Алфавита. Книга соответствий
Шрифт:
– А что ж с ним делать? – бурчит Степан, сдирая с ноги сапог. – По головке гладить?
– Ага! – будто бы обрадованно говорит Ремешков, поднимаясь на ноги и оправляя китель. – И ты говоришь – сажать?
Степан молча сопит, возясь со вторым.
– Ну, если двое уже… это уж, бм, голос общественности! Раз общественность говорит сажать – будем сажать! Правильно! И все вообще теперь будем делать, бм, по закону! А, Степан? Согласен?
Тот пожимает плечами не глядя.
– Тогда, во-первых, значит, ружьишко придется изъять, – замечает лейтенант между делом,
Вопрос совершенно излишен, поскольку тускло сияющая "ижевка" висит на самом виду – над диваном.
– А про во-вторых мы потом поговорим… – добавляет Ремешков, просовывая руку в рукав. – А, Степан? Поговорим ведь?
– Это чего это – изъять! – тихо и без тени уверенности в голосе возражает Степан. – Да ты что!
– Попрошу на "вы" с представителем власти, – режет Ремешков и добавляет неожиданно мягко, немного даже извинительно улыбаясь: -
Разрешеньице нужно было по форме выправить, гражданин Хвалин. Вы ж, бм, просрочили!
– Да что ж, что просрочил! Нельзя же мне без ружьишка-то! – восклицает гражданин Хвалин, переступая босыми ногами. – Со дня на день пороша! Ты что!
– Закон, бм, – равнодушно разводит руками Ремешков, делая шажок.
Я уже стою у дверей.
– Ладно, ладно! – Степан загораживает собственным телом проход к кровати. – Не надо! Не будем ничего!
– Это как это не будем! – кричит Раиса.
– Не будем, я тебе сказал! Ишь завелась! Все, все, Василий Петрович, базару нет… передумала она!
– Это что ж это я передумала!
– Молчи, сказал! – Степан сверлит жену взглядом побелевших глаз.
–
После поговорим!
– Это что же мне молчать!..
– Ах ты!..
Степан неприцельно мечет в супругу сапог; предмет обуви перелетает комнату и ударяется об задребезжавшие дверцы серванта.
– Убью! – ревет гражданин Хвалин, шаря по полу в поисках второго.
–
Не посмотрю, что милиция!.. Тут пороша со дня на день, а она – вона чего!!
– Ну, ну, еще один! Ладно, ладно! – Смеясь, Ремешков поднимает руки вверх. – Дайте выйти-то, бм, молодые! Уж сами тут как-нибудь потешитесь!..
– Да-а-а!.. – говорю я, когда мы оказываемся на крыльце. – Виртуоз!
– А как же, – с достоинством отвечает лейтенант, щупая ноздрями октябрьский воздух. – Надо же урегулировать!..
Учет
В молодости научная работа чередовалась с сельскохозяйственной. В колхоз посылали недели на две. Той осенью мы бесконечно долго убирали капусту. Трактор с прицепом волокся по раскисшему полю. Мы брели за ним, поднимая с земли плотные кочаны (кто-то срубил их прежде), чтобы кинуть в кузов. Как-то раз бригадир наказал после окончания работы подойти к учетчице и отметиться. Мы подошли. Она приготовилась записывать на какой-то мятой бумажке.
– Волос.
– Как? – удивилась учетчица.
– Да обыкновенно. Как слышится, так и пишется, – грубовато сказал я. – Волос.
Она тупо смотрела на меня.
– Ну что у вас
Она недоверчиво записала.
– Ветр, – сказал Костя Ветр.
– Что? – оторопело спросила учетчица.
Кое-как разобрались с Костей.
– Юр, – сказал Саша Юр, кореец по национальности (см. Национальность ).
Широко распахнув синие глаза, учетчица немо смотрела на него.
Справились и с этим.
– Вульфсон, – сказал Миша Вульфсон.
Учетчица с облегчением вздохнула и написала на своей бумажке: "Вульсон".
– Нет, – стал поправлять ее Миша. – Не "Вульсон", а "ВульФсон"! Там
"Ф" в середине, понимаете?
Учетчица снова подняла взгляд. Мне показалось, что она сейчас заплачет.
– "ВульФсон"! – настаивал Миша. – "Ф"! Понимаете? Ну как вам объяснить? "Ф"! Федя! "ВульФсон"! Федя!
Учетчица зачеркнула прежде написанное.
И написала: "Федя Вульсон".
Фаланги
"Сольпуги, бихорхи, фаланги (Solpugides) – отряд членистоногих животных класса паукообразных. Тело длиной до 7 см, членистое, подразделено на головогрудь… и десятичленистое брюшко – оптисому, покрыто длинными волосками. Окраска однообразная буро-желтая. На спинной стороне головогруди пара срединных и пара рудиментарных боковых глаз. Конечностей 6 пар; первая пара – верхние челюсти, или хелицеры, служат для умерщвления добычи, жевания и для защиты; вторая пара – нижние челюсти, или ногощупальца, служат для ощупывания и схватывания добычи; третья пара – органы осязания; четвертая – шестая пары – ходильные… С. – хищники, питаются различными беспозвоночными и мелкими позвоночными (ящерицами).
Неядовиты…" (БСЭ, т. 40, второе издание).
Эта сухая информация совершенно не способна даже намекнуть на те чувства, что испытываешь при встрече с фалангой. Мохнатый рыжий паучище величиной с ладонь. Весь как из стальной проволоки – аж подрагивает. То замрет, то кинется куда-то стремительными зигзагами.
Ладно в чистом поле. А в палатке? В палатке, какой ни будь ты пацифист, с ним никак не ужиться. Хочешь не хочешь, а приходится воевать. То есть гоняться и бить ботинком. Или миской. В общем, чем попало. Еще хорошо, если сразу попадешь…
Сильные впечатления.
Ехали как-то поздним вечером, возвращаясь откуда-то в лагерь. На поворотах свет фар бежал по выгорелым бурым склонам. И что-то в нем золотисто и густо сверкало – как будто монет набросали.
– Что это блестит? – спросил я, всматриваясь.
– Где?
– Да вон на склонах-то.
– А, это-то, – флегматично сказал водитель Саша. – Да это фаланги…
Точно – я ведь и сам не раз видел, как они сверкают глазами, если посветить.
Страшный зверь. Зубов нет, но есть жвалы, то бишь хелицеры, – четыре зазубренные страшные пилы. Ходят так хитро, что никакой механизм не угонится. Как жмакнет этими своими хелицерами! – глубоко, до крови.