Алексеев. Последний стратег
Шрифт:
Позднее все три первые части белой Добровольческой армии, создаваемой Алексеевым, организационно слившись, образуют Офицерскую генерала Маркова дивизию. Но это произойдёт не на Дону, а на Кубани. Георгиевская же рота позднее вольётся в Корниловский полк...
Сразу стал вопрос об оружии. Только часть офицеров-добровольцев сумела провезти с собой личное оружие: револьверы, браунинги. Винтовки и карабины были единичны. Атаман Каледин заверил Алексеева, обратившегося к нему с просьбой помочь вооружить членов его военной организации:
— Михаил Васильевич. Донское правительство поможет вам, нашим союзникам,
Войсковой атаман сдержал слово. Вот всего лишь две справки о том, как вооружались в Новочеркасске первые прибывшие туда алексеевцы:
«8 ноября из арсенала было получено для Общежития №1 24 винтовки, по 30 патронов на каждую, в Общежитии же насчитывался к этому дню 41 человек».
«10 ноября через артиллерийское управление было проведено разрешение атамана на выдачу организации 274 винтовок, по 120 патронов на каждую, а также 18револьверов (в револьверах была острая нужда и в частях Войска Донского), каковые и были получены».
Кроме того, в эти же дни атаман Каледин обещал передать Алексеевской организации половину пулемётов, которые были отобраны у гарнизона Хутунка (там стояли запасные пехотные полки) при его разоружении. Но, несмотря на бдительный надзор, хутунским большевикам удалось скрытно увезти пулемёты ещё до начала разоружения в близкий Ростов. Там пулемёты были надёжно спрятаны в рабочих окраинах.
После разоружения калединскими казаками гарнизона Хутунка в середине ноября винтовки и патроны доставлялись алексеевцам подводами и автомобилями каждый раз в мере, далеко превышающей потребность наличного состава. Это делалось по прямым распоряжениям атамана Каледина. Поэтому к началу первых боев с красногвардейскими отрядами добровольцы оказались достаточно хорошо вооружены.
В первых числах ноября военным комендантом станции Шахтная, поручиком Фёдоровым по собственной инициативе было роздано проезжающим на Дон под знамёна генерала Алексеева офицерам 120 винтовок и около двух с половиной тысяч патронов. Это вызвало большое негодование атамана Каледина. Но не сам факт передачи оружия добровольцам, а то, что это совершалось открыто, на глазах у всех.
За поручика заступился сам Алексеев. Он лично по такому случаю посетил атаманский дворец:
— Алексей Максимович, мне только что доложили, что вы собираетесь отдать поручика Фёдорова под полевой суд?
— Как его не судить, Михаил Васильевич? Комендант станции раздаёт оружие Войска Донского. Где гарантия того, что все сто двадцать трёхлинеек и патроны попали в руки ваших людей?
— Могу доложить вам, господин атаман, что все до единой винтовки со станции Шахтной находятся в моей организации.
— Тогда поручика прощаю. Только пусть в будущем такие вольности согласует с донским атаманом...
Казачий генерал Каледин продолжал вооружать Алексеевскую организацию. 17 ноября в распоряжение особой команды добровольцев был передан броневой автомобильный дивизион, имевший несколько двухпулемётных и однопушечных броневиков. Однако материальная часть их оказалась изношенной и бронемашины часто выходили из строя.
К 18 ноября весь личный на тот день состав формируемой Добровольческой армии - около 800 бойцов - был вооружён. Винтовок хватало и для формирующейся белой студенческой дружины, и на прибывающих каждодневно добровольцев.
Для последних вручение на месте винтовки-трёхлинейки или кавалерийского карабина с сотней патронов становилось «приятным сюрпризом». Особенно при воспоминании о том, как полковые солдатские комитеты отбирали у своих офицеров любое оружие...
К слову сказать, войска Красной армии, посланные против Дона, были вооружены намного лучше белых войск, прежде всего артиллерией и пулемётами. Причина крылась в следующем. После расформирования старой Русской армии подавляющая часть её вооружения была сдана воинскими частями местным Советам в центральных губерниях России. Почти все арсеналы с их огромными запасами военного времени и оборонные предприятия находились там же.
...Жизнь на Дону сразу же столкнула алексеевцев с немалыми трудностями не только бытового, но и финансового характера. Все вновь прибывшие в Новочеркасск регистрировались в бюро записи. Они подписывали особые записки о своём желании служить добровольцами в течение ближайших четырёх месяцев. Денежного оклада бойцам первое время не полагалось. Всё «армейское» содержание ограничивалось лишь пайком.
Затем добровольцам стали выплачивать в качестве жалованья (по тому времени «нищенского») небольшие денежные суммы ассигнациями в размере от 100 до 270 рублей офицерам, от 30 до 150 рублей солдатам. Кроме того, тем добровольцам, которые имели здесь семьи, полагалась небольшая денежная прибавка.
Один из ближайших помощников Алексеева в те «новочеркасские дни» Л. В. Половцев, написавший в эмиграции воспоминания «Рыцари тернового венца», - так рассказывает о первых днях зарождения белой Добровольческой армии:
«Ближайшими сотрудниками ген. Алексеева были в то время: его адъютант рот. Шапрон, начальник штаба полк. Веденяпин, подп. Лисовой и кап. Шатилов; начальник строевой части, бежавший из быховской тюрьмы ген. граф И. Г. Эрдели; начальник хозяйственной части - член Гос. думы Л. В. Половцев (автор воспоминаний.
– А. Ш.), по политическим вопросам - член Гос. думы Н. Н. Львов, С. С. Щетинин и А. А. Ладыженский.
В Ростове и Таганроге работал председатель общества заводчиков и фабрикантов В. А. Лебедев.
Для сбора добровольцев с фронта в Киеве была создана особая организация, во главе которой стоял ген.-кав. А. М. Драгомиров и член Гос. думы В. В. Шульгин.
На первый призыв ген. Алексеева отозвалось около 50 офицеров и юнкеров, бежавших в Новочеркасск из Петрограда и Москвы после октябрьских стычек с большевиками. Из них были составлены кадры первых воинских частей: офицерского и юнкерского батальонов.
Прибывали добровольцы и из соседних местностей — ободранные, без белья, без сапог, в каких-то опорках. Их надо было разместить, одеть, обуть и кормить, а денег было мало.
Получив самые широкие обещания денег со стороны различных общественных организаций в Москве и Петрограде, ген. Алексеев приступил к выполнению своего плана, имея в кармане 10 000 руб., занятых им у частного лица. На эти 10 000 руб. и жили несколько дней кадры будущей армии.