Александр Блок в воспоминаниях современников. Том 1

Коллектив авторов

перед Вами». «Мадонна» отвечала ему на это тихо, в

комедийных полутонах, получалось необыкновенно за­

бавно. Сологуба она больше слушала. Он, разумеется, не

мог войти в наш круг наравне с другими, для этого он

был уже немолод и всем существом своим в другом пла­

не — пессимизм и иронию, в лучшем случае каламбур,

приносил он с собой. Я слушала его с интересом, иногда

он бывал мудрым, но неизменно тягостное чувство

оставалось у меня после продолжительных бесед с Соло­

губом, который

считал мир страшным и ничего не при­

нимал в нем. После таких бесед с чувством облегчения

отправлялась на Галерную, где впечатление от сологу-

бовского пессимизма рассеивалось, как дым. Как только

я попадала туда, начинались представления с Клотиль-

дочкой и Морисом, о которых я уже упоминала, или чи­

тались стихи — снежные, поднимающие над «горестной

землей» даже и тогда, когда в них говорилось о ней.

ИМПРОВИЗАЦИЯ

Пою приятеля младого

И множество его причуд.

А. Пушкин

Екатерина Михайловна Мунт пригласила всю нашу

компанию на свои именины. Мы решили их отпраздно­

вать необычно. Кому-то пришла мысль устроить представ­

ление — импровизацию. Сценарий начали сочинять все

вместе у Блока и продолжали у Мейерхольда. Придумы­

вал все главным образом Блок, и в конечном счете оста­

лась его редакция. Самое чудесное во всем этом и было

выдумывание сценария.

Александр Александрович сидел в конце стола на

председательском месте, мы все вокруг. Мейерхольд, хо­

дивший по комнате, давал от времени до времени смеш­

ные советы, Сологуб — издевательские; тут он несомнен­

но мешал. У Блока было, как всегда в таких случаях,

озорное выражение глаз и мальчишеский рот. Он важно

заносил на бумагу схему, по его словам, исходя из

характера дарований.

Вот

действующие лица его мелодрамы:

Некто в черном 47 Ал. Блок

Ревнивый муж (опирается обо все косяки) Голубев

Невинная жена (вяжет чулок, ходит на пуантах) Мунт

Некая подлая в красном Веригина

Молчаливый любовник в черной маске Мейерхольд

Наташа (действующее лицо из другой пьесы) Волохова

Ремарка Вера Веригина

У Мейерхольда, по его просьбе, роль была бессловес­

ная. Он говорил сочинителям:

— Нет, господа, я боюсь, я не могу импровизировать.

Блок на это сказал:

— Хорошо, вы будете изображать молчаливого лю­

бовника, который всех целует.

Так и было решено.

Интрига развивалась между ревнивым мужем, невин­

ной женой и некоей подлой в красном. Эта злодейка,

влюбленная в ревнивого мужа, должна была предложить

невинной жене отравленное молоко и говорить монолог

к «месяцу щербатому». Наташе надлежало говорить

слова из другой пьесы, никак не относящиеся к мело­

драме, предоставив, таким образом, остальным действу­

ющим лицам выпутываться из создавшегося положения.

Задача молчаливого любовника в маске состояла в том,

чтобы мешать актерам своими неуместными поцелуями,

а помощь приходила от Ремарки, которая могла объяс­

нить зрителю, что актриса, изображающая Наташу, со­

всем не должна была появляться сегодня, что она это

сделала по забывчивости, и многое другое, когда актеры

придут в замешательство. Репетиций не было ни одной.

Блок сказал, что иначе это не будет импровизацией, — как

выйдет, так и выйдет...

Настал день представления. Мунт жила на Алексеев­

ской, вместе с Мейерхольдами. Собралось довольно мно­

го народу, все наши друзья, разумеется. У Мейерхольда

было мало мебели и много места — Екатерина Михайлов­

на обшила несколько подушек кустарной материей, раз­

бросала их по ковру у стены и усадила зрителей. Мы

отправились одеваться. На помощь пришел театральный

гардероб Мунт. Она сама оделась в пачки, потому что

Александр Александрович хотел, чтобы она стояла на

пальцах, раз у нее от природы «стальной носок». Для

меня не нашлось красного костюма, пришлось надеть

16 А. Блок в восп. совр., т. 1 449

желтый, испанский. Я спросила Блока, хорошо ли это,

и он ответил, что так даже лучше — смешнее. Зато Со­

логуб начал меня дразнить и довел до слез. Впрочем,

это послужило на пользу, потому что моя отповедь ему

украсила монолог к «месяцу щербатому».

Начал представление сам Блок — Некто в черном.

Он вышел в черном плаще со свечкой, которую держал

перед собой. Подражая андреевскому прологу из «Жиз­

ни Человека», он начал бесстрастным голосом: «Вот

пройдут перед вами: ревнивый муж, опирающийся обо