Александра
Шрифт:
Первую партию пушек, захваченных у османов, порох и спецов по артиллерии из числа кадетов, я уже отправила. Два месяца назад. Так что, если всё пойдёт как надо, то установим хорошие торговые отношения. Поступления в Европу товаров с востока тоже просело, из-за, как раз, осман. Которые и перекрыли основные торговые пути. И сейчас активно воевали с Египтом, нарушив торговые маршруты, а также шла не прекращающаяся война с европейцами. Не до торговли с Востоком было. Нет, конечно, торговля всё равно была, вот только риски сильно возрастали, что сказывалось на цене. А если я получу прямой выход на Персию, то буду вся в шоколаде. Ганза у меня
Сел на кровати, тёр кулачками глазки.
— Доброе утро, боярич Вячеслав Иванович. — Поздоровалась с ним.
— Добое, мама.
Сделала с ним зарядку.
— Мама, — недовольно возражал потомок, — баба меня не заставляет так делать.
— Баба тебя вообще не заставляет ничего делать. Только кормит от пуза и в зад целует. «Как же можно дитё малое и неразумное такое заставлять делать?!» — Последнее предложение я сказала, пытаясь копировать голос свекрови. Славушка засмеялся. — Ты солдат или кто?
— Содат.
— Ну а раз солдат, будь добр выполнять приказ вышестоящего начальства. А я твоё начальства. Целый генерал.
Мелкий пыхтел, пытаясь отжаться от пола. Получалось откровенно плохо. Но я не заостряла на этом внимания. Потом умыла его, одела. Спустилась в трапезную. Ленка ещё спала без задних ног. Ну и пусть спит, ей сил набираться нужно, чай скоро муж голодный до комиссарского тела приедет. Сказала няньке, чтобы подняла и привела Андрейку.
— Куда ты их, Ляксандра, тащишь ни свет ни заря. Пусть бы дети поспали.
— Успеют они, матушка, отоспаться ещё. Я с Вячеславом и Андреем в Кремль сегодня еду. Там весь день буду. Может быть, и ночевать там останусь. Так что сильно нас не ждите.
Привели сонного Андрея. Покачав головой, посадила сына есть. Племянника увела, умыла его. Потом посадила рядом с братом. Сидели оба, уминали кашу. Мы со свекровью тоже поели. Велела запрягать карету. Сегодня ехала не в форме. Рубашка нательная длинная, сарафан, сверху шубка, чтоб её, отороченная соболями. Волосы укрыты под платком. Сверху кубанка. Под низ всё же надела штаны в облипку и сапоги до колен. Ну его, мало ли что. Взяла на всякий случай футляр с двумя пистолетами, которые мне сделали Петр Фрязин с Борисом. Зарядила их. Так же взяла свой лук и колчан со стрелами. У меня появилась одна мысль.
Прибыв на карете в Кремль, сразу прошла на женскую половину в великокняжеских покоях. Дашка уже не спала. Увидев меня, выплюнула соску и заревела, протянув ко мне ручки. Я её забрала у няньки. Она вцепилась в меня мёртвой хваткой, уткнулась мне в шею. Я гладила её по головке, по спинке. Успокаивала. Говорила, что люблю её, крошку мою. Просила у неё прощения, что не была у неё столько времени. Постепенно она успокоилась. Потом расслабилась и уселась по удобней на моих руках. Протянула ручку к няньке, делая хватательные движения пальчиками. Нянька не поняла. Таращилась на малую.
— Ты что, не понимаешь? Княжна соску требует. — Та кинулась искать. Нашла на полу, схватила и хотела сунуть её ребёнку. — Ты что совсем малохольная? Соску в кипятке ошпарь. Быстрее давай. А лучше всего скажи, чтобы сюда кипяток принесли.
Она убежала. Вскоре вернулась с горшком кипятка. Я окунула туда соску. Промыла как могла. Главное не обжечься самой. Потом уже дала её малышке. Дашка совсем успокоилась. Смотрела с высока на пацанов. Те принялись играть в догоняшки. Начали кричать, спорить и топать по большой горнице.
— Это что тут такое у меня? — Услышали мы мужской голос. В горницу зашёл Великий Князь. Улыбался нам. Мальчишки степенно поклонились. Василий кивнул им.
— И вам тоже добрые молодцы. — Усмехнулся. Подошёл к нам с Дашей. Девочка, увидев отца, насупилась, потом отвернулась, обхватив меня за шею.
— Это что такое, дочь моя? — Спросил Василий. Даша не отреагировала, только сильнее вцепилась в меня.
— Василий. Даша, наверное, думает, что ты заберёшь меня от неё. А она наскучалась по мне. Как и я. Уж извини.
— А я и правда, хотел тебя забрать.
— Василий, давай не сейчас. Я хочу с детьми побыть… А знаешь что?
— Что?
— А давай куда-нибудь на природу, в лес, к речке съездим?
— Как это на природу? В какой лес? — Его лицо в удивлении вытянулось.
— А вот так. Прямо сейчас, собираемся, садимся в карету и едем. Ты, я и дети. Снеди возьмём.
— Подожди, Саша, как это взяли и поехали? Так не делается. Надо подготовится. Бояр предупредить… — Он замолчал, глядя на меня. — Что не так?
— Да всё не так, Василий! Ты ещё глашатаев пусти, и чтобы все церкви в колокола били. И сопровождение боярское и дворянское с версту впереди, и с версту позади тащилось, в дудки дудели и барабаны били.
— Ну зачем с версту то?
— А как, Великий Князь выехать на природу восхотел.
— Саша!
— Василий! Ты оденься попроще. Вот сейчас на тебе кафтан, рубаха, штаны, сапоги и пояс. Этого достаточно. Никакой шубы. Возьмём снеди. Никаких бояр и прочих. Только охрана и всё. Пусть они тоже снеди возьмут для себя. Никаких стремянных, окольничьих и прочих поваров со стряпухами. Я там сама всё сделаю. Сама накрою и накормлю вас. Ни хочу, чтобы ещё кто был. Даже охрану бы не брала, но без неё никак. Давай, Василий. А Фёдору скажешь, что поехал с семьёй отдохнуть и к вечеру будешь. Всё. Прошу тебя. Обещаю будет хорошо и весело. Сам отдохнёшь от всего. Давай?!
Он смотрел на меня пристально. Потом улыбнулся и покачал головой.
— Да, Саша. Но давай. Посмотрим, что из этого получится. — Подошёл к двери и открыв её крикнул. — Эй кто-нибудь. — Сунулась какая-то боярыня. — Пусть позовут боярина Фёдора. Живее. — Немного подождали. Прибежал его ближник, боярин Фёдор.
— Звал, Великий Государь?
— Звал. Значит так, пусть приготовят снедь. Я еду с семьёй отдыхать. Скажи тысяцкому, чтобы выделил две сотни моих ратников и пусть они себе снедь на целый день возьмут. Понял?