Алеф (CИ)
Шрифт:
Глава 7
На стройку немецкой фабрики я прибываю на час раньше, чем планировал, но Глеба не застаю - он уехал улаживать какой-то производственный вопрос.
Шпигель не соврал: строительство
– Прошу ко мне в кабинет, - говорит Шпигель, приглашая меня в уже отделанное помещение, куда снующие, словно муравьи, грузчики заносят терминалы, копировальные аппараты, голопроекторы и прочую офисную технику.
– Хотите виски?
– предлагает Шпигель, открывая стенной шкафчик, служащий баром.
Я киваю и сажусь в большое кожаное кресло, стоящее посреди комнаты. Как точно немец расположил его - по всем правилам большого бизнеса: посетитель проваливается в податливый комфорт и оказывается при этом сидящим ниже хозяина кабинета, тем самым занимая пассивное, почти подчинённое положение. Но со мной этот фокус не пройдёт: я-то понимаю, что всё здесь, до последней пластмассовой ручки, принадлежит мне.
– За встречу, - провозглашает Шпигель, подавая мне наполненный стакан.
Я отпиваю немного и тут же прошу бухгалтерскую книгу. Немец вытаскивает из ящика стола и подаёт мне планшет, а сам садится в вертящееся кресло и делает вид, будто ему нужно заняться чем-то неотложным.
Проверку сметы я заканчиваю к трём часам и уезжаю, оставив в пепельнице пирамиду окурков. Возвращаюсь в дом Шпигеля, рассчитывая выйти из виртуальности и поработать над «Алефом». Повсюду царит тишина: хозяева разъехались, а прислуга судачит на кухне. Я поднимаюсь в свою комнату, принимаю душ, бреюсь, обрызгиваю себя туалетной водой и надеваю свежую рубашку. Теперь можно сматываться. Но меня одолевает любопытство. Вчерашняя жуткая сцена с Зоей наводит меня на мысль о Марне: я хочу знать, программа она или живой человек. Понятия не имею, для чего мне это нужно, но чувствую, что иначе не успокоюсь.
Я подхожу к её комнате и негромко стучу в дверь.
– Кто там?
– раздаётся приглушённый голос.
– Это герр Кармин. Решил вас навестить и узнать, не нужно ли чего.
Секунд на пять воцаряется тишина, а затем раздаётся:
– Входите.
Я нажимаю на дверную ручку, и дверь распахивается. Марна лежит в постели, вернее, сидит, обложившись подушками. На ней - полупрозрачный пеньюар. Вид у фройляйн Шпигель не очень болезненный.
– Добрый день, - улыбается Марна.
– Садитесь, - тоненький пальчик указывает на пуф рядом с кроватью.
– Слуги собрались внизу, они могут не услышать, если вам что-нибудь понадобится, поэтому я решил заглянуть, - придумываю я на ходу объяснение своему визиту.
– Вы очень добры, герр Кармин, но мне ничего не нужно, - внимательные глаза скользят по моему лицу.
– Разве что вы поправите подушку: она тяжёлая и сползла.
Я с готовностью встаю с пуфа,
– Не похоже, чтоб у вас была температура, - говорю я.
Марна замирает на секунду, а затем кладёт голову мне на плечо. Я чувствую её тяжесть, и это приятно.
– Ты славный, - произносит девушка едва слышно.
В её голосе мне почему-то слышится тревога.
Я приподнимаю голову Марны и целую в глаза, щёки, подбородок, нахожу полуоткрытые губы. Они влажные и мягкие. Язык девушки скользит по моим зубам, словно пересчитывая их.
Я поправляю подушку и отстраняюсь. Мне всё ещё кажется, что Марна нервничает, причём не из-за меня.
– Спасибо, - говорит она, откидываясь на подушку.
– Так гораздо лучше. Намного удобнее.
На губах у неё - лёгкая саркастическая улыбка.
– Не за что, - отвечаю я, выпрямляясь.
– Выздоравливайте.
Марна чуть наклоняет голову в знак благодарности.
– Ты когда-нибудь бывал за периметром?
– спрашивает она.
Вопрос неожиданный, и в первый миг я даже не нахожу, что ответить.
– За городом, - поясняет Марна, решив, что я её не понял.
– Да.
– Видел Природу?
– Конечно.
– Расскажи.
Я сажусь на пуф. Конечно, нельзя говорить, как я оказался в Трущобах: это может навести на след моей истинной личности. Никаких биографических сведений - вот первое правило любого уважающего себя хакера.
– Зачем тебе?
– спрашиваю, чтобы потянуть время.
– Интересно. Какая она - Природа? Правда, что от неё исходят ядовитые миазмы?
Я киваю.
– Да, рядом лучше долго не стоять.
– Как ты оказался за городом?
– Случайно.
На губах Марны появляется недоверчивая улыбка.
– Разве это возможно?
– Почему нет?
– Ты заблудился?
– Ага. Представляешь?
Марна отрицательно качает головой.
– Не важно, - говорю я.
– Суть в том, что Природа теперь - единый организм, причём враждебный по отношению к человечеству.
– Как она выглядит?
– Не описать. Разве ты не видела репортажи по…
– Конечно, видела, - нетерпеливо перебивает Марна.
– Но меня интересует твоё впечатление.
Я задумываюсь. Девушка ждёт.
Впечатление… Как же его описать? Разноцветное нечто, простирающееся до самого горизонта - ядовитая плесень, накрывшая всё вокруг и норовящая добраться до тебя.
– Это величественно и страшно, - говорю я, наконец.
– Когда смотришь… чувствуешь неотвратимость.
– Неотвратимость? А как же башни?
Пожимаю плечами.
– Они сдерживают натиск, но Природа всё равно проникает в Трущобы. Дома и улицы постепенно зарастают. На окраинах всё покрыто радужным налётом, и там уже нельзя находиться без спецодежды: воздух отравлен.