Алая нить
Шрифт:
Это дело чести, говорили старики. Седовласые говорили торжественно, пользуясь высокими словами древней культуры. Молодые отвечали на языке гетто и задворок: «Они у нас наложат в штаны!»
Праздник устроили на берегу. Весь день работал большой буфет; дети с мамашами, подружки и сестры загорали или гуляли по окрестностям. Их смех и визг доносился в комнату, защищенную ставнями от яркого летнего солнца.
Альдо Фабрицци говорил, и все слушали в тяжелом молчании, пока он не кончил. Никто, даже из самых молодых, не щелкнул зажигалкой, пока он говорил. Он вызывал одного за другим – главарей восьми дочерних групп, входивших в клан Фабрицци.
Но требование всегда сопровождалось обещанием. Верность щедро вознаграждалась. Он заговорил о награде и увидел, как в их глазах, подобно летним зарницам, засверкало воодушевление.
– По моим подсчетам, их хозяйство стоит пятьдесят миллионов долларов, может быть, и больше, – говорил он. – Торговля одеждой платит им дань; у них доля в строительных компаниях, которые работают в центре Нью-Йорка. Они владеют несколькими казино в Неваде и гостиницами на побережье, кроме того, еще бордели и наркотики. У них полно денег. Если мы уберем Луку Фалькони, все это станет нашим.
– Мы уберем их всех, – отозвался кто-то. – Этого сопляка Пьеро и подлипалу Сполетто.
– Пьеро не сопляк, – заметил кто-то. – Он крутой парень, не надо его недооценивать.
– Ну и что, мы тоже не хуже, – похвастался другой голос.
– У них же всюду родственники и свойственники, – заметил кто-то из пожилых. – Что делать с ними, дон Альдо? Нельзя, чтобы они потом вставляли нам палки в колеса.
– Кровные родственники все исчезают, – сказал он. – А мелюзга, маленькие солдатики... – Он пожал плечами. – Пойдут за новым главой, вот и все. Нужно же им жить и кормить свои семьи.
Он умолк; все взгляды обратились на него; он молча возвышался во главе длинного стола.
– Я прошу вашей верности, – сказал он.
Ни один голос не прозвучал диссонансом.
– Мы верны вам, дон Альдо.
А потом посыпались вопросы: «Как это сделать? Когда мы начнем? Вы хотите перебить всех разом?»
Прозвучал чей-то благоразумный голос, призывающий к осторожности: не так-то будет легко застигнуть их врасплох. Фалькони однажды сам провернул такое дельце. Помните, как он разобрался с Райенами? История с Районами произошла двадцать пять лет назад. Наглые ирландцы начали было орудовать на территории Фалькони. Но сейчас Лука уже стар. Он не учует опасности. Правда, ему удалось обмануть Альдо и укрыть от правосудия своего сына-отступника. Но второй раз такой удачи не будет.
– Они явятся, – пообещал Альдо. – Все трое. Фалькони, его сын и родной племянник, Сполетто. Все они придут на свадьбу.
Послышался шум. Оглядевшись, он улыбнулся. Это была короткая и страшная улыбка, похожая на злобную гримасу.
– Моей дочери, Кларе, пора снова выйти замуж, – сказал он. – Они придут на свадьбу. И мы все придем, и у нас будет алиби. Я думаю, моей Кларе это понравится.
Кларе было скучно на празднике. У нее не было ничего общего с другими женщинами, и им было не по себе с ней. Они болтали о домашних делах, о детях, о школе, о мелочах супружеской жизни, неинтересных для Клары. Она была для них чужой – бездетная вдова, чей муж погиб позорной смертью. Она была настороже. Она оделась слишком нарядно, держалась гордо, обдавая мужчин таким презрением, что они были шокированы.
Она отошла к столику на берегу и заказала шампанское. На ней было закрытое белое платье с дерзким разрезом на боку, обнажавшим длинные ноги. Загорелые ноги без чулок были обуты в золотистые босоножки. Темные волосы зачесаны назад и заколоты на макушке, так что видна была изящная шея, которую оттеняли большие золотые серьги. В общем, непритязательно-соблазнительный вид, приобрести который можно только за большие деньги. Мужчины, глазевшие на нее, решили, что она похожа на лебедя.
Он сидел, развалившись за столиком буфета на открытом воздухе, пробуя разные блюда, болтая с дружками, и не сводил глаз с красивой, ухоженной женщины, которая в одиночестве пила шампанское и курила сигарету за сигаретой. Он был заинтригован. Это дочка дона Фабрицци. Вдова, муж которой, Фалькони, исчез. Обычно, когда он смотрел на женщин, они это чувствовали и оглядывались. Только не эта. Это тоже интриговало его и казалось вызовом. Он все меньше прислушивался к разговорам вокруг него. Все молодняк, только и похваляются своей доблестью на улице и с девчонками.
Все значительные мужчины сидели в доме с доном Альдо. А он был родственником жены одного из главарей. Он регулярно посещал их, хотя и не работал на них. Он вырос в другом, далеком районе, в Вест-Сайде, где верховодили братья Джамбино, и присоединился к ним, как только кончил школу. Он расправил широкие плечи и провел рукой по густым кудрявым волосам. Потом небрежно набросил пиджак и двинулся к женщине за столиком.
Клара увидела, как он приближается. Она замечала, как он пялится на нее; ей доставляло удовольствие не обращать на него внимания. Крупный, красивый и вульгарный, очень самоуверенный. Хихикающие парни из его компании подталкивали друг друга локтями и ждали, что произойдет. Он подошел к столику. Она дочка Дона, ну и что из того? Его методы были безотказны.
– Привет, крошка. К тебе можно присоединиться? Такой красотке негоже сидеть одной.
Клара смерила его взглядом с головы до ног. Было скучно, и она выпила больше шампанского, чем предполагала.
– Бутылка пуста, – сказала она. – Принеси новую. – Она открыла сумочку и стала смотреться в зеркальце золотой пудреницы.
Он улыбнулся.
– Принесу, если угостишь меня, крошка.
– А ты принеси и посмотри, что будет, – сказала она.
– Вот именно. – Он обернулся и щелкнул пальцами. – Тони! – позвал он, и один из юнцов послушно двинулся к нему. – Принеси даме бутылку шампанского. И стакан для меня.
Он придвинул стул и уселся напротив. Она со щелчком захлопнула сумочку и сердито посмотрела на него. Он улыбнулся. У него были прекрасные белые зубы.
– Что это ты о себе вообразил? Когда мне нужна компания, я так и говорю!
– Ты обалденно выглядишь, когда бесишься, – заметил он. – Держу пари, ты до чертиков пугаешь всех парней, которые к тебе подходят. Только я не из трусливых. Особенно когда дело касается такой хорошенькой крошки. – Он слегка наклонился к ней. Пахнуло то ли лосьоном после бритья, то ли жидкостью для волос. Пряный, вульгарный запах. Как и сам парень.
– Не называй меня крошкой, – сказала она. – Прибереги эту чушь для официанток. Почему ты не цепляешься к ним?
– Вот и шампанское, – сказал он. – Спасибо, Тони. – Он лихо откупорил бутылку, налил полный стакан ей и себе. – Хорошее винцо. Ну, Дон все делает с шиком.
– Думай, что говоришь, – предупредила Клара. – Он мой отец.
Он широко раскрыл глаза, поддразнивая ее.
– Да ну? Значит, ты особая штучка, так, что ли?
Клара залпом выпила шампанское.
– Ты ужрешься, – сказал он. – Поосторожнее. Разве ты не развлекаешься? Меня зовут Бруно Сальвиатти. Я всегда развлекаюсь.