Александрия. Тайны затерянного города
Шрифт:
Льюис нигде не задерживался. Он держал путь на запад, ориентируясь по солнцу и звездам. Выпрашивал в деревнях еду, спал в канавах, старался поменьше попадаться на глаза. Вокруг Агры было пугающе тихо. Повсюду свирепствовала холера, во всех деревнях было много умерших. Льюис кружил вокруг Дели, города поэтов и колдунов. Там, в Красном форте, расположил свой двор император моголов Акбар II. В Дели у компании слишком много зорких глаз: Льюис быстро попался бы. Единственной его надеждой было пробраться через границу и оказаться за пределами досягаемости. Поэтому он решил без всякого запасного плана, без карты, даже без воды преодолеть великую пустыню Тар.
Пустыня уже окружала Льюиса. Поля уступили место кустарникам, коровы – козам. На горизонте виднелся золотой город Биканер – мерцающий форт, словно слепленный из
Тар не зря считается опасной пустыней. Даже в наши дни это одна из самых безлюдных частей Индии. Температура здесь может достигать 50 ° по Цельсию в тени (122 ° по Фаренгейту). Изредка по рельсам, тянущимся параллельно границе с Пакистаном, дребезжит ржавый поезд, поднимаемый им ветер разбрасывает по пустыне пластмассовые бутылки и оберточную бумагу, но люди встречаются здесь крайне редко. В полуденный зной несладко приходится даже верблюдам, которые, вывалив серые языки, тщетно ищут намек на тень. Ночи безмолвны и полны несчетных звезд. Для пешего путника шанс выжить близится к нулю.
Но Льюис все-таки выжил. Через несколько недель после того, как он оставил в отдалении Биканер, в Ахмедпуре (ныне это Пакистан) прошел слух о странном человеке, вышедшем из пустыни. Человек этот называл себя Чарльзом Массоном.
Льюис – а это был он – стер ноги в кровь, сильно хромал и преодолевал за день меньше мили. Переход едва его не убил. Его одежда превратилась в лохмотья, он трясся от лихорадки и почти не мог передвигаться. «Идти после восхода солнца стало невозможно, мне приходилось искать ближайшую тень и падать там не землю» [30] . В конце концов он добрел до приграничного городка в надежде, что там его не найдут и он сможет восстановить силы.
30
Masson, Various Journeys, vol. 1, p. 19.
Чарльз Массон походил, должно быть, на рыжеволосое чучело, пережившее солнечный удар, но внешность бывает обманчивой. Хан Ахмедпура зорко стерег границу. Льюис получил церемонное приглашение от его придворного, «очень интересовавшегося, что у меня за дело, и не поверившего, что никакого дела у меня нет, как нет и послания к хану. Не помогли даже такие доказательства, как моя очевидная нищета и то, что я приплелся туда один, пешком» [31] .
Льюису было невдомек, что в Ахмедпуре он не единственный западный путешественник. Был еще один – угрюмый бородач с пожелтевшим лицом по имени Иосия Харлан, имевший поручение от Ост-Индской компании выслеживать дезертиров. Прослышав о новоприбывшем, Харлан усмехнулся и решил с ним повстречаться.
31
Ibid., p. 3.
Льюис явился в палатку Харлана, одетый как местный житель, с обритой головой. Но Харлана было не провести.
«Пробивающиеся над верхней губой светлые усы в сочетании с голубыми глазами тотчас выдали его истинное происхождение. Я без колебаний назвал его европейцем-дезертиром из конной артиллерии… чье описание уже читал» [32] .
У Льюиса отвисла челюсть. Харлан нависал над ним – огромный и свирепый. Льюис уже ощутил на шее петлю, услышал, как над ним кружат стервятники.
32
Chester County Historical Society (West Chester, PA), Harlan Papers, ‘Oriental Sketches’, 76.
Заметно дрожа, он промямлил ранее заготовленную версию, согласно которой «он, родом из Бомбея, просто забавы ради предпринял путешествие в этом направлении… чтобы проследовать по суше обратно» [33] . Харлан чуть было не расхохотался. Много он слыхивал вранья, порой врал и сам. Но этот оборванец оказался худшим лгуном из всех, кого он встречал.
Иосия Харлан покинул Америку в 21 год со скромным намерением стать королем. Отец устроил его на торговое судно, отплывавшее на Восток. В Китае Харлан научился заключать сделки с торговцами, а на задворках Калькутты освоил карточное шулерство. Вернувшись в Америку лохматым бородачом, он тотчас влюбился. Вместе с возлюбленной они решили, что Харлану следует предпринять еще одно путешествие, а затем по возвращении в Америку жениться. Он снова отплыл в Калькутту, но, когда доплыл до Индии, там его уже ждало письмо. Его невеста поспешила нарушить их договоренность и вышла за другого.
33
Ibid.
Страдая от разбитого сердца, Харлан сбежал с корабля и, не имея почти никакой подготовки, нанялся в Ост-Индскую компанию хирургом, вооруженный одной пилой и несокрушимым самомнением [34] . Немного проработав в этом качестве, он не стал возвращаться в Америку, а отправился на север Индии с мечтой сколотить состояние.
В пенджабском городе Лудхияна, одной из самых дальних пограничных застав Британии, Харлан свел знакомство с беглым афганским правителем Шуджа-Шахом, собиравшимся вернуться на трон, и решил ему помочь. К моменту встречи с Льюисом Харлан готовился к походу в Афганистан во главе разношерстного отряда наемников, под огромным американским флагом и со своим любимым псом по кличке Даш. Его целью было водрузить флаг над Гиндукушем и провозгласить себя принцем. Он воображал, что способен стать Александром Македонским XIX века.
34
Ben Macintyre, Josiah the Great: The True Story of the Man Who Would Be King, HarperCollins, London, 2004, p. 9.
Сейчас, разглядывая дрожащего Льюиса, Харлан увидел возможность продать этого оборванца Ост-Индской компании. Но еще более заманчиво было бы взять в свой отряд обученного солдата, даже если пока тот имел самый плачевный вид. «Угадав по дрожащему голосу и нескрываемой тревоге его до крайности прискорбное положение, – пишет Харлан, – я его успокоил, заверив, что я не англичанин, никак не связан с британскими властями, и, следовательно, ни корысть, ни долг не могут заставить выдать его ныне или потом» [35] Едва Льюис пролепетал слова признательности, как Харлан зачислил его в экспедицию в Афганистан в качестве своего «доверенного маркитанта». Кто-кто, а Иосия Харлан умел добиваться своих целей.
35
Chester County Historical Society, Harlan Papers, ‘Oriental Sketches’, 76.
10 декабря 1827 года маленькая армия Харлана была готова выступить из Ахмедпура [36] . Глядя, как американец натягивает огромные сапоги, Льюис чувствовал, что променял свое прежнее военное житье на нечто еще более безумное. Харлан велел ему облачиться в старую форму бенгальского артиллериста и повесил на пояс палаш. Льюису разрешили называться Чарльзом Массоном, и он решил, что лучше носить это имя, чем старое. (Сам Харлан с присущей ему наглостью наряжался в британского офицера.) Этот Массон, еще не оправившийся от лихорадки, красноглазый и небритый, выглядел потешной пародией на того подтянутого солдата, каким был несколько месяцев назад. Но он радовался тому, что остался жив, а еще – возможности взгромоздиться на предоставленного Харланом коня, хотя и раз за разом с него сползал.
36
Ibid., 78.