Александра
Шрифт:
Я видела, как закивали бояре, подтверждая мои слова. Ландмаршал тоже кивнул.
— Так вот, когда она нас смотрела, на нас с Еленой не было рун. Это же мог бы подтвердить мой покойный муж, боярин Иван Вяземский. Но, как ты понимаешь, ландмаршал, он не может уже этого сделать. Но может его брат, женой которого является моя сестра. Всё дело в том, что последний раз руны проявлялись, когда мы с Еленой потеряли всю свою семью. Нашу матушку, матушку моего отца, самого нашего отца. А я потеряла ещё и первого своего мужа, катафрактария Иоанна. Османы тогда нас сумели выследить. Они убили наших родных. Погибла вся наша охрана, которая сопровождала нас с самого рождения из особо верных воинов. Они дали нам возможность
— Что подарили? Простите, Ваше Императорское Высочество?
— Куклы, ландмаршал. Обыкновенные куклы. Мы же с Еленой были девочками. А все девочки любят играть в куклы. Куклы, конечно, были не совсем обычными, небольшие, примерно с полтора локтя ростом. Очень красивые, в красивых платьях и с коронами. Куклы символизировали принцесс. Но я к куклам всегда была равнодушна. Мне больше нравилось оружие. — Я улыбнулась. Рыцари и бояре, я заметила, тоже. Великий Князь усмехнулся. — Отец часто говорил, что мне надо было родиться мальчиком. Но господь распорядился иначе, родилась дочь. А потом вторая. Так вот, я тогда отдала Елене свою куклу, и она радостно играла с ними. Я помню, это был зал в одном из замков Южной Франции, в Лангедоке. Горел камин. Я вытащила из шкатулки, где лежал свиток, кольцо и стала им играть. Отец сидел тогда рядом и смотрел на нас. На меня и Елену. Я тогда спросила впервые его: «Батюшка, что это за кольцо?» Он посадил меня на колени, поцеловал в лоб и сказал странные слова. Вернее, я подумала тогда, что они странные. Не поняла их, всё же я была ещё ребёнком. А сказал он следующее: «Кровь древних королей проснётся, когда дочь наденет кольцо власти и вернёт корону». Я тогда подумала, что речь идёт о короне римских и византийских цезарей. Но оказалось он говорил о другой короне. На мой вопрос, что это значит? Он ответил, что так гласит древнее пророчество. Что якобы это сказала Боудика, отправляя своих детей в Рим. Сама она осталась с телом умершего мужа.
— Кровь древних королей пробудится, когда дочь наденет кольцо власти и вернёт корону. — Проговорил ландмаршал. Посмотрел на меня. — А где кольцо?
Я достала кольцо из шкатулки. Разжала кулак, в котором оно лежало. Ландмаршал заворожённо смотрел на него. Взглянул каким-то дикими глазами. Даже сглотнул судорожно. Ландсгерры столпились позади главы посольства. Смотрели во все глаза на кольцо. Бояре тоже соскочили со своих лавок и тянули шеи пытаясь разглядеть древнюю реликвию на моей ладошке.
— Это кольцо Нибелунгов? — Хрипло спросил он. Я кивнула, пристально глядя ему в глаза.
— Что, ландмаршал. Хочешь подержать его?
Некоторое время он молчал, словно боролся сам с собой. Потом всё же отрицательно покачал головой.
— Нет, Порфирородная. Владеть этим кольцом может только тот, кто имеет на это право по рождению. В ком течёт древняя кровь Нибелунгов. Всем остальным оно несёт проклятие, страдание и ужасную смерть. — Я улыбнулась. Всё же люди здесь очень суеверны. Верят в дьявольские козни, в проклятия, в пророчества. Это хорошо. На этом можно играть, как на струнах семиструнной гитары.
— Все кусочки мозаики сложились, ландмаршал. Руны, свиток, кольцо, пророчество. Теперь понимаешь, почему, только девочкам наносили руны?
— Теперь понял. Дуки получили кровь Нибелунгов от Боудики, то есть по женской линии. Комнины получили кровь Нибелунгов тоже по женской линии, от Ирины Дукини, потомка Боудики. И в конце концов, из всех наследников Византийского трона, в ком течет кровь Нибелунгов, кровь Дуков и кровь Комниных остались две женщины. Две дочери. Значит это было предопределено. И дочь Зигфрида и Брунгильды Боудика знала это?
— Скорее всего да. Ландмаршал, руна «Одал». Какое имущество, принадлежащее роду и не подлежит отчуждению ни при каких обстоятельствах? Подумай хорошо, прежде, чем дать ответ.
Платер смотрел мне в глаза. Я улыбалась ему. Вот только улыбка моя была холодной, как кусок арктического льда, он даже побледнел.
— Корона!
— Ответ правильный. Корона. Но корона всего лишь кусок металла. Самое главное, это то, какой символ она несёт в себе. А символ этот власть. Вот то имущество, принадлежащее моему роду, которое не подлежит отчуждению ни при каких обстоятельствах.
— Получается, что в тебе Порфирородная и твоей сестре сошлась кровь трёх древних династий?
— Четырёх, ландмаршал. Это если не считать кровь Рюриковичей, а так пять.
— Какая четвёртая?
— Кровь древних хеттов, что жили тысячи лет назад в Малой Азии и создали Великую империю. Комнины их потомки. Ну что, ландмаршал, кольцо есть. Как говорят у нас на Руси, природная Принцесса, которая имеет право на власть и в которой течёт кровь пяти династий правителей есть, осталась корона. Корона Ливонии, которую вы, рыцари, потомки древних германцев — франков, бургундов, тевтонов, свевов, саксов, лангобардов, квадов и прочих, мне преподнесёте, будет символизировать корону Нибелунгов.
— Принцесса, но власть над Византией была у вас отчуждена. — Сказал один из ландсгерров.
— С чего ты так решил, рыцарь? Нет, не отчуждена. Никто от этой власти не отказался. Да, сейчас в Константинополе стоят османы. Ну и что? В военной науке есть такое понятие, как временное отступление с целью перегруппировки войск для последующего реванша. Всё ещё впереди, рыцарь. И главное, генеральное сражение тоже ещё впереди.
Я сжала ладошку, пряча кольцо. Положила его назад в шкатулку, туда же и вернула свиток…
Оказавшись вечером в своей светлице, упала, не раздеваясь, спиной на кровать и закрыла глаза. Господи, неужели этот день кончился?! Так лежала некоторое время. Услышала, как открылась дверь и кто-то зашёл. Кто зашёл, даже гадать не надо было. Ленка молча подошла к моему, когда-то супружескому ложу, а сейчас вдовьему, села на край. Потом легла рядом со мной. Лежала, молчала и сопела.
— Жалуйся. — Сказала ей.
— А чего я буду жаловаться? Нормально. Ты вообще молодец, Сань. Я же говорю, красотка! Как ты держалась! Реально, настоящая королева Нибелунгов, забодай её комар. — Она захихикала. Я тоже улыбнулась, продолжая лежать, не открывая глаз. — Знаешь, Сань, ты когда начала чесать про Нибелунгов, Зигфридов всяких, Боудик, рун, кольцо хоббитов…
— Кольцо Нибелунгов, Лена.
— Ну я и говорю, кольцо хоббитов, короче братство кольца, ёшкин кот, я сначала чуть от страха не описалась. Но чем дальше тебя слушала, как ты классно им на уши лапшу вешала, так профессионально, любой жулик позавидует, я сама начала верить, что я эта, из Нибелунгов. Реально, Сань. Дай колечко померить?
— Облезешь. Ты слышала, что сказал ландмаршал, что носить его может только тот, кто имеет право такое от рождения.
— Не поняла? Так я как раз и имею. Я же эта, Золушка Нибелунгова, забодай меня комар.