Алиса
Шрифт:
Она смотрела на него во все глаза и не находила слов.
Надо было рассказать, объяснить, что напечатанное в компьютере сбывается наверняка, хотя бы потому, что она — никакая не Майя. Но разве получится у нормального человека поверить во что-то подобное?
— Эй! Ну не обижайся. Я не сдержался. Я не собирался читать, случайно зацепился глазом за пару предложений и уже не смог оторваться. Не сердись. Это ведь говорит о том, что ты классно пишешь! Считаешь теперь меня ненадёжным, да? Ну не молчи, Алис. Или может, лучше всё-таки звать тебя Майей? Чтобы ты бросила ассоциировать реальность и своё творчество.
— Слышу, — проговорила она, закусив губу.
— Вот и договорились. Побалуешь меня чем-нибудь? — прибавил он, и покосился на оставленный у двери пакет.
В тот же день на работе произошло знаковое событие. Даша, правда, не лично, а сообщением в мессенджере, пригласила Алису на свой День рождения в субботу. Написала, что пора зарывать топоры и прочее оружие и примиряться. И попросила не сочинять отговорок, тем более она, Даша, уже договорилась со Славой что Майя в субботу поработает на удалёнке.
Но Алиса не могла думать ни о чём, кроме зловещей операции. Сорвать её нужно любой ценой. К сожалению, было понятно, что убедить Пашу отказаться самому не выйдет.
Алиса была готова притвориться террористкой с бомбой, чтобы ворваться в медучреждение в опасную дату. Но её заберут в полицию, запрут в камере — и тогда даже встреча с Майей не состоится. А операцию всё равно проведут, с опозданием в несколько часов, максимум — день.
Может, просто прийти и рухнуть наперерез каталке перед палатой? Надеяться, что любовь к ней возобладает в Паше над надеждой выжить?
Всё это был бред. А кроме бреда ничего в голову не приходило.
Мотаясь от одной безумной фантазии к другой, Алиса дотянула до субботы.
Можно было бы провести внеочередной выходной с Пашей, но сидеть в палате целыми днями не разрешали, да и находиться с ним рядом становилось всё сложнее и сложнее с каждым приближающим операцию часом. Искренность и открытость пропали, приходилось думать над всяким словом, и от постоянного напряжения болела голова.
Потому Алиса решила всё-таки посетить день рождения. Просто чтобы отвлечься.
Она купила Даше пять красивых пёстрых буйосет и упаковала их в праздничную коробку с бантом. Перед отправлением в парковую зону, где располагались беседки для пикника, в которых подруга Майи собиралась праздновать день рождения, она купила ещё и пышный букет.
Интересно, а как отреагирует на её появление Ринат?
Безумный эпизод с поцелуем остался так далеко! Он казался даже более прошлой жизнью, чем действительная Алисина прошлая жизнь.
Гостья из чужого измерения отыскала нужные беседки по воздушным шарам и натянутой на шестах надписи: «Нашей Дашеньке двадцать пять годиков!»
Газонная зона за ними переходила в песок, спускающийся к реке, в которой многие плескались нагишом. На идущую по дорожке Алису налетел пошатывающийся и странно хихикающий парень, и, не знай она, что тут нереально встретить пьяного человека средь бела дня, точно бы решила, что он — в стельку.
Напевая во всё горло какую-то песню, парень обронил: «Пардоньте, барышня!» и продолжил путь к пищеблокам, стоящим стенкой поодаль. На их дверях были номера беседок, похоже, празднующие могли закупить стандартные наборы для своих гостей. Навряд ли что-то ещё — ведь готовить для других не подобает.
Первое, что бросилось Алисе в глаза, когда она подошла к нужному месту ближе, — она была единственной, кто пришёл в эти беседки с одетым низом. Часть гостей разгуливала обнажённой полностью (не считая, конечно же, буйосет), часть, особенно дамы, накинула на плечи эдакими плащами струящиеся кофточки или шифоновые шарфы, некоторые оставались в топах — но она не увидела ни единого человека с покрытым задом, не считая пары мужчин, судя по форменной одежде, относящихся к персоналу.
Вторым моментом были столики с ярусными подставками, натыканные тут и там. На лесенках-амфитеатрах выстроились странные разноцветные штуковины грушевидной формы, с длинными узкими наконечниками. Алиса предположила бы, что это какие-то угощения — но никто бы не стал выставлять вот так на виду даже стандартные наборы.
То и дело странные штучки кто-то брал. Но разбираться с ними следовало попозже. Сначала — Даша.
Она отыскала Майину подругу и вручила цветы и подарок.
— Спасибо! — просияла одетая в завязанную бантом шелковую накидку и голая ниже пояса Дашка. — Нам бы стоило поговорить, но я не хочу. Потому предлагаю просто забыть и делать вид, что ничего не случилось. Я по тебе скучаю. Ринатик согласился. Отмотаем и сотрём, вот так! — Даша хихикнула. У неё странно блестели глаза, и опять Алисе показалось, что собеседница пьяна. Может, на дни рождения привозят запрещёнку? Прячут в арендованных пищеблочках? — Мы очень круто отдохнули! — тараторила чужая подруга. — Ты вообще как? Блин, это было непросто, так долго с тобой не общаться. Я, наверное, дура, но мне без тебя тяжело. Сколько мы дружим? Три года или четыре? Что на тебя всё-таки нашло? Маринка говорит, книжный эксперимент. А, ладно, я пообещала себе на тебя не злиться, так что с этого момента…
Алиса почти перестала фокусироваться на словах Майиной подруги, потому что у той за плечом происходило что-то нереальное. Голый Ринат принёс на клетчатую подстилку, где сидели две женщины и мужчина, целый поднос розово-жёлтых груш. Опустился с ним к остальным, встал на колени, что-то, видимо сказал — на таком расстоянии было не слышно. И тут плоскогрудая голая незнакомка в красной буйосете встала на карачки, повернулась к нему тощим задом, и Ринат…
Алиса расширила глаза, глядя, как муж Даши вставляет наконечник груши, оказавшейся мини-клизмой, прямо в попу дамочки, и медленно впрыскивает в неё содержимое. Второй мужчина на подстилке рассматривал надпись на другом клистире. Обработанная дамочка захихикала и села, а зад уже подставила вторая.
Даша всё ещё что-то говорила.
Алиса зашарила ошарашенным взглядом по окрестностям и поняла, что безумную процедуру проводили очень многие. Нагибались друг перед другом или проворачивали манипуляции на подстилках. А какая-то тётушка в возрасте мостила клизму сама себе, похоже, не попадая, куда следует.
— … в общем, пойдём повеселимся по случаю примирения, — закончила Даша. — Есть винные, водочные и ромовые. С какой начнёшь?
Алиса моргнула.
— Ты знаешь, я за чистую водку, но всё-таки праздник. Взяла разных для эстетов. Есть даже немного вермутовых. Май? Пошли впрыснемся, ты какая-то напряжённая. Я, честнейшее пионерское, уже совсем не сержусь. Расслабься!