Алексей Косыгин. «Второй» среди «первых», «первый» среди «вторых»
Шрифт:
Кроме того, созданной комиссии в составе Косыгина (председатель), Попова, Двинского, Власова (Госплан), Любимова, Фомина, Невского поручалось (Сталин вписал собственноручно прямо в проект) «рассмотреть вопрос о дополнительном выделении из государственного резерва сахара, животных жиров, жмыхов и сена для продажи после отмены карточек в крупных городах, обеспечив в первую очередь Москву, Ленинград, а также Московскую и Ленинградскую области» [289] .
<289
РГАСПИ.
Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) «Об утверждении проекта постановления Совета министров СССР и ЦК ВКП(б) „О проведении денежной реформы и отмене карточек на продовольственные и промышленные товары“». 13 декабря 1947. [РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 163. Д. 1506. Л. 3–3 об.]
Постановление Совета министров СССР и ЦК ВКП(б) за № 4004 «О проведении денежной реформы и отмене карточек на продовольственные и промышленные товары» было принято 14 декабря 1947 года Алексею Николаевичу вместе с Вознесенским пришлось еще немало потрудиться над текстом.
Во время последней правки проекта Косыгин предложил:
— А знаете что, Николай Алексеевич, предлагаю внести в преамбулу еще один абзац — «сокращение государственной и кооперативной торговли предметами широкого потребления и увеличение спроса населения на колхозных рынках привели к резкому повышению рыночных цен, которые в отдельные периоды были выше довоенных цен в 10–15 раз».
Вознесенский, что было удивительно, не возражал:
— Согласен. Эти цифры, с одной стороны, отражают действительное положение дел, с другой — вселяют надежду на то, что реформа вернет цены к прежнему уровню. Но предлагаю:
— Во-первых. Обмен ныне обращающихся на руках наличных денег на новые деньги производить с ограничением, предложенным Сталиным: десять рублей в старых деньгах на один рубль в новых деньгах.
Косыгин согласился.
— Во-вторых. Денежные вклады в сберегательных кассах и государственном банке переоценивать на более льготных условиях, чем обмен наличных денег. Например, вклады до трех тысяч рублей переоценивать рубль за рубль. Это позволит сохранить в прежнем объеме вклады, принадлежащие подавляющему большинству вкладчиков.
И это предложение Алексей Николаевич оспаривать не стал.
— В-третьих. Необходимо провести конверсию всех ранее выпущенных государственных займов, за исключением займа 1947 года, объединив их в единый заем. Обмен производить по соотношению три рубля в облигациях прежних займов на один рубль в облигациях нового единого займа.
Косыгин задумался:
— Не готов сейчас что-то ответить, дай время.
Вознесенский, согласно кивнув, продолжил:
— В-четвертых. Заработная плата рабочих и служащих, а также доходы колхозников, получаемые за счет государственных заготовок, и другие трудовые доходы всех слоев населения не затрагиваются реформой и будут выплачиваться в новых деньгах в прежних размерах.
По этому пункту Косыгин не возражал и «не впадал в задумчивость».
Постановление
Конфискационный характер реформы был совершенно очевиден, и в постановлении это признавалось: «При проведении денежной реформы требуются известные жертвы. Большую часть жертв государство берет на себя. Но надо, чтобы часть жертв приняло на себя и население, тем более что это будет последняя жертва».
На словах «последняя жертва» настоял Сталин, и вряд ли кто осмелился ему противоречить. Хотя все, и Косыгин в том числе, понимали: жертва — отнюдь не последняя.
Горькую пилюлю денежной реформы подсластили отменой карточной системы, но, даже по официальным данным (а других не было), цены должны были снизиться всего на 10–12 %. С учетом изъятых «излишков» денежной массы у населения — совсем немного. И совершенно несопоставимо с 10–15-кратной инфляцией, которую обозначил Косыгин.
Заместитель председателя Совета министров СССР А. Н. Косыгин с женой Клавдией Андреевной в домашней обстановке. Москва. 1947. [РГАКФД. Ед. хр. 34643]
На обмен дензнаков выделялась всего неделя: «Деньги старого образца, не предъявленные к обмену в установленный срок, аннулируются и теряют свою платежную силу».
Денежная реформа стартовала 16 декабря 1947 года (то есть почти на два месяца позже запланированных сроков).
С первых дней ее проведения А. Н. Косыгин тщательно отслеживал ситуацию в розничной торговле. В сводке по Москве сообщалось:
«Общие замечания:
1. Во всех магазинах уменьшились очереди.
2. Покупатели ведут себя спокойно, не чувствуется нервозности. Чувствуется уважение к новому советскому рублю. В магазине № 6 кассирша недодала 10 копеек, покупательница заявила: „Вы мне недодали 10 копеек, деньги теперь дорогие, их надо беречь“.
3. Покупатели часто спрашивают, почему нет в продаже муки?
4. Совершенно нет в продаже гречневой крупы и папирос высших сортов.
5. В каждом магазине имеется картофель, но его не покупают. Большим спросом пользуются соленые овощи» [290] .
Но это — показатели одного-двух-трех магазинов. Общую картину в советской торговле Косыгин получил от министра торговли Любимова. За первые пять дней торговли без карточек (16–20 декабря) в целом по стране лимит продаж не был перекрыт, объемы продаж по средним показателям за пять дней предыдущего месяца были выполнены.
290
ГА РФ. Ф. Р-5446. Оп. 49. Д. 4606. Л. 137.