Александр Н. и месть волшебного мира

Щербинина Зоя

– У тебя снежинка в волосах, - Саша осторожно извлек крупицу волшебного снега из рыжих волос Джинни, от чего девочка вмиг покраснела. Впрочем, парень этого не заметил, переключив внимание на блюда, появившиеся на столе. Он даже немного удивился, что столько еды приготовлено для небольшой горстки людей, оставшихся в замке, но жаловаться было не на что. Единственное, чего Саша боялся, так это того, что он объестся до такой степени, что не сможет встать со скамьи. Дамблдор поздравлял всех, и учителей, и учеников. Поскольку людей было мало, директор пожелал что-то каждому лично. Выразился

он в своем непередаваемо загадочном стиле, так что несколько минут прошли в молчании, потому как каждый пытался разгадать, что же имел в виду Дамблдор.

К концу ужина все принялись исполнять свои любимые рождественские песни, и тут Саша мысленно присвоил две награды. «Мистер-громче-всех» досталась Хагриду, который явно переборщил с медовухой, а на звание «Хоть-кто-то-попал-в-ноты» на равных правах претендовали дуэт Джинни и Гермионы и – к огромному удивлению всех – Гойл. Несмотря на то, что у парня был скрипучий голос, пел он сравнительно неплохо. Сам Саша вежливо воздержался от пения, посчитав, что испортит людям праздник. По какой-то таинственной причине молчал и Малфой. Видимо, общество для демонстрации музыкальных способностей было неподобающим.

После рождественского чая Гермиона с Джинни увязались за Перси Уизли в башню. Стоило Грейнджер покинуть Большой Зал, как у стола Гриффиндора нарисовался Драко.

– Принес? – надменно спросил мальчик. Рон поморщился, но кивнул и выставил на стол шахматную доску, которая до этого лежала на скамье. Малфой уселся напротив, отодвинув Джорджа, и извлек из внутреннего кармана коробочку со своими фигурками.

– Это что? – недоуменно спросили близнецы в один голос.

– Это вроде как получасовое перемирие, - пояснил Саша. – Нашей блондинке надоели жующие амбалы и он решил провести полчаса в нормальной компании.

– Двадцать минут, Поттер, - скривился Малфой. – Я выиграю за двадцать минут.

– Полчаса минимум, - парировал Александр. – И по прошествии тридцати минут ты все еще будешь чесать блондинистый затылок.

– Хотите поспорить? – осведомился Фред.

– Нет, это слишком просто, - отмахнулся Саша и принялся наблюдать за партией. Как и в конце прошлого учебного года, парень решил чисто ради справедливости болеть за Малфоя, тем более, что за Рона болели двое братьев.

– Дружба между факультетами, как это прекрасно, - спустя сорок минут над головами ребят раздался голос директора. Рон дернулся от удивления, близнецы широко улыбнулись, а Малфой… Малфой думал над своим ходом, поэтому кивнул, не расслышав толком, кто и что сказал.

– Ваша королева открыта, мистер Малфой, - раздался рядом еще один голос, от которого у Саши мурашки пробежали по коже. – Если вы не хотите получить гарде от Уизли, пошевелите мозгами или хотя бы турой.

Малфой быстро переставил туру на нужное место и поднял на Снейпа восхищенный взгляд. Зельевар тем временем продолжал свою тираду.

– Как это мистер Поттер не увидел такого очевидного хода? – ехидно осведомился профессор. – И не обидно вам, Поттер, что ваши умственные способности далеки даже от способностей Уизли?

– О, сэр, я никогда не разбирался в шахматах.

У мистера Малфоя, - эти два слова Александр сказал с особым нажимом, - и без меня хорошо получается шевелить мозгами, турой и другими фигурами.

– Полноте, Северус, - Дамблдор по-отечески похлопал Снейпа по плечу. – А не хотели бы и вы сыграть партейку? После молодых людей, разумеется. Надеюсь, мистер Уизли одолжит мне комплект фигур?

Рон залился багрецом, вытаращил глаза и мелко закивал.

– Тогда я одолжу вам свои, сэр, - с придыханием обратился Малфой к своему декану. – Отец говорил, вы превосходно играете в шахматы.

– Благодарю, - холодно проронил Снейп и устремил взгляд на доску.

Это был достаточно интересный вечер. После партии Малфоя и Рона, которая опять окончилась вничью, за доску сели Дамблдор со Снейпом. Тут уж болеть никто ни за кого не стал – все уважали директора и одновременно побаивались зельевара – и просто наблюдали за сложной партией. Спустя час пешка Дамблдора, наконец, поставила мат королю Снейпа, и фигурка недовольно скинула с головы корону и отвернулась.

– Вот видите, Северус, иногда даже незначительная фигурка может сделать невозможное, - улыбнулся директор, пожимая руку декану Слизерина.

– Везде-то вы ищете смысл, сэр, - хмуро отметил Снейп. – Тем более что пешке помогали вы. Без ваших указаний она бы стояла на своей клетке и не сдвинулась бы ни на шаг.

Саша глядел на то, как Малфой и Уизли собирают свои фигурки, но мысли его были далеки от шахмат. Почему-то его терзали смутные сомнения, что короткий диалог двух профессоров не имел к шахматам никакого отношения.

Рон легонько толкнул друга, и Александр тряхнул головой, прогоняя лишние и совершенно не праздничные мысли. Малфой, его два объевшихся друга и Снейп уже покинули зал, Дамблдор вернулся к преподавательскому столу и тихо разговаривал о чем-то с профессором МакГонагалл, а Фред с Джорджем уже шли к выходу из Большого Зала.

– Ты чего замер? – поинтересовался Уизли.

– Задумался. Пустое, - отмахнулся Саша. – Пошли.

В коридоре творилось что-то невообразимое. Откуда-то сверху доносился хохот Пивза и дурные вопли какого-то до ужаса знакомого голоса. Саша бросился наверх, и трое Уизли еле за ним поспевали.

«Звените, колокольчики, звените не

переставая!

Как же здорово кататься на санях.

Звените, колокольчики, звените не

переставая!

Как же здорово кататься на санях»

Саше понадобилось подняться на четвертый этаж, чтобы увидеть того, кто орал на всю школу рождественскую песенку. Правда, темп песенки был намного быстрее, чем обычно, а перерывы между строками заполнялись выкриками и нецензурными выражениями. На одной из картин, распугав с нее всех обитателей, сидел Тимоша и орал не своим голосом. Усы у него топорщились в разные стороны, хвост был похож на щетку, а глаза отчаянно косили.

– Что это? – выдохнули хором близнецы, воззрившись на кота. Где-то под потолком хохотал Пивз.