Алая королева
Шрифт:
Но Уолш оказалась быстрее.
— За Тристана!
Ее рука метнулась ко рту. Раскусив, она что-то проглотила, а затем запрокинула голову.
— Лекаря! — крикнул Кол, хватая ее за горло, пытаясь помешать.
На губах у женщины выступила белая пена. Ее ноги и руки задергались. Уолш закашлялась.
— Лекаря! Живее!
Женщина из последних сил рванулась и, отпихнув Кола, рухнула на пол. Ее незрячие глаза широко раскрыты. Мертва.
За Тристана.
А я не имею права даже всплакнуть над ней.
— Таблетка для самоубийства.
Голос
— Мы даем их офицерам на передовой и нашим разведчикам на случай, если их поймают…
— Чтобы они молчали, — злобно произнесла я.
«Осторожно», — сказала я себе.
Его присутствие было мне неприятно, но мириться с ним приходилось. В конце концов, я сама позволила ему отыскать меня на балконе. Я должна дать ему надежду. Пусть поверит, что у нас что-то может получиться. Эту мысль подал мне Мейвен, хотя ему явно было не по себе. Трудно идти по узкой дорожке между правдой и ложью, особенно если это Кол. Я понимала, что ненавижу его, и в то же время мои чувства к этому молодому человеку были гораздо сложнее.
Принц не подходил ко мне ближе расстояния вытянутой руки.
— Лучше уж так… Она еще легко отделалась.
— Ее бы заморозили живьем? Или сожгли бы для разнообразия?
— Нет, — Кол покачал головой. — Ее бы отправили в Чашу костей.
Принц, оторвав свой взгляд от казарм, взглянул за реку. Вдали, между высокими холмами, виднелась гигантская овальная арена со шпилями по бокам. Издалека ее можно было принять за великанскую корону. Чаша костей.
— Ее бы казнили в прямом эфире в назидание другим.
— А я думала, что так давно уже не делают. Последнюю трансляцию смертной казни я видела больше десяти лет назад. Тогда я была еще совсем маленькой.
— Всегда можно сделать исключение. Поединки на аренах не остановили «Алую стражу», может, публичные казни остановят…
— Ты ее знал, — прошептала я, стараясь отыскать на его лице хотя бы тень раскаяния. — Ты послал ее ко мне, когда мы впервые встретились.
Кол скрестил руки, словно это могло защитить его от неприятных мыслей.
— Я знал, что она родом из твоего поселка. Думал, что это поможет вам найти общий язык.
— Я до сих пор не понимаю, зачем ты это сделал. Тогда ты даже не знал, что я другая.
Секунды сменялись секундами в полном молчании. Только внизу лейтенанты выкрикивали свои команды. Несмотря на вечернее время, занятия на плацу продолжались.
— Ты и тогда показалась мне какой-то особенной, — наконец промолвил Кол.
— Мне кажется, что многое могло бы быть по-другому, если бы всего этого, — взмахом руки я обвела площадь и дворцовый комплекс вокруг, — между нами не было.
Пусть подумает.
Принц прикоснулся ко мне. Даже сквозь ткань рукава его рука показалась очень горячей.
— Но этому никогда не суждено сбыться, Кол.
Я нагнала как можно больше тоски, вспоминая мою семью, Мейвена, Килорна и все то, за что мы боремся. Кола можно обмануть. Дать ему надежду, хоть никакой надежды и не осталось. Я веду себя очень жестоко, подло, но эта жертва необходима нашему делу и моим друзьям. Я справлюсь.
— Мара, — наклоняя голову ко мне, произнес принц.
Отвернувшись, я отошла, оставив Кола подумать над моими словами. Я очень надеялась, что он клюнет.
— Хотел бы, чтобы жизнь была другой, — донеслись до меня слова принца.
Услышанные слова перенесли меня в прошлое. Я вспомнила, как папа однажды сказал мне то же самое теми же словами. Могут ли красный инвалид и принц испытывать одни и те же чувства? Я замерла на месте… Остановилась и оглянулась на темный силуэт на фоне заходящего солнца. Принц взглянул на марширующих внизу солдат, а потом на меня. Он разрывался между долгом и тем чувством, которое испытывает к маленькой девочке-молнии.
— Джулиан говорит, что ты очень на нее похожа, — задумчиво произнес он.
Кориана. Его мать. При мысли о мертвой королеве, которую я ни разу в жизни не видела, мне вдруг стало ужасно тоскливо на душе. Она ушла слишком рано от тех, кто ее любил, оставив после себя пустоту, которую они старались чем-то заполнить.
В конце концов, как бы мне ни хотелось отрицать, что Кол мечется между двумя мирами, я не могла винить его в этом. Я и сама была не лучше.
Еще накануне бала я так вымоталась, что представляла собой комок нервов, с ужасом ожидающий наступления ночи. Я не могла дождаться утра. Если мы выиграем, то солнце поднимется над новым миром. Король лишится своей короны, а его власть перейдет Мейвену, мне и Фарли. Переворот будет бескровным, без смертей. Если мы потерпим неудачу, Чаша костей — все, на что я могу надеяться. Но нам все удастся. Кол не позволит, чтобы меня убили… Мейвен тоже. Они станут моим щитом.
Лежа в постели, я разглядывала подаренную Джулианом карту. Старинная. Должно быть, очень дорогая. Это доказательство того, что мир изменчив.
С этой мыслью в голове я забылась беспокойным сном. Ко мне во сне пришел брат. Он стоял у окна и со странным выражением тоски смотрел на город. Брат повернулся ко мне.
— Есть другие, — произнес он. — Ты должна их найти.
— Найду, — сонным голосом ответила я.
Четыре часа утра. Времени на сон не осталось.
Камеры наблюдения отключались с такой легкостью, с какой деревья падают под бензопилой дровосека. Я боялась любой тени, ожидая за каждым поворотом увидеть стражника либо хранителя, но никого не встретила. Они охраняют покой короля и наследника престола. Я и Мейвен — не в их компетенции. Для них мы второстепенны, но они ошибаются.
Мейвен открыл дверь через секунду после того, как я ее слегка подергала. Его лицо белело в темноте. Под глазами виднелись круги. Кажется, он вообще не спал. В любом случае, принц был столь же собран, как всегда. Я ждала, что он возьмет меня за руку, согреет своим теплом, но от принца веяло ледяным холодом. Я поняла, что он боится.
Несколько долгих и мучительных минут мы шли в тени позади здания генштаба. Там было удобное место между внешней стеной и самим зданием, откуда открывался вид на площадь и мост. Позолоченная крыша генштаба прикрывала нас от глаз патрулей. И без часов я знала, что мы не опоздали.