Александра
Шрифт:
— Господа земли. Так себя именовали католические епископы. Ливония, это орден, Саша.
— Я это знаю. Дальше.
— Верховная власть в ордене принадлежит магистру, ещё его называют ландмейстер Ливонии. Знаешь, что самое главное?
— Что?
— Магистр Ливонии подчиняется Великому магистру Тевтонского ордена. Вернее подчинялся. Он и сейчас подчиняется Верховному магистру Тевтонского ордена, но больше номинально. Так вот, многие так называемые ландсгерры, управлявшие землями ордена в Ливонии,
— Как это? Епископ же духовное лицо! Он избирается, а не получает этот церковный титул по наследству.
Иван засмеялся.
— Саша. Всё очень просто. Формально епископ, как и братья- монахи-рыцари, обязаны соблюдать обет безбрачия. Формально они соблюдают его. Но на деле, многие содержат целые гаремы из местных женщин. И конечно же имеют от них детей. Потом господин выбирает самого своего любимого отпрыска мужского пола и добивается для него духовного звания. Продвигает его и бастард входит в епископское или иное звание. Дальше говорить что происходит?
— Этот бастард почему-то получает в управление земли, которыми управлял его отец! Я права?
— Права, Сашенька! Так вот, нынешний Ульрих фон Дениц в своё время получил эти земли от своего отца. Они уже рассматривают земли, которые были даны им в управление, как свои собственные.
— Значит Ульрих тоже имеет своего любимого бастарда?
— Конечно. Говорят у него гарем, как у басурман. А вообще некоторые, что братья-рыцари, что ландсгерры, себя начинают открыто величать баронами. — Ваня посмотрел на меня с улыбкой. — Сашенька, люба моя, а теперь скажи мне, почему ты спрашиваешь об этом Ульрехе?
Я улыбнулась мужу самой своей, как я считаю, обворожительной улыбкой.
— Ванечка, я слышала, что у этого Ульриха есть алхимик, по имени Маркус. Это правда? — Всё это я узнала из разговоров купцов. Да и некоторые воины из боярской дружины говорили об этом.
— Верно. Есть у него такой. Я его не видел сам. А вот дядька Евсей видел. Понимаешь, все эти паписты схизматики. Предали уже давно Христа. Так чему ты удивляешься, что они имеют дела с чернокнижниками? Сжечь бы их там всех.
— Зачем жечь, милый?
— Как зачем, Сашенька? Они же там волшбу чёрную творят. Говорят, дев невинных в жертву диаволу приносят и младенцев.
— Дорогой, насчёт чёрной волшбы и принесения девственниц с младенцами, это не подтверждено. Просто слухи. Так что давай не будем сразу делать выводы. Я услышала всё, что мне надо, милый. Теперь пора думать о набеге.
— О каком набеге, Саша?
— На Ульриха фон Деница.
Иван сел на нашем брачном ложе, смотрел на меня удивлённо. Потом засмеялся.
— Саша! — Хохотал он. — Ты что, серьёзно? У него, люба моя, в отличии от нас замок каменный. Чтобы его взять, надо как минимум пять сотен воинов. Плюс пороки, чтобы стены разбить. Мало того, пока будем штурмовать его, к нему подойдёт помощь. Это невозможно.
Я погладила мужа ещё по груди. Красивая она у него. Наклонилась и поцеловала её. Продолжая улыбаться, как мне казалось, ослепительно, сказала.
— Тогда, тем более, нам надо идти в набег. И нам не нужно пять сотен. Достаточно четырёх, максимум пяти десятков воев.
Ваня перестал смеяться.
— Саша, ты о чём вообще говоришь?
— Всё о том же. Мне нужен этот набег. Мне нужен этот алхимик и всё, что у него есть. Всё, на чём он алхимичит. Ну и, в конце концов, взять казну фон Деница для бояр Вяземских разве плохо?
— Саша, подожди. Ты не понимаешь. У него каменный замок.
— Ванечка, да наплевать какой у него замок. Это не так важно. Скажи, какова численность гарнизона? Ты знаешь?
— Нет. Но, думаю, около сотни. Может чуть больше.
— Вот видишь. Не так много. Мы с четырьмя — пяти десятками управимся на раз-два.
— Саша, сразу видно, что ты женщина!
Я отодвинулась от него, потом вообще соскочила с постели. Надела трусики, лифчик, рубашку.
— Саш, ты куда? Подожди.
— Знаешь, что, муж мой. Если я женщина, значит я дура? Так по твоему?
— Саша, извини. Я не хотел тебя обидеть.
— Но ты меня обидел, Ваня. Ты считаешь, раз женщина, то она ничего не понимает в военном деле?
— Саш. Но как мы можем штурмовать укреплённый замок, в котором сотня воинов, пятью десятками своими?
— А кто сказал, что я собираюсь штурмовать?
— Подожди… А как тогда ты собираешься взять замок фон Деница?
— Для того, чтобы взять укреплённый населённый пункт, не обязательно бежать сломя голову, как юродивый, на приступ стен.
Иван поднял руки в жесте «сдаюсь».
— Хорошо, Сашенька. Может ты мне объяснишь тогда?
— Объясню, но чуть позже. Сначала мне нужен план замка. Что и как в нём расположено. Понимаешь?
— Понимаю. Думаю, это можно сделать.
— Вот сначала мне сделай это, а потом поговорим.
— Хорошо. Но тогда может, ты ляжешь со мной опять?
— Нет, Ваня. Ты меня обидел. А я, между прочим, полночи старалась ублажить тебя. А потом утром ещё. А ты в благодарность назвал меня глупой.
— Я попросил прощения.
— Это хорошо, что ты попросил. Но я ещё не простила. Поэтому, давай одевайся, муж мой. И начинай делать то, о чём я тебя попросила.
— Саш, ты о чём? Ты разве забыла? У нас с тобой свадьба. И у Василия с Еленой.
— И что?
— Три дня гулять будут. Тебе сейчас сполоснуться нужно, платья надеть. Второй день гуляний.