Александр III: Забытый император
Шрифт:
– Ваше высочество! – неосторожно сказал Козлов. – Что же будет, если с вами что-нибудь случится? Кто будет править Россией? Ведь ваш брат Александр к этому совсем не подготовлен!..
Цесаревич внимательно оглядел своего кирасира.
– Ты моего брата совсем не знаешь, – наконец ответил он. – У него сердце и характер вполне заменяют способности. Нет, они даже выше всех прочих способностей, которые человеку могут быть привиты!
Наследник непрестанно возвращался мыслями к младшему брату – «моему Саше» – как к чудесному человеку, необыкновенно доброму и мягкому сердцем. Характер цесаревича в эти последние месяцы несколько переменился. При замечательном уме и способностях, тонкости в понимании людей он хотел прибегая к кокетству, всем нравиться и играл сарказмами, острил, ерничал. Наследник был полной противоположностью младшему брату, отличаясь некоторой изнеженностью и, как сам выражался, «рыбьим темпераментом». И то обожание, какое он испытывал к Александру, объяснялось недостижимой для него нравственной чистотой.
Братья любили друг друга
В глазах Александра старший брат выглядел совершенством. Цесаревич был необыкновенно хорош собой и знал это. Он получил образование и воспитание, о котором великий князь мог только мечтать.
Лучшие педагоги и ученые занимались им и хвалили его способности, тогда как младший брат довольствовался Законом Божиим в уложении священнослужителей Бажанова и Рождественского, военной историей и тактикой, курсы которых читал генерал Драгомиров, и законоведением по лекциям Победоносцева. Правда, был еще знаменитый историк Соловьев, сделавший многое, чтобы придать образованию обоих великих князей истинно русский национальный характер.
Впрочем, что лукавить: великий князь Александр не испытывал горячего влечения к наукам и по династической традиции Романовых предавался всего более военным утехам. Его воспитатель Перовский смотрел на это сквозь пальцы, между тем наставник цесаревича граф Строганов без устали приобщал Николая Александровича к наукам.
Один из образованнейших людей своего времени, граф Сергей Григорьевич был человеком удивительной судьбы и достоинств. Восемнадцатилетним юношей он отличился в Бородинском сражении, затем участвовал во взятии Шумлы в 1828 году и в Севастопольской кампании. Ему как попечителю московского учебного округа Московский университет обязан блестящей эпохой: он искал расположения выдающихся людей и покровительствовал целой плеяде талантливых профессоров: Бодянскому, [16] Грановскому, [17] Кавелину, [18] Шевыреву, [19] Соловьеву, Буслаеву, [20] состоял председателем Московского общества истории и древностей российских и издал под своим руководством монументальный труд «Древности Российского государства», а сам написал замечательную книгу «Дмитриевский собор во Владимире-на-Клязьме». Строганов основал Археологическую комиссию, председателем которой оставался до конца своей долгой жизни, содействовал раскопкам на Черноморском побережье и значительно поднял научный интерес к нумизматике, оставив богатейшую коллекцию русских монет. Он был главным воспитателем всех великих князей, однако основное внимание уделял наследнику.
16
Бодянский Осип (Иосиф) Максимович (1808–1877) – славист, издатель древнерусской и древнеславянской литературы и исторических памятников, член-корреспондент Петербургской академии наук; из семьи священника. Экстраординарный (1842), затем ординарный (1847) профессор Московского университета, читал лекции по славянской истории, литературе, фольклору. По воззрениям был близок московским славянофилам, С. Т. Аксакову. Сторонник университетской автономии; в 1868 забаллотирован при избрании на очередное пятилетие преподавательской деятельности и уволен из университета с присвоением звания заслуженного профессора. Значительный историко-культурный интерес представляют его дневники, опубликованные в извлечениях в журналах второй половины 80-х – первой половины 90-х XIX века.
17
Грановский Тимофей Николаевич (1813–1855) – историк, общественный деятель, коллежский советник (1856); из дворян. Крупнейший представитель западнического направления в русской общественной мысли. С 1839 читал в Московском университете курс истории средних веков, затем Древней истории и истории Нового времени. С 1849 – ординарный профессор Московского университета, в 1855 – декан исторического факультета. Полное собрание сочинений в 2 т. М., 1905.
18
Кавелин Константин Дмитриевич (1818–1885) – юрист, историк, общественный деятель, адъюнкт по кафедре истории русского законодательства в Московском университете (с 1844), читал лекции о русских государственных и губернских учреждениях и законах. Принимал участие в подготовке Крестьянской реформы 1861, преподавал правоведение наследнику престола, великому князю Николаю Александровичу в 1857–1858. Полное собрание сочинений в 4 т. 1897–1900.
19
Шевырев Степан Петрович (1806–1864) – историк литературы, критик, поэт; из дворян. Представитель славянофильства. Преподавал словесность в Московском университете (с 1832), читал лекции по истории поэзии и истории русского языка и слога (1836–1837). Автор «Истории поэзии» в 2 т. М., 1835–1892; «Теории поэзии в историческом развитии у древних и новых народов».
20
Буслаев Федор Иванович (1818–1897) – филолог, искусствовед, педагог, академик Петербургской академии наук; из семьи чиновника. С 1847 преподаватель Московского университета, адъюнкт (1848), экстраординарный (1850), ординарный (1859) профессор, заслуженный профессор (1873). Представитель мифологической школы в русской науке. Сочинения в 3 т. СПБ. – Л., 1908–1930.
Можно сказать, граф Строганов готовил цесаревича к престолу, а цесаревич своего друга и брата – к его судьбе. Но при полной свободе делать все, что ему заблагорассудится, великий князь Александр обладал таким нравственным инстинктом, что его воспитатель граф Перовский не раз говорил:
– Приходится думать не о том, чтобы улучшить нравственное чувство великого князя, а о том, чтобы не портить его.
Душа Александра Александровича затворялась при малейшем прикосновении к ней фальши, лукавства к всего того, что составляло придворную жизнь. При этой правдивости его натуры выступали наружу и ее недостатки: много лени и еще больше упрямства. Воспитатель Гогель сердился на то, что великий князь отлынивал от занятий как мог. Ломать же его упрямство было невозможно и бесполезно: оно только усиливалось от противодействия. Но так как он был добр и мягок сердцем и необыкновенно деликатен, то можно было одолевать это упрямство обходными путями, воздействуя на сердце, на честность и доброту великого князя.
Говорили, что любимым сыном государя был второй сын, а любимцем матери – цесаревич.
Осенью Николай Александрович ездил в Данию на помолвку с принцессой Дагмарой. Он был бесконечно счастлив, что женится по любви, и по любви взаимной, что так редко случалось в семьях монархов. Цесаревич прибыл в Копенгаген морем на фрегате «Александр Невский» в составе эскадры, которой командовал адмирал Головачев. Король Христиан IX дал в его честь парадный обед, где было объявлено о помолвке наследника и Дагмары.
Вернувшись в Россию, Николай строил радужные планы, делился с братом:
– Я могу сказать, что предчувствую счастье… Теперь я у берега. Бог даст, отдохну и укреплюсь здоровьем зимой в Италии. Затем свадьба, а потом новая жизнь, семейный очаг, служба и работа… Пора… Жизнь бродяги надоела… В Скевенгине все черные мысли лезли в голову. В Дании они ушли и сменились розовыми. Мне дала их моя ненаглядная невеста, и с тех пор я живу мечтами о будущем. Мне рисуется наш дом и наша общая жизнь в труде и простых радостях… Любовь и отцовство!..
Он припоминал подробности помолвки на парадном обеде:
– Знаешь, Саша, когда король в должное время провозгласил тост за невесту и жениха, Головачев, сидевший рядом с ним, попробовал шампанское, поморщился, поставил бокал и громко сказал: «Горько». Король Христиан с недоумением и не без обиды заметил, что это самый изысканный сорт шампанского – брют [21] «Гордон вер». Головачев объяснил: не могу-де пить шампанское – оно «горькое»; по русскому обычаю вино можно пить на помолвке только после того, как жених и невеста поцелуются и оно станет сладким. Христиан пришел в восторг от объяснения адмирала и приказал нам с Дагмарой поцеловаться при всеобщем оживлении. После обеда я обнял Головачева, поцеловал его и сказал: «Дмитрий Захарович! Благодаря вам я в первый раз поцеловал свою невесту и никогда этого не забуду!»
21
Брют – разновидность шампанского, содержащего минимальный процент сахара.
…Зима кончилась как началась – весело.
Итальянская опера в Большом театре и французские спектакли в Михайловском, кажется, еще никогда не представляли такого блестящего бельэтажного бомонда, как в ту зиму. Это были феерические выставки великолепнейших туалетов и фамильных драгоценных камней. Балы поражали своей роскошью. Улыбки сияли на всех устах, и можно было подумать, что в этом разливанном море красоты, нарядов, бриллиантового блеска ни у кого нет забот и царит полное довольство.
Цесаревич уехал сперва в Италию, а после – в Ниццу. Тон его писем брату оставался жизнерадостным. Он говорил о будущем, ощущая возврат энергии и живого интереса ко всему шутил и острил. В каждом письме ощущалось веселое состояние духа.
И вдруг как удар молнии – телеграмма из Ниццы от государыни Марии Александровны с роковым известием.
Сраженный горем, Александр Александрович совершил путь до Ниццы за восемьдесят пять часов – по тем временам с неимоверной быстротой. Через два дня выехал император, сопровождаемый великими князьями Владимиром и Алексеем. Одновременно из Копенгагена царский поезд повез принцессу Дагмару с августейшей матерью королевой Луизой и братом Фридрихом, наследным принцем Датским.
В белоснежной, словно корабль под парусами, вилле Бермон великий князь нашел брата уже умирающим.
Николай Александрович бредил, временами к нему возвращалось сознание, хотя он и не понимал своего положения. Врачи – Пирогов, Опольцер, Здекауэр – поставили страшный диагноз: спинномозговой менингит. Брат вместе с принцессой Дагмарой могли видеть цесаревича изредка и на короткое время, только с разрешения докторов. А вечерами Александр Александрович говорил и говорил принцессе о замечательном уме наследника, его способностях и познаниях.