Александр II. Весна России
Шрифт:
Манифест был зачитан народу священниками в церквях и на папертях в атмосфере растерянности и даже недоумения. Крестьянам объяснили, что они вышли из крепостной зависимости, но, несмотря на радость по этому поводу, общий смысл реформы был им неясен. Сомнения и недоумение сопровождали и делали менее яркими проявления радости. Крестьяне понимали, что они становятся свободными людьми, землепашцами, обладающими всеми гражданскими правами и что получают в вечное пользование свой дом, а также приусадебный участок. Но тут вставал вопрос о земле и об условиях ее распределения, ибо для крестьянина без земли свобода ничего не значила, а предложенная система выглядела достаточно сложной. Да, крестьянам выделяли наделы, уже обрабатываемые ими, но их необходимо было выкупить у помещика, которому принадлежала земля. Действительно, реформа — что привело в замешательство крестьян и вызвало у них реакцию недовольства, иногда сопровождавшегося насилием — задумывалась как трехэтапный процесс. Первый этап, смысл которого плохо поняли во время чтения Манифеста, представлял собой двухлетний переходный период, продолжавшийся с 19 февраля 1861 г. до вступления в силу «уставных грамот». В течение этого времени крестьянин, облеченный всеми гражданскими правами,
Мировые посредники призваны были «рассматривать на местах недоразумения и споры, могущие возникнуть при исполнении новых Положений», но также и жалобы помещиков на органы крестьянского самоуправления в том случае, когда те оказывались неспособными следить за общественным порядком или за выполнением повинностей, и, наконец, жалобы крестьян на помещиков, предъявлявших им чрезмерные требования. Мировые посредники должны были также утверждать соглашения помещиков и крестьян и выполнять административные функции, которые до реформы выполняли прежние землевладельцы. Реформа, дававшая реальную власть этим посредникам с их многочисленными функциями, недостаточно четко определяла способ их назначения. Да, они должны были быть выходцами из потомственных дворян-землевладельцев каждого уезда — крупных и средних помещиков — и их должны были избирать, но в Положениях 1861 г. не уточнялось ни то, кто их должен был выбирать, ни процедура выборов. Поначалу мировые посредники назначались по представлению губернаторов из числа лиц, отвечавших требуемым условиям. Позже пришел черед выборов, которые повлекли за собой многочисленные конфликты.
«Положения» 1861 г. создавали прежде всего две проблемы: проблему выкупа земель в кредит и проблему крестьянской общины, мира, который становился настоящим собственником земли. Выкуп земли был тесно связан с политико-экономическими потребностями и заботой о справедливости. В ходе этой реформы дворянство теряло свои потомственные привилегии и средства. Политическая мудрость требовала от власти принять во внимание жертвы, на которые шли помещики. Можно ли было пренебрегать тем фактом, что они всегда в подавляющем большинстве своем противостояли такой реформе? И что лишаясь привилегий, которые дворяне считали неприкосновенными, они могли подвергнуть опасности государя? Дворяне помнили о том, что именно они возвели Романовых на трон в 1613 г., что много раз отвергали правящего монарха, чтобы заменить его другим по собственному выбору. Александр II был вынужден учитывать уроки прошлого. К тому же потеря дворянством земель приводила к необходимости предоставления ему компенсации, чтобы оно могло в своих поместьях нанимать работников и оплачивать их труд и участвовать, таким образом, в экономической жизни страны. Государство, лежавшее в руинах после Крымской войны, не могло взять на себя такое обязательство, однако могло возместить убытки помещиков ценными бумагами и финансировать реформу через кредит. Крестьяне должны были уплачивать выкупную сумму за землю в течение 49 лет по очень низкой процентной ставке. Но в итоге выкупной платеж становился для них тяжким бременем, ибо кредит, предоставленный на столь долгий период, стоил дорого, и, кроме того, стоимость земель повсюду переоценивалась, за исключением наделов, принадлежавших полякам: те по политическим причинам оценивались чуть ниже их реальной стоимости. В конечном счете крестьяне констатировали, что выкупная сумма значительно превзошла их доходы, и что недоимки продолжали расти. В 1905 г. [61] , когда эти платежи были отменены, общая сумма выкупа почти в три раза превысила рыночную цену земли.
61
1 января 1907 г. — Прим. пер.
Другая проблема касалась сохранения сельской общины, или мира. Идеи славянофилов о благотворном влиянии общинной организации крестьянства на развитие общества вдохновляли многих реформаторов. Собственником земли, как его определяла реформа, был не крестьянин-единоличник, а мир, все члены которого несли коллективную ответственность за выплату долга. Крестьяне не очень разбирались в этой концепции солидарного должника, так же как и не понимали сохранения общинной власти. Наконец, сбивала с толку и возможность бесплатно выделить любому освобожденному крестьянину четверть причитавшейся ему нормы — то, что называли «нищенские наделы». Эта мера, противоречившая духу реформы, была принята под давлением Государственного совета, который был враждебно настроен к закону в целом и который Александр II пытался подчинить своей воле.
Какой бы она ни была со всеми своими недостатками реформа 1861 г. сняла с России клеймо позора и вывела ее в семью европейских государств. Граф Монтебелло, французский посол в Петербурге, внимательно наблюдавший за этим предприятием, писал в депеше, адресованной министру иностранных дел: «Эта мера, какими бы ни были ее следствия, главное дело Александра II», что, впрочем, не помешало ему указать, в рассказе о поездке императора в Москву в июне 1861 г., на «теплый прием крестьян и холодность дворянства, удалившегося в свои поместья», чтобы не приветствовать царя.
Реакция крестьян также была не такой спокойной, как, возможно, рассчитывали авторы проекта. Французский поверенный в делах Фурнье отмечал в конце 1861 г.: «Крестьяне думают, что последнее слово реформы не сказано, думают, что у них есть право на землю, т. е. безусловное право, ибо для них, поскольку они всегда обрабатывали землю, она им и принадлежит». Но крестьяне не всегда проявляли разочарование или настойчивость; иногда также их пугали перемены, и они предпочитали держаться своего прежнего статуса. Граф Николай Егорович Комаровский так отмечал в своих «Записках» (пусть
62
Оброк — продуктовая или денежная рента, собиравшаяся помещиком с сельскохозяйственной продукции, поступавшей на продажу. После реформы обозначал платежи крестьян за предоставленную им в пользование землю.
63
В приложении для иллюстрации характера проведения реформы приведены ее условия применительно к двум поместьям упомянутого очевидца.
Реформа 1861 г. несла в себе определенные противоречия, которые проявились в будущем. Наделы, переданные крестьянам, были недостаточными и часто по размерам уступали тем, которые они обрабатывали до реформы, хотя она предполагала, что их площадь останется той же. В плодородных южных регионах размеры наделов после 1861 г. иногда на 40 % уступали дореформенным. К тому же во время передела земли крестьян зачастую разделялись лесами и реками, и, чтобы получить к ним доступ, им вновь приходилось вести переговоры с бывшими собственниками и связывать себя новыми обязательствами. Количество крестьян, получивших наделы, недостаточные для того, чтобы прокормиться, в целом оценивается в 42 %. 30 тысяч дворян оставались собственниками 95 млн десятин [64] лучших земель, в то время как 20 млн «освобожденных» крестьян должны были делить между собой 16 млн десятин пахотных земель. Ясно, почему крестьяне иногда реагировали на такое положение вещей возмущением.
64
Десятина равняется 1,09 га.
В долгосрочной перспективе реформа породила еще две проблемы. Прежде всего в деревне разрасталась безработица, ибо после переходного периода бывшие крепостные уже не должны были работать на своих бывших владельцев. Но имея в своем распоряжении меньшее количество земли, они не всегда могли ею воспользоваться. Что касается мира, сохранившегося после реформы — пусть даже резоны, лежавшие в основе этого решения, были во многих отношениях справедливы: можно ли было предоставлять освобожденного крестьянина самому себе после стольких веков крепостничества? — он также оказывал воздействие на сельскую жизнь, тормозя ее модернизацию. А ведь последняя просто напрашивалась, тем более что в течение нескольких лет демографический рост в России [65] , население которой за двадцать лет увеличилось с 70 до 99 млн жителей, затронул прежде всего деревню, в которой ежегодно появлялось на свет около миллиона детей. Земли, чтобы прокормить растущее население, не хватало. Требовалась модернизация сельскохозяйственной техники, а сельская община крайне настороженно относилась к таким переменам. Столкнувшиеся с этими трудностями, обремененные долгами крестьяне выражали растущее недовольство и мечтали о том, чтобы их наделили новыми землями, теми, которые остались за помещиками.
65
Экспансия империи в Азию принесла ей всего 4 млн жителей, большей частью рост был обусловлен повышением рождаемости и снижением уровня смертности.
Эти недостатки реформы объясняют реакцию, иногда сопровождавшуюся насилием. Предосторожности, принятые во время чтения Манифеста, — меры по усилению правопорядка, запрет стихийных собраний — обеспечивали поначалу относительное спокойствие. Но всего через несколько месяцев начались восстания, зачастую вызванные верой крестьян, что есть настоящий Манифест, якобы подмененный дворянами подложным манифестом, которым урезалось дарованное им Александром II. Граф Монтебелло, сообщая об этих волнениях, в первую очередь в Поволжье, напомнил министру иностранных дел о русской традиции самозванцев, выдававших себя за настоящего государя, и связал с ней мысль о подложном манифесте, призванном, как и лже-царь, обмануть людей. Александр Никитенко, сын крепостного и профессор Московского университета, записал в своем дневнике: «Опасаются тревог и вспышек, которые, как мутные волны, все больше и больше нас охватывают со всех сторон и которые угрожают нам в будущем кровавым потопом». Волнения, охватившие летом 1861 г. различные регионы, убедили Александра II, что освобождение крестьян не решит всех проблем, что необходимы другие фундаментальные реформы, которые находились в стадии разработки одновременное «Положениями» 1861 г.
Реакция дворянства: зародыш оппозиции
Для дворянства, за исключением небольшой его части, исповедовавшей либеральные взгляды, реформа означала после провала дворянского заговора 1825 г. второе поражение. Государь одним росчерком пера уничтожил общественный порядок, основанный на крепостничестве и привилегированном статусе дворянства. Отныне оно принялось размышлять о своем месте и роли в обществе.
Несмотря на выраженную враждебность по отношению к реформе, дворянство было неспособно помешать ее появлению на свет. Поскольку Александр II включил его в подготовительную работу, это скорее сковывало оппозиции руки, но не давало возможности отстаивать свои позиции. Милютин ясно выразил условия русской политической проблемы в 1859 г.: «Никогда, пока я стою у власти, я не допущу каких бы то ни было притязаний дворянства на роль инициаторов в делах, касающихся интересов и нужд всего народа. Забота о них принадлежит правительству; ему и только ему одному принадлежит всякий почин в каких бы то ни было реформах на благо страны».