня невесту украл! Я в своём праве был!
— Ты своё право утерял, после того, как брат Добрыни — твоего воеводы, вместе с боярыней Потаниной, меня смердом и холопом назвали. Ты в ответе за своих людей. Если твои бояре не могут отличить воина от смерда, то твоя беда. Разбаловал ты их. А потом что? Прискакал твой воевода и начал грозить город нам пожечь и жителей поубивать. Это как? Вроде ты ту землю под свою руку брал? Так-то ты её бережёшь? Что молчишь?
— Ты у меня Рогнеду украл, — упрямо возразил он, опустив голову.
— Слушай, вот смотрю на тебя и не понимаю. Ты мужчина или дитё малое? Чего ноешь? Рогнеду я у тебя украл… Ты ещё тут заплачь, а я тебя пожалею. Как ты смог князем стать с таким характером? Что, обида гложет? Бабу увели? А ты её спросил, хочет она за тебя замуж, хочет ли её отец за тебя отдать? Или ты гонор свой княжеский решил показать? Набрал варягов дружину, пришёл как тать в Полоцк и давай требовать — бабу мне, денег мне, воинов мне…
— По праву рода! — снова взвился Владимир, — Мой отец был князем — и я князь!
— И что? — изумлённо посмотрел я на него, — А князь Полоцкий для тебя уже не князь? Или род его не так славен
— Я капища строил для богов! — возмутился князь, — Деньги народу раздавал. Меня народ любит!
— Дурная твоя голова, кому ты добро принёс? Глупости всё это, не любит тебя народ, — ответил я, — И капища ты не для богов строил, а к волхвам и жрецам подмазывался. А то, что деньги ты народу раздавал… Зачем? Ну, попил народ, покричал тебе здравницы. И что? На другой день уже забыли про те деньги. А если и вспомнили, то дураком тебя назвали, что добром разбрасываешься. А теперь, давай вернёмся к нашим проблемам. Сейчас мои люди у тебя тут в городе немного пограбят, потом мы уедем обратно. А ты, сам запомни и другим скажи — в град Коростень лучше не соваться с недобрыми мыслями. Накажем.
— Жрецы Белобоговы тебя не простят, — ответил он.
— Не твоя забота, со жрецами мы договоримся. А вот ты бы держал от себя подальше христианскую церковь. Гони их поганой метлой со своей земли. Они же тебя на междоусобицу толкают, подначивают. Обещают тебе золото и помощь, льстят тебе. А ты и уши развесил, разум потерял. Рассоришься с теми же жрецами, кровью всё зальёте. Или ты решил, что народ просто так своих Богов отринет? Вижу, сам в это не веришь. Потому, Владимир — думай, крепко думай прежде чем что-то делать. О себе думай, о семье, о людях — которыми правишь.
— Так ты меня не будешь убивать? — удивился Владимир.
— Нет, зачем? — ответил я, — Не будет тебя, придёт другой. А кому-то этот — другой, не понравится и начнут власть делить. Снова кровь, война, сплошные убытки. А там и другие враги потянутся и начнётся ещё большая резня. Придётся мне снова вмешиваться, суетиться… А у меня понимаешь, семья, дети, мой город. Лень мне. Так что, продолжай дальше править князь. Но к нам не лезь, это запомни твёрдо и другим накажи.
Неделю продолжался грабёж Киева. Тысячи телег гружёных разным добром, отправились в сторону нашего города. Огромное количество добычи было нами взято из домов разных бояр и в виде контрибуции у местных жрецов. Те сами пришли ко мне, после того как я начал разорять их капища, безошибочно отыскивая их заначки. Конечно, в этом случае я получил меньше чем в случае грабежа, но зато без хлопот. Сами привезли, ещё и благодарили, что согласился взять.
А вот сам князь оказался бедным как церковная мышь. В его казне мы нашли всего с полсотни золотых и килограмма три серебром. Сумма вроде и солидная, но для правителя такого государства — это ничто. Поэтому, перед самым уходом, подхватив две сумы с золотом, я пошёл его навестить. Владимир сидел у себя в комнате и безобразно пьянствовал.