Алхимия любви
Шрифт:
Нет, Оливер Лайонс не был романтиком – профессия за долгие семнадцать лет вытравила из его головы много славного. Например, он почти разучился верить людям, принимая слова каждого со скепсисом, предпочитая проверять все услышанное и только тогда делать выводы.
Да, Оливер повидал на работе много гадкого, даже отвратительного. И все же… Когда он смотрел в небо, его мысли очищались. И все как-то отлично складывалось в одну единственно верную цепочку вероятностей.
Теперь, успокоившись, он смог вернуться за свой стол и, прикрыв
Оливер вошел в булочную, расположенную через дорогу от его работы, как и просил племянник. Тогда, в машине, он был слишком занят размышлениями о деле с избиением простыша, а потому не заметил странного поведения Вольта. Поняв, что парень стащил из папки блокнот с краткими выжимками сведений о потерпевшем и предполагаемых виновных, Оливер разозлился. Сильно.
Следователю, привыкшему всеми силами выгораживать единственного племянника, очень не понравились его новые методы.
– И где же ты, воришка? – пробормотал Оливер, осматривая небольшую булочную.
Вольт сидел за столом слева. Как всегда, с измененной внешностью, но других подходящих по типажу молодых людей в помещении не нашлось.
Вольготно устроившись и разглядывая новенькую официантку, разносящую заказы, он усмехался, демонстрируя самые откровенные намерения. Симпатичная девушка тоже бросала на него недвусмысленные взгляды, как бы намекая, что она вся неприступная, но крепость может пасть от малейшего напора.
Оливер усмехнулся, качнул головой. Молодость… Сам он тоже еще не был стариком, но окружающих рассматривал только с одной целью – приметить интересные детали или, что лучше, не найти ничего необычного. Ему все больше нравилось, если не происходило ровным счетом ничего.
Кому-то скука смертная, а Оливеру – радость.
– Еще раз здравствуй, Вольт. – Он сел напротив племянника, сняв с себя серый плащ и откинув его на соседний стул.
Моментально забыв о романтическом настроении, Вольт выпрямился и хитро улыбнулся.
– Рад, что ты нашел время и все-таки пришел на встречу. Заказать тебе что-то? Я угощаю.
– Нет.
– Ты не голоден?
– Я немного в бешенстве, – признался Оливер. – Поэтому просто не могу есть.
– Так ты себе желудок прикончишь, – картинно расстроился Вольт.
Черты его лица слегка поплыли, быстро меняясь, и как Оливер ни старался – прежних припомнить не смог.
– Отличный артефакт искажения, – сказал он, сняв щиты, блокирующие дар. – Это дорогое удовольствие. Ты никак разбогател, малыш?
Вольт поморщился. Он с детства ненавидел обращение «малыш».
– Скажем так, на жизнь хватает, – бросил он, с вызовом посмотрев на Оливера. – Могу даже тебе немного подкинуть.
– Просто так? – уточнил тот, чувствуя шальной кураж, исходящий от парня.
– За разговор. – Вольт подался вперед. – Простой разговор по душам.
Оливера захлестнуло пьянящим азартом, от которого даже сердце
Он дернул узел галстука, ослабляя его, и вернул щиты, медленно возвращаясь в собственные эмоции.
– Читал меня? – Вольт скривился и отсел подальше. – Думаешь, магам все позволено? Напомнить, что на это нужно разрешение обладателя чувств или ордер министерства?
– Я помню все. А ты не зарывайся. Давай договоримся по-хорошему: отдай мне мою вещь, и я забуду о краже.
– Какой краже? – Вольт усмехнулся и мотнул головой, снова меняя облик. Теперь черты его лица были даже слегка отталкивающими. – О чем ты, дядя?
«Мальчишка, – подумал Оливер, стараясь себя успокоить, – все мы были когда-то такими – вздорными и отчаянными. Нужно быть с ним терпеливее».
– Послушай, малыш…
– Нет, это ты послушай. – Вольт сделал паузу, глядя на него полными ярости глазами, а затем заговорил тихо, но четко проговаривая каждое слово: – Я знаю, что ты накопал. Знаю про озверевших деток из богатых магических семей, налетевших на простого парня. Да, они говорят о попытке насилия, но как теперь услышать мнение второй стороны? Никак? Нужно принять слова богатых магов на веру?
– Прими на веру мои слова.
– Нет уж, – он сложил руки на груди, – я помню, как у вас относятся к расследованиям, в которых замешаны толстосумы. Уже наверняка отдали приказ слить это дело.
– Думаешь, ты лучше знаешь, как надо?
– Знаю.
– Вольт… – Оливеру становилось все сложнее сдерживать ярость. – Не лезь в это дело. Просто верни мою вещь и выметайся. А я притворюсь, что не было наших встреч утром и теперь.
– Ты так добр ко мне, – умилился племянник. – Значит, я должен просто забыть, что хороший парень умирает из-за богатой дуры и ее прихвостней? Дай-ка подумать… Хм… – Он демонстративно потер лоб указательным пальцем, но почти сразу вскинулся и покачал головой. – Нет. Боюсь, такого не будет. Вы не сможете это замять в своем гребаном управлении. И эта девчонка с ее дружками пойдут под суд.
– Какая девчонка? – уточнил следователь.
– Сабина, так ее зовут. Остальные имена тоже у меня. Я прочел все, от корки до корки.
– Эта информация была не для тебя, – холодно заметил Оливер.
– А для кого? Ты сообщил отцу пострадавшего, кто виновен в состоянии его сына?
– Нет. И не стану. Ты многого не понимаешь, а потому не отдаешь себе отчет…
– То, что они натворили, уже не скрыть!
Теперь и без дара эмпатии можно было видеть каждую его эмоцию. Вольт был на взводе. Максималист и идеалист с самого детства, он искренне верил, что делает доброе дело. Наверное, думает, что сам Оливер продался с потрохами и старается прикрыть задницы богачей за отдельную плату. Что ж, проще согласиться с ним, чем что-то доказывать человеку, не желающему слушать.