Александровский cад
Шрифт:
– Тань, я все-таки к тебе обращаюсь! – настойчиво повторила Чугунова.
И тут Татьяна посмотрела на Веру так, что та не выдержала и отвела взгляд.
– Сначала ты за Лешкой бегала, а теперь за моего отца решила взяться?
Это был не просто упрек Это был вызов к бою.
– Ах, вот в чем дело…
Вера с грустью подняла глаза на подругу. В этот момент она испытывала одновременно и злость, и досаду.
– Ой, вот только не строй из себя наивную простоту! Вера еще раз попыталась вразумить подружку:
– Таня, ты не права. Я в твоем доме лишь потому, что так захотел Петр Саввич. Ты же знаешь мои обстоятельства…
Танька, которая уже была готова успокоиться, вспыхнула с новой силой.
– Обстоятельства?! – чуть не закричала она. – Тебе что, пятнадцать лет? Ты что, сама не можешь о себе позаботиться?
В глазах у Веры появились слезы.
– А ты знаешь, что такое остаться совсем одной? Неужели ты не понимаешь?
– Я и понимать ничего не хочу! – сорвалась на крик Таня. – У меня, слава богу, глаза есть. И я вижу, что творится с моим отцом. Все, привет!
Она захлопнула папку, сгребла несколько вывалившихся фотографий со стола и пошла в прихожую. Но, видимо, сказанного ей показалось мало. Уже на пороге она обернулась и со злой усмешкой произнесла:
– Да! Когда в загс соберетесь – весточку черкните.
И хлопнула дверью так, что с антресолей упали старые журналы.
Шапилин шел по кремлевским коридорам, на ходу вытирая пот с лица. Ворвавшись в кабинет, Петр Саввич бросил папку на стол и схватил графин. Лешка, с нетерпением дожидавшийся его все это время, поднялся со стула и нерешительно спросил:
– Есть проблемы? Шапилин осушил стакан.
– Все, Алексей, угомонись. Мы свое дело сделали – остальное не нашего ума. Понял?
– Так точно, понял…
Алексей еще раз внимательно посмотрел на Шапили-на и вдруг произнес:
– Товарищ генерал, прошу освободить меня от занимаемой должности и отправить на фронт.
Петр Саввич сунул Казарину кукиш под нос.
– А вот это видел? Видел?! Да и не получится уже на фронт. На тебя особый наряд имеется.
Шапилин выждал паузу, отдышался и уже спокойно произнес:
– Короче! Завтра утром в Москву возвращается Светлана. – Петр Саввич хитро посмотрел на Лешку и пояснил: – Светлана Иосифовна. Встретишь на аэродроме и приступишь к охране. Будешь лично отвечать за нее головой.
Алексей насупился еще больше.
– Ты на меня зубами-то не скрежещи. Это тебе как знак особого доверия, за мозги твои, да и трепаться ты не будешь.
Последний пассаж тестя Казарин не понял.
– Что вы имеете в виду? Петр Саввич замялся.
– Есть тут кое-какие обстоятельства… Сам догадаешься. А твою фамилию Власик назвал. Понял?
Алексей нехотя кивнул.
– Понял.
– Ну так выполняй! – миролюбиво закончил Шапилин.
Глава 7
Утром следующего дня, когда Москва еще только просыпалась, Казарин уже ждал Сталину на аэродроме для спецрейсов. Народу в этот час было немного: на кожаных сиденьях вдоль стены расположилась группа боевых летчиков, а рядом с выходом на летное поле стояли три человека и тихо разговаривали по-английски. Алексей прислонился к стене и, насвистывая, стал наблюдать за прибывающими бортами. Опытным глазом он оценил, как четко заходит на посадку «Дуглас» с британскими опознавательными кругами на хвосте, крыльях и фюзеляже. Когда самолет остановился, на выброшенном летчиками трапе появились мужчина и женщина.
Это были сэр Джеральд и Анна. Если бы в тот момент кто-то сказал Лешке, что вскоре эти люди круто изменят его жизнь, он бы ни за что не поверил.
Как только ноги англичан коснулись земли, к ним направились встречающие, поздоровались, подхватили клетчатые чемоданы и понесли их к машине. Джеральд, с интересом оглядываясь по сторонам, взял под руку спутницу и направился следом.
Проходя мимо Казарина, англичанка бросила на него быстрый взгляд, и их глаза встретились. Она на мгновение остановилась. Возникла неловкая пауза. Алексей не нашел ничего лучшего, как приветливо улыбнуться в ответ.
Но в этот момент в небе вновь загудели моторы, и Казарин бросился на взлетную полосу встречать приземляющийся самолет из Куйбышева. Англичанка еще несколько минут смотрела ему в спину.
– Анна! Ну что ты стоишь? Нам пора, – окликнул ее муж.
Женщина обернулась и, выйдя из оцепенения, направилась к машине.
– Что с тобой? – спросил ее сэр Джеральд. – Тебе нехорошо?
– Нет-нет. Все в порядке…
Анна еще раз взглянула вслед удаляющемуся Казари-ну и села в машину…
Алексей, придерживая на голове фуражку, чтобы ее не сдуло ветром, поднятым пропеллерами, спешил к самолету. Самолет как-то лихо сделал последний поворот и замер. Через минуту открылась дверь салона, и сразу за пилотом, спрыгнувшим на землю, в проеме двери появилась молоденькая девушка с рыжими волосами. Это была Светлана Сталина – дочь человека, чей портрет занимал половину фасада здания аэродрома.
Лешка протянул руку, чтобы помочь ей спуститься.
– Алексей? Казарин?! – Светкиному изумлению не было предела.
– С мягкой посадкой, – улыбнулся он.
Светлана спустилась по лесенке и капризно воскликнула:
– Да уж, с «мягкой»! Если б ты знал, что это был за полет. Сначала трясло, затем крутило, потом вдруг воздушные ямы…
И тут она споткнулась на полуслове:
– Постой, а ты как здесь оказался? Кого-то встречаешь?
– Уже встретил, – спокойно ответил Казарин. Светлана удивленно огляделась, Алексей расхохотался:
– Не ломайте голову, Светлана Иосифовна. Капитан Казарин прибыл в ваше распоряжение. Приказ, – развел он руками.