Алеф (CИ)

Глебов Виктор

Шагая за официантом, который ведёт нас к нашему столику, я примеряю на себя новую роль - преуспевающий буржуа. Вписываюсь ли я в местное общество? В новом костюме, пожалуй, да. Но чувствую ли я себя здесь своим? Это предстоит выяснить в ближайшее время.

– Сюда, пожалуйста, - говорит официант.

Я отодвигаю для Зои стул, и мы усаживаемся. Посреди стола приютилась хрустальная ваза с живыми цветами, источающими тонкий аромат.

– У тебя нет аллергии?
–

спрашиваю я.

– Кажется, нет.

Официант вручает нам меню - сенсорные панели в кожаных переплётах.

– Желаете аперитив?
– осведомляется он.

– Мартини, - отвечает Зоя.
– Чистый.

– И мне, - киваю я.

Официант удаляется танцующей походкой.

– Ты производишь впечатление человека, ведущего уединённый образ жизни, - произносит Зоя, разглядывая меню.

– Наверное, потому что так и есть, - отвечаю я.

– Значит, не часто ходишь по ресторанам?

– В реальности - очень редко.

– Приятно слышать.

– Почему?

Зоя пожимает плечами, не желая вдаваться в подробности. И правильно делает - всё и так понятно: раз не хожу по ресторанам - значит, ни с кем не встречаюсь. Свободен.

Официант приносит аперитив и замирает в ожидании заказа. Он не торопит. Он ждёт. Поза его исполнена почтительности.

Люди вокруг наверняка более-менее честно заработали свои капиталы. Они наслаждаются в «Курионе» плодами праведных трудов. В виртуальности, посещая ресторан, я чувствую то же самое: право находиться среди хрусталя, морёного дуба, фарфора и наборного паркета. Но здесь и сейчас я чужой. Самозванец, нарядившийся в дорогой костюм и ботинки. Вор, принявший вид приличного бизнесмена.

Обвожу взглядом посетителей «Куриона». Все выглядят так, словно обедают и ужинают здесь каждый день. Мне приходить в голову, что, быть может, в первый раз они испытывали то же, что и я, а потом привыкли? В конце концов, с чего я взял, что они честнее меня? А вдруг ресторан приютил сегодня одних только воров и аферистов? Эта мысль заставляет меня улыбнуться - даже несмотря на абсурдность.

– Мне свиные рёбрышки с овощным рагу под острым соусом, - объявляет Зоя.
– Суп из моллюсков и клубничный десерт.

– А я возьму стейк с жареной картошкой под майонезом и черепаховый суп, - говорю я.

Официант старательно всё записывает в свой интерактивный браслет, и мы возвращаем ему меню.

– Желаете внести аванс?
– спрашивает он.
– Это даст вам пятнадцатипроцентную скидку.

– Конечно, - киваю я, вручая ему кредитку.

По негласному правилу, в ресторанах такого уровня полагается давать предоплату, чтобы избежать неприятных инцидентов в случае, если средства со счёта по какой-то причине не спишутся.

– Благодарю вас.

– В прошлый раз мы говорили о серьёзном, - произносит Зоя, когда официант уходит.
– Я рада, что сегодня всё иначе. Хочется отвлечься от работы. От всех этих вечных поисков врагов.

– Их действительно так много?

– Ты бы удивился.

– Надо же. Должно быть, Контора хорошо работает, раз мы о них не знаем.

Зоя кивает.

– Но не будем об этом. Лучше расскажи о себе. Просьба банальная, но ведь не каждый день обедаешь с хакером, который вот-вот спасёт человечество.

– Это ещё бабушка надвое сказала, - возражаю я.

– Не прибедняйся.

– Скромность украшает человека.

– Только не ложная.

– Боюсь, здесь слишком тонкая грань.

– Это верно. Ладно, засчитаем тебе «плюс».

– Спасибо.

– Итак, поговорим о тебе, - Зоя принимает шутливо-серьёзный вид.
– Прежде всего, имя.

Я отрицательно качаю головой.

– Это табу. Не могу сказать.

– Но я не прошу тебя назвать своё настоящее имя. Меня интересует прозвище. Почему Орфей? Это ведь из истории Древней Греции?

– Скорее, из мифов.

– Герой, который, выходя из подземного царства смерти, обернулся, чтобы убедиться, что его возлюбленная Эвридика следует за ним?

– Да. Бог Аид обещал, что отпустит её в мир живых, если Орфей ни разу не обернётся. Увы, он упустил своё счастье.

– А ты?

– Надеюсь, что нет.

Зоя подаётся вперёд и ставит локти на край стола.

– Почему ты выбрал такой псевдоним? Что он значит для тебя?
– её взгляд полон неподдельного интереса.

– Как ты думаешь, о чём миф про Орфея?

– О том, что надо соблюдать поставленные условия?

– Нет, не думаю.

– Может быть, тогда дело в том, что Орфей усомнился в слове бога, и был за это наказан. Если не ошибаюсь, боги в древнегреческих мифах бывали довольно жестоки.

– Не без того.

Зоя слегка улыбается.

– У меня есть ещё попытка?

– Конечно.

– Греки хотели сказать, что даже любовь не может длиться вечно? У всего есть необратимый конец?

– Наверняка и эта интерпретация имеет право на существование.

– У тебя другая версия, да?

Я киваю.

– Это только моё видение.

– Разумеется. Его-то я и хочу услышать.

– Попытка вернуть возлюбленную в мир живых - это, по сути, попытка нарушить законы бытия. Не каждому такое под силу. Мне кажется, Орфей был охвачен сомнениями и страхом - именно это и помешало ему осуществить задуманное.

– Значит, твой псевдоним - своеобразное напоминание?

– Да. О том, что страх мешает достичь мечты.

Зоя приподнимает брови.