Алхимистика Кости Жихарева
Шрифт:
Костя раскрыл рот и, наверное, так и позволил бы совершиться беззаконию, но находчивый Джульверн выпалил:
– Попрошу ваши документы и судебное решение!
– Ой, – сказала Ниночка Павловна. – Никаких удостоверений они мне и правда не показали…
– А это видел, соплежуй? – сказала тётка помоложе и обнародовала дулю. – Документы ему… Не дорос ещё, чтобы документы у должностных лиц при исполнении спрашивать!
Но воспитательница опомнилась, сделала строгое личико и сказала:
– Да!
– Звони-звони! – сказала старшая тётка. – Тебя же, бикса долбаная, первую и закроют!
Тут наконец опомнился и Костя. Всё-таки работницы органов опеки, при всех своих пороках, так не выражаются. Они же у нас считаются педагогами!
– Ну-ка, старушки божьи, валите на свой мыльный завод, а к этому садику чтобы на километр не приближаться! – рявкнул богатырь.
– Тщательней готовиться надо! – добавил ботан. – По системе Станиславского!
Тётки переглянулись. Такого форс-мажора операция не предусматривала: обычно русские люди не решаются проверять документы у чиновников и лиц, под них канающих. Не говоря уже про полицейских, поскольку такая проверка в глазах суда равносильна вооружённому сопротивлению вплоть до скола зубной эмали у должностного лица.
– Линяем, шкидла ты карагандинская, – сказала старшая своей спутнице. – Говорила я тебе: не пей, а ты – граммулечку, граммулечку! Вот и не пролезли понты корявые! Твой косяк, твой и ответ!
Младшая без худого слова вцепилась ей в лицо когтями.
– Тут же дети! – возмутился Костя, сгрёб самозванок в охапку, вынес на крыльцо и кинул в сугроб. Потом вернулся за сестрой.
Ботан Филимонов тем временем снисходительно учил жить доверчивую воспитательницу:
– Бдительность никто не отменял! Этак у вас, девушка, всех деток злодеи уведут!
Потом сжалился и братски похлопал по бюсту – мол, с кем не бывает!
Воспитательница даже возмутиться этим не смогла, такой с ней шок приключился.
– Где Светланка? – спросил Костя.
– Её на всякий случай нянечки спрятали на кухне в пустой кастрюле, – сказала Ниночка Павловна. – Сейчас приведу…
Сестру Костя нёс до дому на руках почти бегом – мало ли что!
А еле поспевавший за ним Джульверн сказал:
– Надо что-то делать! Боюсь, в следующий раз могут и настоящие тётки заявиться! С документами и постановлениями! Всерьёз взялись за вашу семейку!
Ещё бы не всерьёз!
Дома было полно народу: Иван Егорыч, Анна Яковлевна и двое каких-то совсем посторонних мужиков в зимнем камуфляже.
Вот мужики точно были самыми настоящими судебными исполнителями. Они пытались описать имущество злостных должников Жихаревых, а Колобок им всячески мешал: подпрыгивал, выхватывал беззубым ртом авторучку, терзал уже заполненные текстом листы, что-то выкрикивал на неизвестном науке, но явно оскорбительном наречии…
– Хозяин, уйми шавку! – потребовал предводитель. – А то сообщим, чтобы усыпили, или догхантерам в Сети засветим!
Иван Яковлевич беспомощно развёл руками:
– Видите же – не в себе человек…
– Че-ло-ве-ек? – не поверил предводитель. – Так оно – не шавка?
А второй исполнитель сказал:
– Слышал я уже в нашей элитной сауне «Райский парадиз Эдема» от верных людей про этого уникального инвалида. Не связывайся с ним, Семёныч. Ему всё равно ничего не будет, а нам втык дадут за нецензурное обращение с гражданами…
Семёныч еле стряхнул с рукава вцепившегося в камуфляж Виссариона Глобального и сказал с горьким упрёком:
– Чего ты психуешь, воин? Не я же тебя в горячие точки посылал!
– А товарищ Сталин в своё время отправлял вот таких в богадельню на Соловки! Чтобы настроение народу-победителю не портили нелепым внешним видом! – сказал всезнающий Нил Филимонов по прозвищу Джульверн.
– Ну и правильно делал, – сказал Семёныч. – Ладно, за другим разом придём – но тогда уж вы, Иван Егорович, подельника своего призовите к порядку, а то я на него составлю докладную.
– Составляй, – хладнокровно сказал Колобок. – Вы, судебные исполнители, мужики здоровые. Только санитарики в дурдоме будут куда как здоровей, а после такой докладной они точно за тобой приедут!
Семёныч смекнул, что всё именно так и выйдет, перекрестился на всякий случай и сгинул с напарником.
На мгновение стало тихо.
– Светку нашу мало не утащили, – доложил наконец Костя. – Сто пудов не надо ей пока в садик ходить.
– К бабане отправим, – решил отставной генерал. – Я её прямо сейчас и отвезу. Клуб наш закрыли, так что я теперь всё равно безработный. Снова придётся бомбить…
(Бомбили же в Кислорецке так: бомбила ехал за пешеходом и уговаривал того не трудить понапрасну ноги. А пешеход кочевряжился, пока не сбивал цену практически до нуля.)
– А ко мне прямо на работу пришли эти… коллекторы… Стыдно-то как! – воскликнула маменька Анна Яковлевна и зарыдала.
– Не стоит, голубушка, убиваться из-за этих. – Колобок перестал прикидываться игрушкой. – Ведь даже имя своё они получили в честь канализационного коллектора, где самая дрянь собирается. Суди сама: разве есть на свете хоть один ребёнок, который мечтает вырасти – и не покорять иные миры, а долги из живых людей выбивать?
Недолгие сборы