Алексеев. Последний стратег
Шрифт:
— Донской казачий полк в Петрограде единственный. И он уже объявил себя в идущих событиях нейтральным.
— Можно ли властям Керенского опереться на милицию?
— Уже нет. В городских окраинах она уже во многих местах заменена отрядами красногвардейцев больших заводов.
— Значит, разоружить противников правительства в Петрограде нельзя?
— Нельзя, Михаил Васильевич. Это уже не гипотеза, а аксиома. Реальность нашего дня. Запасов оружия у революционеров оказалось намного больше, чем предполагали
— Итак, петроградский гарнизон опорой правительства уже не является.
— В лучшем случае можно надеяться на его нейтральность. Это максимум, что я смогу сделать на посту главнокомандующего войсками Петроградского округа.
— Тогда у меня к вам, Георгий Петрович, есть один вопрос. Как к офицеру Российской императорской армии.
— Я готов его выслушать, Михаил Васильевич.
— Можно ли на вас положиться в деле спасения России от революционной анархии?
— Можно, ваше превосходительство. Я казачий офицер и присяге не изменю...
Алексеев не ошибся в Полковникове. Тот стал активным членом создаваемой тайной офицерской организации. И вошёл в неё не один, а привлёк к её деятельности ещё многих единомышленников, вместе с которыми ему впоследствии пришлось сражаться в рядах белой Добровольческой армии на российском Юге.
Впоследствии, узнав о том, что Полковников в марте 1918 года погиб в бою в Задонской степи, Михаил Васильевич с горечью скажет:
— Это был тот самый офицер, который попытался взять власть в красном Петрограде в свои руки. В последних числах октября 17-го года...
Алексеев говорил о событиях в столице, которые вошли в историю Гражданской войны в России как юнкерский мятеж в Петрограде. Полковник Полковников, отстранённый от занимаемой должности правительством Керенского за «нерешительность» в борьбе с восставшими, не покинул тогда столицу. Он стал одним из организаторов «Комитета спасения Родины и революции», став командующим его армии. Правда, армией её было назвать никак нельзя, поскольку Комитет опирался только на часть столичных военных училищ.
Ради исторической правды следует сказать, Полковников и его единомышленники-контрреволюционеры пошли тогда на шаг отчаяния. Взять власть в Петрограде, огромный, многотысячный гарнизон которого колыхнулся в своей массе на сторону второй уже за 1917 год революции, было безрассудно. Тем более что едва ли не единственной военной силой «мятежа» были юноши с красными юнкерскими погонами на плечах, мечтавшие стать офицерами Русской армии...
...Считается, что Алексеев стал создавать в Петрограде подпольную военную организацию 16 октября 1917 года. Немного позже она будет называться Алексеевской офицерской.
Считается, что он поддерживал через доверенных посланцев связь с быховскими узниками. Корнилов и Алексеев поняли, что самой судьбой им суждено стать боевыми соратниками. Вопрос был только в одном: коль скоро?
На первых порах создания организации Алексееву ближайшим помощником стал его личный адъютант ротмистр А. Г. Шапрон дю Ларрэ, теперь уже бывший командир эскадрона лейб-гвардии Кирасирского Его Величества полка, расформированного советской властью одним из первых. Он привлёк в организацию немало своих однополчан и знакомых офицеров.
Алексеев говорил тем, кто добровольно становился под трёхцветное знамя Белого движения:
— Уличные бои в Петрограде нам не выиграть. Но на Юге, на берегах Дона и Кубани мы станем той силой, которая способна возродить российскую державность...
Михаил Васильевич строил создаваемую им подпольную военную организацию по принципу «офицерских пятёрок». Члены их знали только друг друга, руководитель «пятёрки» - старшего. «Пятёрки» должны были стать ядром новой русской армии, которая получит название Добровольческой.
В организацию привлекались прежде всего те офицеры, которые помнили свой долг перед старой Россией. Вскоре довольно многочисленное отделение организации появилось и в Москве. В неё вступали не только офицеры-фронтовики, но и юнкера, кадеты старших классов.
Учредитель белого подполья требовал от своих доверенных лиц:
— Помните одно: пятёрки желательно создавать из однополчан. Из людей, которые повоевали на фронте и верят в своих боевых товарищей...
— Юнкеров привлекайте прежде всего из тех училищ, которые дрались с Красной гвардией. Из таких, как Михайловское артиллерийское...
— Обращайтесь к георгиевским кавалерам - офицерам, ударникам, нижним гвардейским чинам. Они герои фронта и долг перед Отечеством должны помнить свято...
При участии Алексеева была создана организация «Белый крест». Учредителем её стало «Совещание общественных деятелей». Через неё для нужд Белого движения шёл сбор средств в финансовых и промышленных кругах обеих столиц: Петрограда и Москвы. Организация носила характер благотворительного общества, оказывая помощь военным, которые по разным причинам лишились крова и средств к существованию, - советом, деньгами, одеждой, железнодорожными билетами, рекомендательными письмами.
Именно «Белый крест» занимался отправкой первых групп добровольцев на казачий Дон. После октября «контрреволюционная» организация была вскоре разгромлена, а её «вина» перед новой властью полностью доказана.
...В том, что Временное правительство падёт если не сегодня, то завтра, Алексеев уже не сомневался. Поэтому он спокойно отнёсся к телеграмме (содержание ему стало известно в тот же день) главного начальника Петроградского военного округа, направленной в Ставку и в штаб Северного фронта в ночь с 24 на 25 октября: