Алая нить
Шрифт:
– Ну конечно, – ответила она. – Не знаю, что бы я делала без вас, Джим. Вы были так добры к нам обоим. Спасибо за все. – Они обнялись и поцеловались.
– Ну, желаю удачи, – сказал он. – Сейчас я ухожу. Но перед вашим отъездом мы могли бы вместе пообедать.
– С удовольствием, – сказала Анжела.
Когда он ушел, она поворошила кочергой дрова в камине, налила стакан вина перед сном. Грустно, но в то же время гора с плеч. Она не хочет замуж ни за него, ни за кого-то другого. Ей нужно изменить свою жизнь, оторваться от сына, прежде чем он слишком привяжется к ней, и надеяться, что
У меня полно сил, решила она. И они во мне пропадают, а ведь их можно применить с пользой. Честно говоря, мне еще и скучно. Я не готова к жизни, ограниченной рамками поселка и поселковой деятельности. Если бы у меня был любимый человек, если бы что-то получилось с Джимом, – тогда другое дело, но лишь тогда. Пока еще не стало слишком поздно, я должна узнать, что может предложить мне внешний мир.
Она поставила экран перед пламенем камина и заперла дверь. Родители давно легли. Она открыла дверь в комнату сына и заглянула туда. Он спал, разметавшись почти поперек кровати, подсунув под себя скомканную подушку. Анжела осторожно вытянула ее и уложила сына как следует.
Он что-то пробормотал; она нагнулась и поцеловала его. На миг его руки обхватили ее шею.
– Мама? – послышался сонный шепот.
– Да, милый. Спи. Спокойной ночи.
– Спокойной... – повторил он и мгновенно заснул.
Из полуоткрытой двери на кровать падал свет, и несколько минут она смотрела на сына. Хотела бы я знать, где твой отец, думала она. Интересно, как бы ты понравился ему. Он, наверное, о нас позабыл. Мужчины долго не страдают. Не то что дуры женщины вроде меня.
Она крепко закрыла дверь и пошла в свою комнату.
Она сняла маленькую квартиру в Челси. На последнем этаже в доме без лифта, кое-как обставленную, но это было все, что она могла себе позволить. Чарли остался с дедом и бабкой, и каждые выходные она ездила домой повидаться с ним. С осени он начнет ходить в приготовительную школу. Анжела старалась не думать о разлуке. В первый же месяц она чуть было не сдалась и не вернулась домой.
Она работала в большой фирме медицинского оборудования на Уигмор-стрит. Работа была интересная. Ей нравились люди и ее все любили. Но Лондон показался вновь прибывшей холодным и негостеприимным. Соседи по дому бормотали «доброе утро» и спешили мимо. Каждый вечер она возвращалась в пустую квартиру; от отчаяния она начала одна ходить в ближайший кинотеатр и совершать долгие прогулки по набережной.
Выходные омрачались необходимостью уезжать в воскресенье вечером и болью расставания с Чарли. У него были глубокие черные глаза его отца, и они наполнялись слезами, когда она целовала его на прощание. Мать никак не облегчала положения.
– Ты похудела! – заявила она, рассматривая Анжелу в ее второй приезд домой. – И у тебя такой усталый вид. Я уверена, что ты питаешься кое-как!
– Мама, я прекрасно себя чувствую. Я очень хорошо обедаю, а по вечерам готовлю себе.
Джой не обратила внимания на намек прекратить этот разговор и продолжала:
– Готовишь себе? Боже мой, неужели ты
Анжела сдержалась. Мать желала ей добра, вот в чем беда. Конечно, думала Анжела, я не могу разозлиться и сказать, чтобы она заткнулась, но ведь Чарли вот-вот заплачет.
И она слишком громко произнесла:
– Я люблю свою работу и очень счастлива. А теперь мы с Чарли погуляем перед вторым завтраком. Пойдем, сынок.
Джой посмотрела им вслед и снова вздохнула. У нее была привычка разговаривать вслух, когда рядом никого не было.
– Вот ведь дурочка, – сказала она. – Отвергнуть такого человека, как Джим, который любит ее... отправиться в Лондон, поселиться одной... Кто поверит, что ей это нравится? Вид у нее совершенно несчастный.
Так, разговаривая сама с собой, она вошла в дом, чтобы узнать, не нужно ли чего мужу. После инфаркта он вел очень размеренную жизнь. Стал мягче, скучал о дочери и беспокоился за нее, но, в отличие от жены, почти никогда не выражал своих чувств.
– Анжела дома? – спросил он.
– Да. Пошла погулять с Чарли. Такое погожее утро. После лондонского воздуха прогулка пойдет ей на пользу. Я там и дышать-то не могу.
– Ты не была там три года, – заметил он.
– И тогда там нечем было дышать, – стояла она на своем. – Жаль, что Анжела не хочет одуматься. Такая упрямица, вот в чем беда.
– В точности как я, – вставил Хью. – По-моему, она делает то, что надо. Если она не хочет замуж за Джима, ей нужно начать новую жизнь. Мы ведь не будем жить вечно. Оставь ее в покое, Джой. Пусть поступает, как знает.
– Ну ладно, ладно. Я же просто говорю, вот и все. Когда Чарли пойдет в школу, будет хуже.
– Будет лучше, – возразил муж. – Ну, как там с едой?
День был долгим и утомительным. Анжела устала. Голова начинала противно болеть. Скоро возвращаться домой. В этом было мало привлекательного – безликая квартира и долгий одинокий вечер впереди. Она велела себе не дурить и стала складывать бумаги на столе. Ничего, ляжет спать пораньше. Жаль только, что слишком часто приходится ложиться пораньше. Дверь в ее кабинет открылась. Анжела подняла голову. Это была девушка по имени Джуди из бухгалтерии. Несколько раз они вместе пили кофе. Джуди была ветрена и пользовалась успехом У мужчин, да и у женщин тоже. В ней чувствовалась бесшабашность, внезапно напомнившая Анжеле Кристину.
– Ты готова, Анжела?
– Да, почти. Вот только уберу эту кипу.
– Мы идем в бар через дорогу, почему бы тебе не заглянуть туда с нами?
Анжела колебалась. Все они моложе ее.
– Пошли, – уговаривала Джуди. – Мы идем целой компанией.
– С удовольствием, – сказала Анжела. – Подожди минутку.
Она и не заметила, как прошла голова. В баре на углу Уигмор-стрит было накурено, шумно и людно. Обстановка веселая.
Она заказала себе джин с тоником и через минуту говорила о том, как трудно найти друзей в Лондоне.