Алекс и Алекс 5
Шрифт:
— Не успел за твоей мыслью. Прислушивался к твоим эмоциям — не понял, зачем нам сейчас Хаас?
— А выработать условия нашей с тобой договоренности о твоей будущей услуге так, чтобы ты чувствовал себя спокойным.
— Условия — это здорово. Но как ты собираешься обеспечивать исполнение мною всех пунктов?
— Я уже несколько минут держу тебя за руку. После того, как мы с тобой договоримся, ты просто дашь мне своё честное слово под точно такое рукопожатие. — Твердо и уверенно отвечает китаянка. — Этого будет более чем достаточно для моего спокойствия в адрес твоей порядочности.
Глава 15
Видимо, Камила что-то там настроила в госпитальном компьютере, потому что автоматические запоры на дверях приёмного покоя срабатывают в тот момент, когда мы с Чоу приближаемся к крыльцу. Китаянка, что интересно, воспринимает это как само собой разумеющееся.
В самом приёмном покое динамик сообщает нам голосом Камилы идти к ней, куда дорогу знаю я. Еще через полминуты Чоу, расцеловавшись Карвальо в щёки с двух сторон и вымыв руки, подхватывает конфету из маленькой пластиковой вазочки на столе Камилы. После чего направляется к капсуле Жойс:
— Открывай! И пусть она сюда выкатится изнутри — мне нужен тактильный контакт.
— Спасибо, что пришла и согласилась, — деловито бормочет Камила и выбивает необходимые команды.
В отличие от моих представлений и ожиданий, на осмотр и диагностику китаянка не тратит и пары минут. Бегло пробежавшись пальцами по макушке, вискам, рукам и ногам Жойс, хань задумчиво поворачивается к Камиле:
— Надо её на живот перевернуть. Мне доступ к позвоночнику нужен. У тебя ничего не запищит, если я её сейчас вертеть начну?
— Ей сейчас сквозь поры кожи, прямо через подставку, диффузионная капельница идёт, — Камила с сомнением в голосе указывает на гладкое полотно дна капсулы, чуть шершавое, на котором и лежит Жойс.
— Что вводишь? — китаянка тут же становится похожа на охотничью собаку, сделавшую стойку.
Камила начинает перечислять какие-то медикаменты, но Чоу, не дослушав до конца, перебивает:
— Можешь мне молекулярные формулы показать? Я в ваших названиях не понимаю, а читать аннотации будем два часа.
Наша капитан тут же выводит какие-то трехмерные структуры на экран. Хань мажет по ним взглядом, презрительно фыркает и без какого-либо пиетета заявляет:
— Не поможет. Плацебо.
— Что-то ты не сильно сейчас следуешь своему правилу, по которому полагается давать другому возможность сохранить лицо, — говорю ей со спины. — Ты мне за это, между прочим, оценку на экзамене снизила.
— А здесь все свои, — отмахивается от меня китаянка. Затем безжалостно обращается к хозяйке медблока. — Правда плацебо. Только не для пациента, а для врача: ты думаешь, что хоть что-то делаешь. Могу сама её перевернуть?
Чоу всерьёз подступает к телу и примеривается, как бы ей получше ухватиться.
— Плацебо не плацебо, поможет не поможет, а пока ведь удерживаю… — хмуро и недовольно возражает Камила. — По логике, с таким диагнозом уже давно пора… — что именно давно пора, Карвальо благоразумно не произносит вслух.
— Это не ты её удерживаешь. — Похоже, китаянка решила не мелочиться и собственноручно безжалостно проехаться трактором по собственным правилам сохранения лица собеседника. — Это просто конкретная нано-культура на белого рассчитана была, а не на чёрного. Ну и, видимо, наш герой успел отметиться. Алекс, признайся, брал подругу за руку? Долго держал? Импульс пускать пытался?
— Да. Только не за руку, а за третий позвонок. Импульс пытался подать, когда с пола её поднимали, — последние слова адресую удивляющейся Камиле.
— Импульс пытался в сторону сердца исправить? — покровительственно и свысока поднимает левую бровь китаянка.
— Да. Показалось, что чувствую неточность в сигнале, типа грязи.
— Ну, особо не повредил, а где-то даже и облегчил, но дело тут в другом… Она просто не белая, — говорит Чоу уже Камиле. — Смешно, но дельта сигналов есть от природы. У чёрных чуть другие меридианы и параметры, да.
Следующие пять минут проходят под эгидой врачебного консилиума, в течение которого мы втроём вертим Жойс во все стороны. А китаянка объясняет нам двоим, как лично она видит себе развитие событий.
— … таким образом, надо только выводить это всё из тканей. Потом запускать все системы заново. Это и хорошо, и плохо, — хань смотрит на нас, как унтер-офицер на нерадивых бойцов первого месяца службы. — Хорошо потому, что я прекрасно знаю, что делать. Абсолютно нет речи об интоксикации, также нет необратимых процессов на уровне биохимии! — китаянка высоко поднимают указательный палец. — Но вот нейро-дегенеративные процессы, по мере накопления ошибок в меридианах, рано или поздно в могилу сведут даже её, с её бычьим здоровьем. Не знаю, как это будет по-вашему, — Чоу с сомнением говорит мне фразу по-китайски.
— Я слов таких не знаю, — опускаю взгляд. — Незнакомые термины. Не понимаю.
— Ладно, неважно, — великодушно прощает меня подруга Моше. — Не могу не отметить, что её естественные барьерные функции вызывают зависть даже у меня. — В этом месте она машинально хлопает Жойс по ягодице, поскольку последняя лежит лицом вниз. — Камила, ты меня извинишь, если я вначале поговорю с Алексом? Мне есть что предложить тебе, но вначале нужно согласовать условия помощи с ним.
Камила удивлённо выпрямляет спину под непреклонным взглядом адептки ханьской искры:
— А он тут при чём? Ты же мне помогаешь, нет?
— В данном случае, больше ему, — неуступчиво настаивает Чоу. — Две минуты. — Затем отходит к стене, усаживается на стул и закидывает ногу на ногу. — Я, честно говоря, глянула её клиническую картину раньше, у меня есть доступ через протоколы управляющей компании. За медсектором мы тоже наблюдаем, особенно в такие интересные моменты… Сейчас только убедилась лично, что думала правильно.
— Камила говорит, что это агония, — хмуро смотрю в пол. — Моего уровня не хватает, чтоб оценить твои либо её слова.