Александр. Великий поход - 3
Шрифт:
Предвидя главное направление вражеского удара, тирийцы успели, заблаговременно возвести внутреннюю стену невидимую для македонцев с моря, и ставшую для них непреодолимым препятствием. Едва штурмовики ворвались на городскую площадь, как на них со всех сторон полетели копья и стрелы заранее установленных здесь метательных машин. Зажатые с трех сторон, гоплиты ничего не смогли противопоставить хозяевам, и вынуждены были спешно отступить обратно.
Неудача раздосадовала Александра, через три дня полководец повторил наступление. Теперь он изменил направление своего удара, избрав на этот раз северную часть укреплений Тира.
Воспользовавшись тихой погодой, македонский царь подвел свои корабли буквально к самым стенам города и начал штурм. Под прикрытием катапульт и баллист, солдаты во главе с Кратером перекинули с бортов кораблей специально сделанные мостки и по ним смогли ворваться в Тир.
Одновременно с этим, Пердикка вновь атаковал пролом, сознательно притягивая на себя часть сил осажденных. Молодой воин смело бросался на противника, увлекая за собой в атаку своих солдат.
Амбициозный македонец был неистов в той кровавой бойне, что завязалась на площади. Его меч исполнял пляску смерти, принося руками стратега обильную кровавую жертву богу Аресу, поражая одного за другим защитников города.
Этот завораживающий танец сумела прервать только стрела, выпущенная тирийцами из скорпиона, которая насквозь пробила красивый щит стратега и застряла в его холщеном панцире пропитанного солью.
В пылу сражения Пердикка не обратил внимания на полученное ранение и продолжил бой и вскоре в рукопашной схватке сразил самого Адмед, командира нал всеми тирскими наемниками. Но затем от напряжения и потери крови голова стратега закружилась, и его спешно унесли в тыл.
Александр был на одном из кораблей и вместе с гетайрами ворвался в город вслед за воинами Кратера. Царь так бесстрашно сражался, что защищающие стену тирийцы в панике бежали от него, стыдливо оставляя место битвы.
После захвата стен, прекрасно зная расположение города со слов перебежчиков, Александр выдвинул вперед щитоносцев и принялся прорываться к царскому дворцу, где находился Агенор. На площади Пигмалиона в борьбе за Сидонскую гавань, в решающем сражении встретились два войска.
Солдаты обеих сторон мужественно бились за обладанием Тира, но выучка и умение македонцев взяли вверх над яростью и упорством тирийцев. Щитоносцы царя перебили многих защитников города и стали теснить их от гавани.
В это время на южной окраине Тира, оставшимся без предводителя солдатам Пердикки, на помощь прорвался полк под командованием Кена. Он объединил оба отряда под своим командованием и двинулся на соединение с Кратером и Александром.
Обойдя выстроенную стену, македонцы Кена подверглись атаке тирийцев засевших на крышах домов. На голову прорвавшихся гоплитов обрушились камни и все, что только попадалось под руку. И тогда стратег, желая защитить своих солдат, отдал приказ перебить всех сопротивляющихся и поджечь постройки.
Началась жестокое избиение мирного населения. Македонцы не щадили никого, кто стоял у них на пути, систематически вырезая людей, они упрямо продвигались к центральной площади, где кипел яростный бой.
Воспользовавшись перенесением боев внутрь города, мореходы дружно атаковали своими кораблями обе гавани и всюду имели успех. Неарх атаковал суда стоящие в Египетской гавани и многие из них потопил, чем сорвал намечающееся бегство из города Агенора. Тирийский правитель уже прибыл в гавань и готовился отплыть в Карфаген, когда борт его триеры пробил огромный камень, выпущенный с борта македонского корабля. Сопутствовала удача и киприотам. Их корабли прорвались в северную гавань и высадив десант, полностью овладевший частью острова.
Подход воинов Кена окончательно перевесил расстановку сил в пользу македонцев, и зажатые с двух сторон тирийцы были обращены в бегство. Преследуя отступающего врага, македонцы вышли к царскому дворцу, последнему организованному очагу сопротивления Тира.
Разгоряченные боем солдаты, невзирая на камни и стрелы, летящие в их сторону из дворца, сорвали с пьедестала большую медную статую бога Ваала и принялись выбивать ее дверь. После восьмого удара дерево затрещало, а после пятнадцатого дверь рухнула, внутрь придавив собой защитников дворца.
Ворвавшиеся внутрь воины были беспощадны. Строго выполняя приказ царя никого не щадить, они перебили всех защитников дворца, а затем подожгли его.
Спасаясь бегством, верховный судья Тира Аземилк укрылся в храме Геракла, точно зная, что македонцы не будут его штурмовать. Там же укрылось несколько десятков жителей Тира, которые впоследствии были пощажены Александром.
Сам Агенор и остальные правители города не сумевшие бежать из Тира, погибли в уличных боях. Их тела были опознаны по богатой одежде и принесены македонскому царю как победный трофей.
Так закончилась семимесячная осада Тира, посмевшего бросить вызов Александру и жестоко поплатившемуся за эту дерзость.
Всего во время штурма погибло более семи тысяч человек. Все взятые в плен юноши, а их было не менее восьми тысяч, были казнены по приказу царя, а часть особенно знатных македонцы повесили и распяли на крестах вдоль всего морского побережья тирской лагуны. Остальных, тринадцать тысяч женщин и детей победители продали в рабство.
Сами македонцы потеряли при штурме более четырехсот человек, а всего за время осады больше шестисот. Некоторые из воинов выказывали озабоченность по поводу стольких потерь, которые превышали потери войска при Гранике и Иссе, но широкий жест Александра, полностью отдавший город на разграбление солдат и, демонстративно отказавшись от своей доли добычи, успокоил их сердца.
Македонцы громкими криками славили своего кумира приведшего их в богатые страны и ничем не ущемлявшего их права. Пердикка наравне с Кеном и Кратером был удостоен золотого венка победителя, что послужило лучшим бальзамом на его рану. Эвмену опять прибавилось работы по учету и распределению добычи и управлением всех покоренных Александром земель.
Именно в это момент, из Дамаска прибыл Пармерион с важнейшим известием, которое могло полностью изменить весь ход войны. Усталый от длительной скачки и весь покрытый потом, старый полководец сразу же направился к царю и сообщил, что Дарий прислал посольство для заключения мира между двумя государствами.