Александр Невский. Сборник
Шрифт:
Эта же скамейка была излюбленным местом отдыха и Людомиры, особенно теперь, когда Болеслав целыми днями находился в обозе и когда печальные мысли не давали ей покоя. Здесь она чувствовала себя как-то свободнее и приятнее. Спрятавшись за толстыми дубовыми ветвями и вслушиваясь в осеннюю тишину и в ласковый шёпот деревьев, она смотрела на природу, которая раскрывалась перед нею.
Солнце уже закатилось, бросая на землю последние лучи, и на небе начали загораться одна за другой звезды. Ночь с каждой минутой делалась тише и глуше. Там и сям на берегах Днепра по направлению
Вдруг Люде показалось, что между густыми ветвями мелькнула на Днепре лодка, направляясь к берегу. Она встала, отвела рукой листья и убедилась, что это действительно лодка, в которой сидело три человека. Двое из них лёгкими ударами весел направляли её к берегу.
Люда с напряжённым вниманием смотрела на лодку.
Наконец гребцы остановились, привязали лодку в лозняке, находившемся у частокола, и трое мужчин медленными шагами пошли в гору, по направлению к Красному двору. Через минуту они исчезли в лесной чаще.
Люда не могла понять, кто были эти люди и почему они ночью, как воры, подкрадывались к Красному двору. Она не знала, что делать: вернуться ли в терем или ждать, пока они подойдут ближе, и узнать, кто они. Люде стало страшно, и она хотела вернуться, но вдруг у неё мелькнула мысль, что это, может быть, король, и она остановилась. Ей недолго пришлось ждать. Скоро на поляне показалась длинная тень, потом вторая и третья. Все они промелькнули и исчезли. Люда притаилась и ждала.
Вскоре один из трёх незнакомцев остановился в нескольких шагах от неё, и только благодаря густым дубовым ветвям он её не заметил. За ним появились и остальные.
Люда стояла полуживая.
— Теперь уж скоро будет возвращаться, — сказал первый.
— Нужно прислушиваться к оклику, — ответили ему полушёпотом.
— Не бойся, старик не прозевает. Он и поныне не может забыть того, как его встретили на Красном дворе.
Люда угадала, о ком идёт речь, и внимательно прислушивалась.
— Пойдём подальше, к тем двум дубам. Ты, боярин, встанешь с одной стороны, а я с другой. Смотри только не промахнись.
В голове молодой девушки мелькнули слова Путяты. Из разговора неизвестных она догадалась, что они посланы Изяславом с худой целью и что один из них, видимо, Славоша.
Дыхание замерло в груди Люды. «Надо оповестить стражу, — подумала она. — Но как? Легко наткнуться на ножи разбойников».
Через минуту все трое отошли на тропинку и спрятались за дубами в ожидании сигнала, который должен был дать Добрыня, стороживший Болеслава, который, похоже, собирался здесь вскоре проехать. Люда решила перебежать тропинку наискось, между кустами, и войти в терем с противоположной стороны двора. Когда всё успокоилось и утихло, она потихоньку встала со скамеечки и пошла между кустами так тихо, что едва слышала собственные шаги. Добежав до терема, Люда оповестила стражу. Тотчас же послали в обоз предостеречь короля, чтобы он возвращался другим путём. В то же время солдаты окружили сад, отрезали злоумышленникам путь к лодке и начали разыскивать убийц.
Посланцы Изяслава, ни о чём не подозревая, спокойно ожидали проезда короля. Они уже давно слышали продолжительный свист Добрыни, означавший, что король оставил обоз. Убийцы ждали, но Болеслава всё не было. Добрыня видел, как король вышел из обоза, но не заметил, какой дорогой он пошёл. Вдруг на тропинке послышались шаги. Убийцы насторожились. Вскоре они услышали отчётливые голоса многих людей, которые заполнили весь сад. Это встревожило Славошу.
— Плохо, — шепнул он одному из товарищей. — Кажись, Добрыня изменил!
А шум всё приближался. Громкие шаги, стук оружия говорили о том, что вместо Болеслава по саду движется толпа вооружённого народа. Трое злоумышленников, не сговариваясь, побежали к лодке. Но и там их ждали вооружённые люди. Убийц схватили и связали.
— Э-э, ночные пташки собрались на охоту! — послышались голоса.
— Отведём их во двор. Пусть там посидят до утра. Днём мы увидим, кто они такие.
Их схватили под руки и повели...
Ранним утром все трое стояли перед Болеславом. Он молча посмотрел на них и на одном задержал свой взгляд. Это был красивый мужчина 22—23 лет, старавшийся гордо держать себя пред королём. Где-то Болеслав его видел, но где — вспомнить не мог.
— Кто вы? — спросил он.
— Слуги княжеские.
— Слуги? А как же вы служите князю?
Разбойники молчали.
— Значит, вы служите князю с ножами в руках? Кто вас послал?
— Тот, кто имеет право посылать, — отозвался один из разбойников.
Болеслав кивнул Болеху:
— Прикажи повесить этих негодяев. Какой жизнью жили, такой смертью путь умрут.
— Кого ты приказываешь вешать? — гордо спросил красивый мужчина. — Не меня ли?
— Всех троих, — спокойно ответил Болеслав.
— Меня? Сына?..
Болеслав внимательнее посмотрел на него и наконец узнал. Это был Мстислав.
— Да, и тебя прикажу повесить, — коротко сказал король.
— Не смеешь! Завтра же ты сам поплатишься своей головой.
Король махнул рукой страже:
— Отвести этих негодяев.
Стража схватила их и повела за ворота.
— Ну говорите, где вас вешать? — шутили солдаты.
Угреватое лицо Славоши покраснело от гнева.
— Вешай где хочешь, ляшская собака. Сегодня ты нас повесишь, а завтра повесят тебя.
— О, какой грозный! Не поздно ли?
Отряд шёл по лесной дороге, пока не увидел поляну, на которой одиноко рос развесистый дуб.
— Здесь хорошо и недалеко от дороги.
— По крайней мере, вас будут видеть здесь другие и у них отпадёт охота заниматься разбойничьим ремеслом.
Все остановились под дубом. Прежде всего набросили петлю на шею Славоши. Он стоял спокойно и молча, как и всегда, когда исполнял княжескую волю — вешал и убивал. Двое людей держали его, а двое других начали тянуть за другой конец верёвки. Лицо Славоши исказилось, налилось кровью, он захрипел и замотал ногами, точно отыскивая точку опоры или желая убежать. Один из солдат полез на дуб, взял конец верёвки, обмотал его вокруг ветки и завязал.