Александра
Шрифт:
Я повернулась и зашла в терем. Мне было не легко. Я чуть не плакала, всё же они мои первые гвардейцы, с которыми сама в свой первый поход ходила. Но если сейчас не сломать их вольницу, завышенное самомнение, что им можно всё, которое стала уже выше их самих, дальше будет только хуже.
Переоделась. Надела то, что надевала, когда шли мы с Еленой первый раз на приём к Государю, после Ливонского набега. Ленка прибежала и стала суетиться вокруг меня больше, чем сенные девки.
— Сань, — спросила меня она, поправляя что-то у меня на платье, — чего парни на коленях стоят?
— Я их не просила тут на коленях стоять. Сказала, что они свободны и могут идти куда хотят. Мне уже нет до них дела. Тем более, серебро у них имеется. На него могут себе лавку
— Сань, ты сама поняла, что сказала? Какая лавка? Какая корчма? Парни прикоснулись к высшей лиге, это как наркотик. Иметь всё и потерять. Да им проще сдохнуть.
— Лена, ты что адвокатом у них подрабатываешь? Высшая лига. Чтобы в высшей лиге играть, надо мозги иметь. А мне бордель не нужен. Поэтому давай закончим разговоры на эту тему. Я сама разберусь со своими делами и своими людьми.
— Да не вопрос. Просто парней жалко.
— Знаешь, как ещё говорят? Жалко у пчёлки, а пчёлка на ёлке.
Длинное платье, всё как в прошлый раз, с небольшими изменениями. Вроде небольшие, но это только для нас. Здесь это было довольно смело. У платья не было рукавов. Да-да. Нет плечи были закрыты и грудь не оголена на половину. И спина закрыта. Но руки от плеч были открыты, чего раньше здесь не было никогда. Но обнажённость рук компенсировали перчатки, длинные, до локтя, плотно облегающие. Поверх перчаток надела кольца, в том числе и перстень Великого Князя, подаренного мне взамен перстня Юрия Долгорукого. Ленка, вместе с девушкой прислугой, сделала мне укладку. Очень красивую и величественную. Волосы закрепляла золотыми и серебряными заколками, в том числе и из сокровищ тамплиеров. А таких там имелось достаточно, чему я в своё время была удивлена. Причём, многие заколки были украшены драгоценными камнями и вообще являлись настоящими произведениями искусства. Поверх всего этого была закреплена диадема. Лена достала свою косметичку. А заодно велела девушке принести её новый набор косметики в деревяном футляре. Когда футляр принесли, она мне похвасталась. Ничего так, довольно креативно подошла подруга к своему бизнес-проекту. Футляр закрывался крышкой. Сам футляр был украшен росписями. В футляре были румяна, а к ним кисточка из меха белки. Кроме того, имелась туш для ресниц, причём твёрдая в виде бруска и к ней тоже кисточка из конского волоса. И, чему я удивилась особо, губная помада. Причём помада была в круглых деревянных футлярах. Посмотрела на Лену вопросительно.
— Лен??? Не поняла?
— Чего не понятного? Наша губная помада закончилась, дорогая «сестричка»! — Последнее слово сказала с сарказмом. — И, между прочим, это ты в основном её истратила.
— Мне надо было больше, чем тебе. Я на приёмы к Великому Князю хожу и с иностранцами разными встречаюсь.
— Я тоже хочу на приёмы ходить и с иностранцами встречаться!
— Зачем?
— Зачем ты хочешь ходить на официальные приёмы и встречаться с иностранцами?
— Лен, сейчас фуршетов нет, а у иностранцев нет ещё жвачки, сникерсов и брендовых тряпок!
Подруга вытаращилась на меня так, что я хотела рассмеяться, но сдержалась.
— Ты что меня за курицу считаешь?
— Леночка, я считаю тебя за хорошенькую и славную девочку. Мою сестрёнку. А поэтому тебе нечего с иностранцами встречаться. Поверь, ничего хорошего ты там не подчерпнёшь. Тем более, ты замужем.
— Ты тоже!
— Так, дорогая, давай вернёмся к началу. О приёмах, балах и интуристах поговорим позже. Ты сделала губную помаду???
— Сделала! — Ленка всё ещё дулась на меня. — Нет, чтобы похвалить меня, что я такая умная, так ты чуть драться в бане не начала.
— Ты очень умненькая у меня. Успокойся. — Лена улыбнулась. Я опять похвалила её, потом задала вопрос, как идёт продажа? На этом у моей подруги эйфория закончилась. Она печально вздохнула.
— Сань, не очень идёт продажа. Нужен маркетинг и реклама. — Неожиданно она усмехнулась, глядя на меня.
— Чего улыбаешься? — Спросила её.
— А ведь, Саш, ты и будешь моей рекламой.
— Это как?
— В зеркало посмотри на себя! Ты же сейчас даже не царевна, а настоящая королева! Красавица какая, просто жуть!
— Прям так и красавица?
— На смотри.
На меня из зеркала действительно смотрела молодая и красивая женщина.
— Сань, что я хочу у тебя попросить? Возьми один набор, подари его царице.
— Лен, у Государя ещё нет официального титула царь всея Руси. Он Великий Князь. А это значит, что Соломония не царица, а Великая Княгиня.
— Какая разница. Короче, отдашь жене Государя. И скажешь, что с помощью этой косметики ты стала такой красоткой.
— Лен… Ну ты совсем уже. Ладно, набор я возьму, но говорить что-то насчёт красотки не буду. Я ещё имею совесть и чувство скромности. В отличии от некоторых… Царевен! — Последнее сказала с сарказмом.
— Сань, ну перестань. Это же бизнес, ничего личного, Тем более, я же не предлагаю тебе врать.
— Всё, Елена. Тему закрыли.
Выехали с папаном на его карете. Они всё больше входили в повседневную жизнь. Фёдор Мстиславович был доволен, так как имел пока ещё монополию на их изготовление. Сверху на мои плечи была накинута соболья короткая шубка, сшитая по нашим с Еленой эскизам. Вообще это бред, летом таскать на себе шубы, но здесь это было так положено. Хорошо хоть не застёгиваться на глухо. Хотя папан хотел, чтобы я и руки сунула в рукава, но я отказалась. Просто накинула на плечи. Свёкр косился на мои обнажённые руки от плеча и до локтя, но молчал. В руках я держала набор косметики. Фёдор Мстиславович был в курсе, что его младшая невестка делает какую-то чепуху, от которой больших барышей ждать не приходилось.
Доехали до Красного крыльца Грановитой палаты. Я вышла. Одной рукой держала набор, второй чуть приподняла подол спереди и стала подниматься по лестнице. Со мной рядом шёл свёкр. На крыльце нас встречал мой старый знакомец, боярин Вельяминов Иван Васильевич. Но сейчас он не смотрел на меня со спесью старомосковского боярства. Наоборот, глядел угодливо. Но я не обольщалась. Любви и дружбы между нами быть не может. Этот змей подколодный затаил на меня злобу, за прошлое. Я была в этом уверена на все сто процентов. Но показывать, что я не верю ему не стала. Чуть склонила голову, в знак приветствия и не более. Вельяминов поздоровался с Вяземским. После чего, нас провели в зал для приёмов и пиров. Там стояли столы буквой «П». Главным являлся стол, за котором сидел сам Великий Князь, его жена и ближники. Он немного возвышался над остальными. В зале было много народа, но за столы никто не садился. Все ждали Государя. К нам с папаном стали подходить бояре, выражали своё уважение. Тут же был князь Воротынский. С ним хорошо пообщались. Так же довольно тепло со мной разговаривали представители княжеского клана Долгоруковых. Ефросинья, со слов её мужа, который так же был здесь, чувствовала себя хорошо, как и потомство. Да, было такое. Я принимала роды у жены одного из князей Долгоруковых. Пришлось делать операцию. Нет, она родила сама, не через кесарево сечение, но у неё началось кровотечение, сильное. Чуть не умерла. Но всё, слава богу обошлось. Передал поклон от жены. Спросил, когда в гости приедем? Пообещала, что в ближайшее время, как только вернёмся с мужем с Дона. Сказала, что хочу туда поехать.
Здесь же были и иностранные послы. И как раз я была пристальным объектом их внимания. Ко мне подошел Джованно. С ним был его младший брат. Довольно симпатичный мужчина, но и только. Он запрыгал передо мной. Поняла, что это приветствие. На левой руке, которой я приподнимала подол платья, поднимаясь по лестнице, на петельке висел сложенный веер. Взяв его в руку, сделала знак, что оценила его прыжки. Джованно так не прыгал. Так как уже знал, как я отношусь с юмором к этой куртуазности. И поэтому не хотел выглядеть в моих глазах смешно. А вот брату своему он об этом не сказал. Отвечая молодому итальянцу, на моих губах была улыбка. Взглянула на Джованно. Он тоже улыбнулся, давая понять, что знает и становится посмешищем в моих глазах не собирается. Здесь же были и испанцы. Они тоже подрулили ко мне на правах знакомцев. Я вообще очень удивилась, как граф Луис Фернандес сумел за год смотаться в Испанию и вернуться так резво назад. Но спрашивать не стала. Мне и так всё было понятно. Все хотят комиссарского тела. Появление испанского гранда возле меня очень не понравилось папским посланцам. Но устраивать свару они не рискнули.