Александр. Великий поход - 3
Шрифт:
Второй причиной было желание царя посетить амонийского оракула и получить ответы на вопрос о своем происхождении. Последняя беседа с матерью оставила глубокий след в душе юноши, и он желал расставить все точки в этой истории.
В случае если оракул подтвердит его божественное происхождение, перед Александром открывались поистине необычные возможности для воплощения его самых сокровенных планов. Об их существовании не знала ни одна живая душа, за исключением Аристотеля, который в свое время и заронил их в молодую душу.
Крепость Пелусия, расположенная на границе Египта и Синая - являлась ключом к стране большого Хапи. Многие завоеватели сломали свои копья и мечи о крепость его двойных стен. Здесь остановили свой победный марш народы моря, до этого сокрушившие могучую державу хеттов и покорившие все побережье от Ливана до Египта. Сев на эти земли, они дали им название - Палестина, но все попытки продвинуться дальше закончились неудачей.
Также под стенами Пелусии потерпели неудачу финикийские рати во главе с Пигмалионом, наводившие ужас по всему побережью. Наткнувшись на стойкое сопротивление египтян, они были вынуждены отступить.
В числе неудачников, числились и греки. Нанятые персами для покорения восставших египтян во главе с фараоном Нактанебе, они были остановлены на Ниле и не смогли прийти на помощь высадившимся в дельте персам.
Единственным полководцем, сумевшим без боя занять эту крепость, был персидский царь Камбиз. Приказав своим воинам привязать к своим щитам кошек, они смогли ворваться в Пелусию, прикрываясь священными для египтян животными.
Зная героическую историю Пелусии, Александр был готов встретить ожесточенное сопротивление, но ничего не произошло. Македонские войска только подходили к крепости, а командир греческих наемников крепостного гарнизона прислал к Александру гонца с предложением сдать город. Соглашение было быстро достигнуто и, убив начальника Пелусии перса Сабака, греки открыли ворота неприступной крепости.
Осмотрев стены крепости, Александр порадовался, что он взял их и поспешил переправить свою армию на ту сторону Нила. По старой привычке, он объявил себя освободителем египтян от власти персов и с удивлением обнаружил, что освободители Египта уже есть.
Ими оказался семитысячный отряд греческих наемников под командованием стратегов Аристомеда и Фимонда бежавших от Александр из-под Исса. Ободренные поддержкой местного населения, они продвинулись к Мемфису, на подступах к которому разбили персов и загнали их в город.
Однако, еще не овладев городом, они начали грабить богатые окрестности столицы, забыв о недобитых персах. Алчность наемников обернулась против них самих. Узнав о том, что греки предались грабежу, персы предприняли неожиданную вылазку. В результате этого, большинство наемников во главе с Аристомедом были перебиты, а остатки воинства вместе с Фимондом бежали.
Персы не стали преследовать их не столько из-за понесенных потерь, сколько от известия о приближении к Мемфису Александра. Оставив в Пелусии гарнизон, он через пустыню двинулся к Гелиополю, приказав флоту подняться по Нилу до Мемфиса.
Узнав об этом, персидский сатрап Мазак он не стал уподобляться правителям Тира и Газы и, захватив казну, бежал на Крит вместе со спартанскими наемниками. Прекрасно зная многочисленные рукава Нила, он смог легко разминуться с Гегелохом, который, исполняя волю царя, входил в дельту реки.
Мерной поступью двигалась македонская армия к столице земель большого Хапи. Здесь уже не было изрядно надоевшей пустыни. Со всех сторон простирались возделанные поля и пальмовые рощи, дающие живительную прохладу и скорую пищу для каждого человека.
Между тем, Эвмен усиленно работал над тем, как заставить египтян признать Александра своим полноправным владыкой. Проводя с Нефтехом ночи напролет, кардиец сумел выстроить линию поведения Александра, которая выгодно отличала бы его от персидских царей.
Подходя к Мемфису, все воины царской армии получили строгий приказ, запрещавший им грабить местное население. Это выгодно отличало македонских воинов от успевших отметиться солдат Аристомеда и Фимонда.
Не встречая сопротивления, македонцы заняли окрестности Мемфиса, а затем вступили и в сам город. В отличие от персидских военачальников предпочитавших находиться в средине войска, Александр ехал впереди, во главе гейтеров. В своем неизменном красном плаще и легком походном шлеме, он был легко узнаваем и своей простотой быстро покорил сердца зевак вышедших поглазеть на прославленного полководца.
Едва процессия достигла центральной площади, как царь спешился и, подойдя к стоящим в большом напряжении жрецам и правителю города, объявил, что возвращает Мемфису все его права отнятые ненавистными персами.
Столь неожиданное поведение царя вызвало бурю громких криков и оваций. После этого, Александр ещё больше удивил египтян, сказав, что хочет принести жертву богу Апису. От этих слов, на глазах у многих жителей Мемфиса выступили слезы.
Дело заключалось в том, что имя Аписа было под запретом со времен первого завоевания Египта персами. С той поры, каждый персидский владыка стремился вытравить память о боге быке из сознания покоренных египтян. Решение Александра оказать почтение запретному богу, очень обрадовало горожан, но впереди их ждал ещё один сюрприз.
Следуя подсказке Эвмена, вслед за Аписом, Александр принес богатые дары Амону, Ра, Птаху, Тоту, Сехмет и прочим египетским богам.
Такого внимания и почтения к своим святыням, Египет не видел уже более ста с лишнем лет. От этих радостных событий столица гудела как развороченный пчелиный улей. Сразу вспомнили о предсказании фараона Нектанеба, который оставляя Египет двадцать с лишним лет назад, сказал, что он вернется в Мемфис в молодом виде. Досужие сплетники заговорили, что наверняка мать Александра родила его не от Филиппа, а от Нектанеба.
Добившись расположения простых жителей столицы, македонский царь сделал следующий шаг, с подачи Эвмена и Нефтеха.
Собрав все столичное жречество, царь внимательнейшим образом расспросил египтян об их нуждах и чаяниях, после чего объявил, что намерен возвратить храмам столицы часть конфискованной у них персами собственности. Вслед за этим, он назвал жрецов своими близкими друзьями, с которыми намерен построить правильную жизнь в многострадальном Египте.
От такой радостной возможности вернуть себе былое могущество и власть, у многих верховных жрецов столичных храмов пошла кругом голова. Ни один из них не посмел сказать слова осуждения македонского царя, хотя до этого, многие из них высказывали много нелестных слов в адрес Александра. Получив столь заманчивое предложение, столичное жречество затаилось в ожидании дальнейших событий.