Алиби
Шрифт:
С улицы донесся шум автомобиля — прибыла санитарная машина. В комнату вошли врач судебно-медицинской экспертизы и участковый уполномоченный милиции. Он козырнул и спросил:
— Труп можно убрать?
Влахов взглянул на Пенчева. Тот сидел на корточках перед кушеткой и сосредоточенно рассматривал бритву. Потом завернул ее осторожно в платок и поднялся.
— Вы меня ждете? Труп можете уносить. — Подойдя к Влахову, он сказал: — Картина ясна, как белый день. Самоубийство.
Да, случай, действительно, был ясен. Каменов покончил с собой. Его смерть разрешала
Пришли санитары, накрыли труп большой простыней, засуетились около кушетки.
Влахов взял под руку участкового и вывел его во двор.
— Чей это дом? Где хозяева?
— Хозяин дома — Гаврил Лютичев. Он работает токарем на заводе имени Шестого сентября. Здесь живет уже много лет с семьей – женой и двумя детьми. Я его хорошо знаю. Активист.
— Как же он в таком случае мог приютить преступника, убийцу?
— Не знаю. Гаврил отличный человек. Член партии. Сегодня рано утром прибежал к нам, желто-зеленый, запыхался. Кричит: «Бегите скорее, человек покончил с собой!»
— А где он сейчас, где все домашние?
— Он на кухне. С ним старшина Георгиев из нашего управления. Жены с детьми нет — они в деревне.
— Пойдем к нему.
В кухне молча сидели двое мужчин. Когда Влахов с участковым вошли, старшина вскочил, козырнул. Поднялся и Лютичев.
— Гаврил, это товарищ из уголовного розыска. Он хочет поговорить с тобой. Гошо, — обернулся участковый к старшине, — выйдем!
Влахов взглянул Лютичеву прямо в глаза, строго и сосредоточенно.
Открытое, мясистое, опушенное бородой лицо. Этот человек выглядел честным и прямодушным добряком.
Лютичев не отвел глаз, выдержал взгляд Влахова, видно, не чувствовал себя виноватым ни в чем. Но он был потрясен случившимся.
— Ну, как же это произошло? Расскажите, — попросил Влахов.
Лютичев пригладил коротко остриженные, торчащие ежиком черные волосы, вздохнул и зашептал, словно находился в комнате мертвого:
— Мы знакомы со Слави Каменовым давно, с детства. Мы с ним земляки, к тому же он приходится мне чем-то вроде кума. Был моим свидетелем на свадьбе.
— Значит, вы старые друзья?
— Ну, друзьями мы не были... Он адвокат, а я рабочий человек... Но мы любили друг друга. Время от времени встречались. Он приходил ко мне в гости.
— И в этот раз он был у вас в гостях? – спросил Влахов.
— Нет, какие там гости! В понедельник, под вечер, пришел ко мне, усталый, еле на ногах держится. Я только что пришел с работы, резал помидоры к ужину... Я ведь сейчас один. Обрадовался ему — поедим вместе, думаю. Он сказал мне, что к нему приехала из Лома сестра с мужем и ребенком. В гостиницах места не нашли, вот и устроились у него. Он им сказал, что пока переселится к приятелю. Вспомнил обо мне. А я как раз отправил своих в деревню, к тестю. Вот и устроил его в детской, на кровати сына...
Лицо Лютичева омрачилось, и он замолчал.
— Значит, Каменов жил у вас с понедельника. А что он делал все это время?
— Откуда мне знать? Наверно, ходил на работу — в суд, в юридическую консультацию... Я ухожу рано, возвращаюсь поздно. Дал ему ключ. Когда он пришел, я подумал: будет с кем коротать вечера. Но он сидел все время, как в воду опущенный. К еде не притронулся, сказал, что уже ужинал. И во вторник то же самое. Ну, а вчера вечером он был совсем другим.
— Каким же он был вчера?
— Ну... как сказать... На себя стал похож. Веселым не был, но... не таким, как в предыдущие дни. Мы вместе поужинали, выпили по рюмке водки. Он сказал мне, что назавтра уйдет. Сестра, мол, уезжает. Мог ли я подумать, что он уйдет таким образом!
— А о Стефке вы не говорили?
— О какой Стефке?
— Как, он ничего не сказал вам о Стефке, своей невесте?
— Нет, ничего. Не думаю, что Слави скрыл бы от меня, что у него есть невеста. Я даже подтрунивал над ним, что, мол, останешься старым холостяком. Но он только вздохнул. «Я никогда не женюсь, Гаро», — так называют меня мои приятели — и больше ничего.
— И больше ничего? — резко спросил Влахов.
Лютичев удивленно взглянул на него.
— Так вы не знали, что укрываете убийцу?
— Кто? какого убийцу?
— Каменов убил свою приятельницу Стефку Якимову.
— Этого не может быть! Вы ошибаетесь.
— Не будем спорить. А сейчас вы пойдете в управление.
— Куда? — смутился Лютичев. — Зачем?.. Не могу я сейчас. Мне надо идти на работу. И так опоздал. Если хотите еще о чем-нибудь спросить меня — спрашивайте. Или после работы. Я не сбегу.
— Товарищ старший лейтенант, — громко позвал Влахов. На кухню вошли участковый и старшина. — Поговорите с товарищем. Не хочет идти в управление дать свои показания.
— Я не отказывался давать показания, — твердо заявил Лютичев. — Я только сказал, что тороплюсь на работу. Ребята меня ждут, без меня не могут начать.
— Ладно, Гаврил, не спорь попусту, — поторопил его участковый. — Товарищ просит тебя дойти до нашего управления. Напишешь, что знаешь, и — свободен.
— Ну, хорошо. Только разрешите мне оттуда позвонить на завод. Предупредить.
Лютичев направился к двери, но на пороге внезапно остановился.
— Погодите, чуть не забыл.
Он подошел к шкафчику под раковиной и вынул оттуда продолговатую коробку с двумя металлическими рожками.
— Поглядите, что это за штука! Нашел на кухне сегодня утром.
— Поставьте-ка ее на стол, — сказал Влахов. — Вы знаете, чья она?
— Нет, я сегодня ее первый раз увидел. Должно быть, Слави ее оставил, больше некому.
— Ладно, посмотрим. А сейчас — идите!
Влахов внимательно осмотрел пластмассовую коробку длиной сантиметров пятнадцать и высотой не больше трех. На боковой стороне ее помещался металлический диск с обозначением цифр. Против белой черточки стоял ноль.