Алекс
Шрифт:
Эксперты скажут, с помощью чего ей удалось перерезать веревку — но потом? Выбравшись из клетки, как она действовала дальше?
Камиль попытался представить себе эту сцену. Но его внутреннему фильму не хватало связности.
Уже выяснили, что она подобрала свою одежду, валявшуюся в том же помещении на полу. Следы ее обуви тянулись до вентиляционной трубы, за которой находился выход — небольшое отверстие в стене. Обувь, конечно, та же, что была на ней в тот день, когда Трарье ее похитил, — с какой бы стати он принес ей новую? Итак, он напал на нее, ударил, она попыталась защититься, но он втащил ее в фургон, швырнул на пол и связал.
К тому же вряд ли Трарье аккуратно обращался с вещами раздетой им жертвы… Ну хорошо, допустим, с одеждой все не так страшно. А с самой женщиной?
Насколько она грязна, видно уже по фотографиям. Целую неделю она просидела абсолютно голая в тесном деревянном ящике, висевшем в паре метров над землей. На фотографиях она выглядела истощенной, полумертвой. Эксперты нашли крошки от сухого корма для крыс и мышей — только этим Трарье ее и кормил. Она справляла нужду прямо под себя в течение недели.
— Она истощена до предела, — вслух произнес Камиль. — И грязная как свинья.
Душечка удивленно подняла голову, словно понимая даже лучше хозяина, что он говорит сам с собой.
Еще не успевшая высохнуть вода на полу, влажные тряпки, а также многочисленные отпечатки пальцев женщины на бутылках из-под минералки свидетельствовали о том, что перед уходом она постаралась хоть как-то привести себя в порядок.
— И все-таки, — пробормотал Камиль, — если целую неделю ходишь под себя, то разве можно как следует отмыться, имея под рукой всего три литра холодной воды и пару грязных тряпок?..
И это опять возвращало его к главному вопросу: как она сумела добраться до дома незамеченной?
— А кто тебе сказал, что ее никто не видел? — спросил Арман.
Семь сорок пять. Все в сборе. Даже несмотря на то, что голова у него занята другим, Камиль мимолетно успел подумать, как же странно выглядят рядом Арман и Луи. На Луи — серо-стальной костюм от Китона, галстук от Стефано Риччи и ботинки «Уэстон». Арман одет так, словно прибарахлился на бесплатной раздаче вещей в какой-нибудь благотворительной организации. Черт возьми, подумал Камиль, если бы погода позволяла, он ходил бы в одних трусах, чтобы сэкономить на всем остальном!
Он отпил кофе. А в самом деле, с чего он взял, что никто ее не видел?
— Надо искать, — сказал Камиль.
Женщина выбралась из здания и… исчезла.
Растворилась. Испарилась. Такого ведь не могло случиться, правильно?
— А что, если она остановила попутку? — спросил Луи.
Но, кажется, он и сам не очень-то верил в такое предположение. Женщина лет двадцати пяти — тридцати пытается поймать машину около двух часов ночи?.. Машин в это время мало — так что же, она так и стояла на краю тротуара, подняв руку? Или, хуже того, шла вдоль тротуара, махая проезжающим, как шлюха?
— Автобус…
Да, такое в принципе возможно. Тот маршрут не самый оживленный, но вдруг ей повезло? Но неужели она ждала на остановке — а ждать пришлось бы как минимум минут сорок, в такой-то час, — истощенная, замерзшая, возможно, в лохмотьях… Нет, вряд ли. Да и потом, могла ли она вообще самостоятельно держаться на ногах?
Луи сделал пометку в блокноте — проверить расписание, опросить водителей…
— Такси?..
Луи внес в блокнот очередную пометку, но этот вариант тоже представлялся сомнительным. Были ли у нее при себе деньги, чтобы заплатить? Да и разве не внушил бы ее вид подозрение любому таксисту? А может быть, кто-то видел ее, идущую по тротуару?
Ясно одно — она поехала в сторону Парижа. Нужно опросить всех водителей на том направлении. Через несколько часов все сведения будут получены.
Луи с Арманом отправились туда. Камиль смотрел им вслед. Да, парочка та еще…
Затем он отошел от окна и сел за стол, на котором его ждали две папки с материалами об убийствах Бернара Гаттеньо и Стефана Масиака.
28
Алекс подошла к своему дому все той же тяжелой, неуклюжей, спотыкающейся походкой. А что, если Трарье уже ждет ее внутри? Что, если он узнал о ее побеге?.. Но нет, в холле пусто. Алекс мельком взглянула на свой почтовый ящик — он даже не слишком забит. На лестнице никого не оказалось. И на лестничной площадке тоже. Пусто, как во сне.
Она открыла дверь своей квартиры, вошла, потом заперла ее.
Все это и правда похоже на сон.
Она у себя дома, в безопасности. А всего каких-нибудь два часа назад ее в любой момент могли разорвать зубами голодные крысы… Она едва держалась на ногах и передвигалась только вдоль стены, чтобы не упасть.
Прежде всего надо поесть.
Но перед этим — взглянуть на себя.
О господи, она выглядела старше лет на пятнадцать! Страшная, грязная, старая… Глаза глубоко запали, морщины, дряблая кожа, царапины и синяки… и взгляд словно у помешанной.
Она опустошила холодильник, буквально смела все, что там оставалось: йогурты, сыр, хлеб для тостов, бананы… Она ела с жадностью потерпевшей кораблекрушение и спасенной с необитаемого острова — все то время, пока набиралась вода в ванной… и конечно же едва успела добежать до туалета, прежде чем ее вырвало.
Переведя дыхание и немного придя в себя, она выпила еще пол-литра молока.
Затем она продезинфицировала свои раны — на лице, руках и ногах. Выбравшись из ванны, в которой она чуть не заснула, Алекс дополнительно обработала их антисептиком и смазала камфорной мазью. Она падала от усталости. Лицо у нее было все в синяках, оставшихся еще со дня похищения. Но они рассосутся достаточно быстро, зато раны на руках и ногах будут заживать гораздо дольше. Как минимум в две из них наверняка попала инфекция. Но она ими займется, она сделает все, что нужно. Каждый раз, покидая свою очередную временную работу, она напоследок незаметно забирала с собой кое-какие лекарства и медицинские средства. На сегодняшний день ее запасы выглядели весьма внушительно: пенициллин, барбитураты, антидепрессанты, диуретики, антибиотики, бета-блокаторы…
Наконец она вытянулась на кровати. И тут же провалилась в сон.
Проспала тринадцать часов подряд.
Пробуждение было похоже на выход из комы.
Ей понадобилось больше получаса, чтобы понять, где она находится, и восстановить в памяти события, предшествующие возвращению. Слезы непроизвольно подступили к глазам. Она свернулась под одеялом в позе эмбриона и разразилась рыданиями. Затем, понемногу успокоившись, снова заснула.
На сей раз она проспала пять часов. В общей сложности получилось восемнадцать.